Это решение нравилось Филипу все больше и больше.
— Значит, нам придется ждать минимум год, прежде чем мы сможем пользоваться алтарем для службы?
— Да нет. Камень или дерево — все равно раньше следующей весны мы к потолку не приступим. Кладка верхнего яруса окон должна затвердеть, прежде чем ставить крышу. Деревянный потолок мы бы закончили на несколько месяцев раньше, но в любом случае не раньше будущего года.
Филип взвешивал все «за» и «против». Выбирать приходилось между преимуществами каменного купола и недостатками этого проекта из-за его дороговизны и сроков. Но если дополнительные расходы предполагались в будущем, то выигрыш в надежности был немедленным.
— Думаю, твое предложение придется обсудить на собрании капитула, — сказал Филип. — Но я лично тебя поддержал бы.
Альфред поблагодарил и ушел. А Филип молча смотрел ему вслед, размышляя о том, надо ли искать нового мастера на стороне.
* * *
Праздник урожая в Кингсбридже удался на славу. С раннего утра в каждом доме напекли хлеба — муки было у всех вдосталь. Те, кто не имел своей печи, шли к соседям, многие воспользовались монастырскими печами. Помогли и два городских пекаря — Пегги Бакстер и Джекэт-Новен. К полудню воздух настолько наполнился ароматом свежего хлеба, что все горели одним желанием — поскорее его попробовать. На лугу за речкой накрыли столы, выложили на них пышущие, с румяной корочкой караваи, и горожане ходили вокруг, любуясь этой красотой. Какого хлеба здесь только не было! С фруктами и специями: сливовый и виноградный, имбирный и сахарный, луковый и чесночный и еще, и еще… Булки и буханки всех цветов — зеленые, подкрашенные петрушкой, желтые, запеченные в яичном желтке, красные, цвета сандалового дерева, фиолетовые, цвета лакмуса, — и самых невероятных форм: треугольники, конусы, шары, овалы, пирамиды, цилиндры, тонкие длинные палки, восьмерки… Самые искусные хлебопеки принесли калачи в форме зайцев, медведей, обезьян, драконов, над столами высились домики и замки из хлеба. Но самый красивый каравай, по общему признанию, удался Эллен и Марте: точная копия собора, который строился по проекту Тома.
Горе Эллен было безграничным. Ночи напролет сердце ее разрывалось от боли, и никто не мог облегчить ей страдания. Даже сейчас, через два месяца после трагедии, она выглядела изможденной, когда-то красивые глаза ввалились, вокруг обозначились черные круги. Изо всех сил они с Мартой старались поддерживать друг друга и сегодня, увидев творение своих рук, почувствовали нечто вроде утешения.
Алина долго и внимательно рассматривала каравай Эллен. Она тоже дорого бы сейчас заплатила, чтобы хоть немного успокоиться, прийти в себя. Пока же у нее все валилось из рук. Дегустация уже шла вовсю, а она по-прежнему ходила вдоль столов, равнодушно взирая на происходящее. Строить себе новый дом ей до крайности не хотелось, пока Филип не прикрикнул на нее, а Альфред не привез леса и не выделил людей в помощь. Питалась она в монастыре, но часто вовсе забывала о еде. Даже когда ей вдруг приходило в голову что-то сделать по хозяйству — сколотить ли из старых досок лавку, замазать ли речным илом трещины в стене или смастерить капкан для птиц, — она тут же теряла всякое желание, потому что ее обуревали неотвязные воспоминания. Каких трудов стоило ей наладить свою торговлю, и как неожиданно, в одночасье, все это обратилось в прах. Жизнь ее текла монотонно: вставала поздно, потом шла в монастырь поесть; если чувствовала, что силы на исходе, часами сидела на берегу реки и, вернувшись, с наступлением темноты засыпала прямо на полу, подстелив соломы.
Несмотря на свое полное безразличие ко всему, она прекрасно понимала, что сегодняшний праздник — не более чем самообман. Да, город был восстановлен, каждый вновь занимался делом, как и прежде, но недавнее побоище оставило след на всем, и за внешним фасадом спокойствия и благополучия Алине повсюду виделся затаившийся страх. Многие жители испытывали те же чувства, хотя старались всячески скрыть это. Мир, считали они, долго не продержится, и скоро все опять будет уничтожено.
Пока Алина безучастно смотрела на горы хлеба, из опустевшего Кингсбриджа прискакал ее брат Ричард. Он еще до пожара покинул город, сражался где-то в войсках Стефана и, вернувшись, был поражен увиденным.
— Какого черта, что здесь произошло? — спросил он, обращаясь к сестре. — Не могу найти собственный дом, город — как чужой!
— Во время ярмарки Уильям Хамлей со своими воинами сжег его дотла.
Ричард, ужаснувшись, побелел. Шрам на его правом ухе стал лилово-синим.
— Уильям, дьявол! — прошипел он.
— Теперь у нас новый дом, на берегу, возле пристани, — бесстрастно сказала Алина. — Люди Альфреда помогли мне. Правда, он намного меньше прежнего.
— Что они сделали с тобой? — Он, не узнавая, смотрел на сестру. — Где твои волосы, брови?
— Сгорели.
— А он не?..
Алина покачала головой:
— На этот раз нет.
Какая-то девушка принесла Ричарду попробовать соленого хлеба. Он отщипнул кусочек, но есть не стал. Вид у него был подавленный.
— Как я рада, что ты жив, — сказала Алина.
Ричард кивнул.
— Стефан сейчас наступает на Оксфорд. Там прячется Мод. Скоро войне конец. Но мне нужен новый меч, я приехал за деньгами. — Он откусил немного хлеба, и лицо его ожило. — Боже, как здорово пахнет. Попозже приготовь мне мяса.
Алине вдруг стало страшно. Она испугалась, что Ричард разгневается и станет срывать на ней свою злобу.
— У меня нет мяса, — сказала она.
— Ну так сходи к мяснику.
— Не злись, Ричард. — Ее всю затрясло.
— Никто и не злится, — раздраженно ответил он. — Что с тобой?
— Все мои склады с шерстью сгорели. — Она с ужасом смотрела на брата, ожидая, что он вот-вот взорвется.
Ричард нахмурился, посмотрел на сестру, проглотил мякиш хлеба и выбросил корку.
— Все сгорело?
— Все.
— А деньги… Неужели ничего не осталось?
— Ни гроша.
— Но почему? Ты же всегда держала в подполе сундук с монетами.
— Еще в мае от них ничего не осталось. Я все потратила на шерсть, до последнего пенни. Пришлось даже занять сорок фунтов у бедного Малачи. Как теперь отдавать долг, не знаю. Так что на новый меч денег нет. Я не могу купить тебе даже кусок мяса на ужин. Мы нищие.
— И что же мне теперь делать? — зло крикнул Ричард.
Его лошадь пряднула ушами и испуганно дернулась.
— Не знаю, — В глазах у Алины стояли слезы. — И пожалуйста, не кричи так. Ты напугаешь лошадь. — Она разрыдалась.
— Ну, Уильям Хамлей, берегись, — процедил сквозь зубы Ричард, — скоро я прирежу тебя, как жирную свинью. Клянусь всеми святыми.
Подошел Альфред, вся борода в крошках хлеба, в руке — четвертушка сливового калача.
— Попробуй вот этого, — сказал он Ричарду.
— Я не голоден, — неблагодарно ответил тот. Альфред посмотрел на Алину и спросил:
— Что случилось?
— Она только что обрадовала меня: мы разорены, — ответил за сестру Ричард.
Альфред понимающе кивнул.
— Да, каждый что-то потерял, но Алина лишилась всего.
— Ты же понимаешь, что это значит для меня. — Ричард обращался к Альфреду, но осуждающе смотрел при этом на сестру. — Мне конец. Если я не смогу покупать оружие, лошадей, платить жалованье моим людям, как сражаться за Стефана? На моей карьере рыцаря можно будет ставить крест. Я никогда не получу графство Ширинг.
— Но Алина может выйти замуж за состоятельного человека, — сказал Альфред.
— Она им всем до одного отказала. — Ричард презрительно рассмеялся.
— Не исключено, что кто-то из них вновь предложит ей руку и сердце.
— Ну да, — на лице Ричарда появилась гримаса злой ухмылки, — мы разошлем послания и известим всех отвергнутых ею ухажеров, что разорены и готовы изменить решение.
— Довольно, — прервал Ричарда Альфред.
Рыцарь замолчал. Альфред повернулся к Алине.
— Ты помнишь, что я сказал тебе год назад на обеде гильдии прихожан?
У Алины перехватило дыхание. Она никак не ожидала, что Альфред вернется к тому давнему разговору, и почувствовала, как выходит из себя.
— Я помню, — сказала она. — И надеюсь, ты запомнил мой ответ.
— Я по-прежнему люблю тебя.
Ричарда словно громом поразило. А Альфред продолжал:
— И я все еще жду тебя. Алина, будь моей женой.
— Нет. — Она хотела добавить еще что-нибудь, раз и навсегда поставить точку, но сил больше не было. Еще какое-то время она растерянно переводила взгляд с Альфреда на Ричарда и обратно и вдруг, почувствовав, что может не выдержать, повернулась и пошла через луг к мосту, в город.
Всю дорогу Алина злилась на Альфреда за сделанное ей при Ричарде предложение. Она предпочла бы не посвящать брата в свою личную жизнь. И почему Альфред заговорил о женитьбе только сейчас — ведь после пожара прошло уже три месяца? Казалось, он специально ждал приезда Ричарда.
