– тот день, когда мое имя снова станет принадлежать лишь мне, а не напоминать людям о более важном лице.
Его губы иронически изогнулись.
– Я, пожалуй, могу понять, каково это.
И действительно. Он выбрал женщину, которая стоит выше его – и всегда будет стоять. «Если бы ты женился на мне, – подумала Озла, – ты был бы лейтенантом ВМФ, а к этому времени, возможно, уже и капитаном, и свободно плавал бы по морям, а я бы навсегда осталась женой принца. Но ты женишься на ней и, вероятно, больше никогда не поведешь корабль в бой. И навсегда останешься мужем королевы».
– Знаешь, я думаю, у тебя получится, – сказала Озла. – Помнишь, я говорила тогда на вокзале, что ты никогда не сможешь стать Альбертом при его Виктории. Нет, у тебя получится, Филипп. Я знаю. Ей понадобится кто-то вроде тебя, да и Англии тоже. Человек, который не принимает верность как данность.
«В отличие от Джайлза, рожденного в стране, которую Филипп выбрал для себя и на стороне которой воевал, но отказавшегося сохранить ей верность».
– Спасибо тебе, – просто сказал он. – Она… она делает меня счастливым.
– Тогда я рада, что ты нашел свое место в мире.
– А где твое место, Оз?
– Я стану самым остроумным и успешным сатириком «Татлера», – заявила Озла. – И получу собственную авторскую колонку еще до того, как мне исполнится тридцать, а другие издания будут ее перепечатывать. – Она говорила вроде бы в шутку, но тут же поняла, что именно этого и хочет. Быть может, прежде она не позволяла себе об этом думать, потому что такое желание казалось столь же невероятным, как пожелать луну с неба… Но именно сейчас Озла решила, что получит свою колонку, и это будет отличная колонка.
– Хочешь, я позвоню в «Татлер»? – предложил Филипп. – Могу замолвить за тебя словечко.
– Нет, я хочу добиться этого сама. – И она займется этим, как только закончит с поимкой предателя.
– Тогда буду ждать твоих статей, – сказал Филипп и, чуть помедлив, добавил: – Останемся друзьями, Оз? Я не хочу тебя терять.
– И не потеряешь.
– Тогда возьми вот это. – Он протянул ей бумажку. – Мой личный телефонный номер во дворце.
– Неужто мейфэрской бабочке вроде меня позволено звонить по телефону настоящему герцогу в Букингемский дворец? – притворно удивилась Озла.
– Никакая ты не бабочка, и сама это знаешь. – Было видно, что он колеблется, прежде чем снова заговорить. – Возможно, тебе нельзя мне в этом признаваться, но я в курсе, что во время войны ты не просто печатала какие-то протоколы.
От удивления Озла чуть не покачнулась.
– Что?
– Когда человек побывал на войне, он непременно каким-то образом от нее пострадал… Следы остаются. Нанесенные войной раны. Я знаю ребят, которые после Матапана не выносят громких звуков, и других, которых до сих пор трясет после пикирующих бомбардировок в Средиземном море. Не знаю, чем именно ты занималась, Оз, – в то время я не особо об этом задумывался, – но потом, вспоминая все, я понял… По тому, как ты иногда дергаешься, видно, что не у пишущей машинки ты это заработала. – Он приподнял бровь. – Хотя, надо признать, ты весьма успешно убеждала меня в обратном.
Озла уставилась на него, забывая дышать.
– Скажи мне только одно, – продолжил Филипп. – Что бы это ни было, у тебя хорошо получалось?
– У меня получалось просто великолепно, – сказала она.
– Ну вот видишь. Так что давай больше не будем о тупых дебютантках, ладно?
Она усмехнулась.
– А ведь в качестве королевского консорта ты, возможно, и добьешься разрешения узнать, чем я занималась. Если повезет. В общем, спроси в МИ-5.
– Так и сделаю. – Филипп посмотрел на часы: – Мне пора. Серьезно, не стесняйся звонить, если тебе что-то понадобится. Кто-то из моего штата дежурит у трубки днем и ночью.
– Так теперь у тебя есть собственный штат? – насмешливо спросила она. Он ухмыльнулся в ответ, подошел чмокнуть ее в щеку. Озла ощутила запах незнакомого одеколона. – Приятно было с тобой увидеться, Филипп.
Когда Озлу проводили обратно к Джайлзу, ожидавшему ее между зеркалом и кошмарным средневикторианским натюрмортом, она нашла его в хорошем настроении.
– Для пары перчаток ты отсутствовала ужасно долго, котик. Мне стоит ревновать?
Она одарила Джайлза сияющей улыбкой, обезоруживая его, прежде чем напасть.
– Признайся, ведь это ты рассказал обо мне желтой прессе? – Она бросила это наугад, но не без оснований.
Ему хватило ума принять огорченный вид.
– Всего лишь разок-другой. Знала бы ты, какие деньги они готовы выложить за такое…
«Отлично», – подумала Озла. Теперь она может скандалить с ним до самого Найтсбриджа, а он будет слишком занят извинениями, чтобы даже помыслить о совместных коктейлях или, упаси господь, о постели. Или о Бетт.
– Джайлз Талбот, ты бесстыжий негодяй! – заорала Озла, выдавливая из глаз слезы и сердито шагая по бесконечному дворцовому коридору. Дрожь, которую она ощущала в его присутствии, исчезла, на смену ей пришло облегчение. Теперь можно спокойно от него избавиться и вернуться к Бетт и Маб в Коурнс-Вуд к тому времени, как стемнеет.
К людям, по-настоящему важным для нее.
– Мне сказали, вам требуется спец.
Бетт резко подняла голову. Прислонясь к косяку, в дверях библиотеки стоял Гарри, перекинув через плечо знакомый Бетт старый пиджак. Его черные волосы были короче, чем на ее памяти, – ну да, теперь-то он, наверное, не откладывает неделями поход в парикмахерскую, как прежде, когда проводил по три смены подряд за взломом подлодочных кодов. А она и забыла, какой он великан.
– Ты здесь, – произнесла Бетт, чувствуя, как колотится сердце.
Он прошелся по ней взглядом, и она поморщилась, уловив промелькнувший в его глазах ужас. По крайней мере, теперь она чистая – два часа в ванне миссис Нокс помогли избавиться от больничного запаха, – но истощенную фигуру, неровно подстриженные волосы и обкусанные ногти не спрячешь.
– Гарри. – Она только теперь заметила, каким хриплым стал ее голос из-за ежедневной рвоты.
– Меня впустила миссис Нокс. – Казалось, он готов излиться водопадом слов, но сдерживается. Он говорил осторожно и негромко, как будто боялся вспугнуть дикое животное. – А Маб и Озла, они?..
– Маб варит кофе, а Озлу вызвали в Лондон.
После войны Гарри стал преподавателем в том же кембриджском колледже, который закончил. Маб удалось отыскать его вчера. Бетт почувствовала, как ее рука тянется вверх, чтобы потеребить кончик несуществующей косы, и заставила себя опустить руку.
– Мой колледж задолжал мне пару дней отпуска. – Гарри сделал шаг вперед. – Бетт…
– Как поживает Шейла? – Бетт нужно было узнать, почему Гарри ни разу не навестил ее в Клокуэлле. Правда, она не была уверена, что сможет вынести его ответ. – А Кристофер?
Судя по лицу
