Это продолжалось всего несколько секунд, и я не сумел толком рассмотреть его. Потом Серегу заслонили другие пассажиры, которые поднимались в вагон, а он, в последний раз махнув мне, исчез из вида.
Я стоял, как громом пораженный, совершенно не понимая, что со мной происходит. Потом мы возвращались домой.
– Как жалко, что папа задержался в командировке и так с ними и не повидался, – говорила она, но я ее не слушал.
Я все никак не мог взять в толк, что же это было.
Естественно, прямо с вокзала я помчался к Антону, которого не видел уже несколько дней – он болел и никуда не выходил из дома.
– Это, наверное, была аура, – произнес Красильников, внимательно выслушав мой бестолковый рассказ.
Мы сидели на кухне – его отца еще не было.
– Аура? – переспросил я. Это слово мне ни о чем не говорило.
– Астральное тело, – пояснил Антон, только я все равно ничего не понял, – я читал об этом как-то. Нужно с Евой проконсультироваться, она лучше меня знает об этом.
Антон встал и направился к телефону.
– Не пойму, о чем ты тут толкуешь! – я никак не мог успокоиться.
Мне казалось, что я начинаю сходить с ума и вижу галлюцинации. Успокаивало только то, что Красильников, похоже, отнесся к моему рассказу без всякого потрясения.
– Ева, – произнес он, набрав номер Журавлевой, – ты сейчас можешь зайти ко мне? У меня здесь Гислер сидит. Нам нужно кое о чем с тобой проконсультироваться, – он помолчал, – слушая ее. – Отлично, ждем, – и повесил трубку.
– Уже выходит, – бодро сообщил он и вернулся к столу, на котором стояли чашки с чаем, – давай пока чайку попьем.
– Да какой там чаек! – возмутился я. – У меня крыша едет, глюки катят, а ты со своим чайком.
Красильников расхохотался. А мне захотелось встать и наброситься на него с кулаками. Наверное, он понял, что мне не до смеха, и перестал строить из себя шибко умного.
– Юр, никакая крыша у тебя не едет. Я считаю, что у тебя открылась новая способность.
– Какая? Свечения видеть?
– Да, видеть астральные тела людей.
– Я немного об этом знаю, но где-то читал, что некоторые экстрасенсы обладают даром видеть ауру человека. На этом основывается их способность излечивать людей. По астральному телу можно определить здоров человек или болен, и если болен, то какой именно орган у него поражен и чем. Но я думаю, Ева объяснит нам все это подробнее.
Я задумался над словами Красильникова. Теперь мне стало вспоминаться, что я тоже что-то такое слышал или читал. Но, честно сказать, эти вещи меня никогда не интересовали. И уж, конечно, у меня и в мыслях не было, что я когда-нибудь столкнусь с ними так близко.
Антон все пытался уговорить меня попить чаю, но мне не хотелось. Я поглядывал на дверь, ожидая с нетерпением прихода Журавлевой. Она прибежала минут через двадцать, видно, очень торопилась.
– Что случилось? – сразу спросила она, забыв поздороваться.
Евины глаза сверкали от любопытства, она не сводила с меня взгляда.
– Юр, – обратился ко мне Красильников, – ты не будешь против, если я расскажу Еве обо всем с самого начала.
– Ладно, рассказывай, – буркнул я, – только покороче.
Ева села на табурет и стала греть озябшие руки о чашку с горячим чаем, которую поставил перед ней Антон.
Красильников в нескольких словах поведал Журавлевой о том, как я начал догадываться о свойствах монеты, загадал желание, и оно сразу же исполнилось. Ева слушала спокойно и не проявляла никакого удивления. Но когда Антон дошел до того момента, как я увидел на вокзале свечение, исходившее от моего двоюродного брата, она насторожилась.
– Ага! – вырвалось у нее, когда Красильников умолк. – Так вот значит в чем заключается основное свойство монеты!
– Видеть астральные тела людей? – уточнил Антон.
– Да, наверное. Расскажи мне еще раз, как это было, – попросила Ева.
Я снова во всех подробностях описал сцену на вокзале.
– А сколько это продолжалось?
– Не очень долго, несколько секунд, хотя, я не знаю, может быть, я видел бы его и дольше, но Серегу от меня заслонили другие люди.
– А у них ты ничего такого не заметил?
– Конечно, нет! Я и на вас смотрю и ничего такого не вижу.
После этих слов и Красильников и Журавлева как-то заерзали на свих табуретах, словно испугались, что я могу увидеть в них что-то скрытое от глаз других людей. Но я и вправду ничего такого не видел. Все было как обычно.
– Действительно, почему Юра не видит наших астральных оболочек, если уж у него открылась такая способность? – удивленно спросил Антон.
– Может быть, он способен видеть ауры только своих родственников? И к тому же, – Ева оживилась от пришедшей ей в голову мысли, – не забывай, что этот дар открылся у него только что и еще не успел по-настоящему сформироваться и окрепнуть.
– А что? Это вполне возможно!
Мне не очень-то нравилось, что они опять обсуждают все, что со мной происходит, так, будто меня рядом нет или я глупое животное, которое ничего не понимает. А я еще пришел к ним за советом и поддержкой.
– Так что же получается, значит, скоро я смогу видеть астральные тела других людей? Но зачем мне это?
– А ты все хотел только «пятерки» получать, да в корзину мячи забрасывать? За все надо платить! – нравоучительно сказала Журавлева.
– Но все-таки хочется знать, что это за штука такая, может, тогда я пойму, как мне с ней быть.
– Да, Ева, мы тебя за этим и позвали, – признался Антон, – ты что-нибудь можешь сказать об астральных оболочках? Мы с Юркой о них почти ничего не знаем.
Журавлева насупилась, вспоминая: Я как раз недавно читала, что согласно учению йогов, каждое человеческое тело имеет биополе, которое состоит из нескольких тел. Эта как бы оболочка – ты правильно сказал, – она посмотрела на Красильникова, – ее не видно невооруженным глазом и, конечно, нельзя потрогать. Но йоги все-таки считают, что она существует. И сейчас есть много подтверждений этому.
– А зачем нужны эти оболочки? – спросил я.
– Они управляют нашими телами. Например, эфирное тело связано с физическим телом, то есть отвечает за наше здоровье и самочувствие. А вот другое тело, – Журавлева задумалась, вспоминая, – астральное, отвечает за наши эмоции и чувство. Оно, по-моему, управляет эфирным телом.
– А я что видел?
– Ты, скорее всего, видел ауру своего двоюродного брата.
Мне это ни о чем не говорило, Красильникову, как видно, тоже.
– А ее с чем едят? – спросил он.
Журавлева вздохнула, словно ей было тяжко иметь дело с такими неучами, как мы. Но я не переживал, потому что был уже не один, а с Антоном.
– Аура и есть биополе, – сказала Ева тоном настоящей учительницы.
– А-а! Значит, это все тела вместе! – догадался я.
– Да, именно так.
Мне очень хотелось цыкнуть на Журавлеву, чтобы она перестала строить из себя умницу, но я знал, что могу обидеть ее – Ева у нас очень чувствительная и легко ранимая. Поэтому я промолчал.
– Юр, а может, ты попробуешь разглядеть наши астральные тела? – вдруг предложил мне Антон.
– Я без этого могу спокойно обойтись! – тут же воскликнула Ева.
– Ну ладно, тогда только мое!
– Да я не знаю, как это у меня получилось.
– А ты вспомни, о чем думал, что чувствовал в тот момент.
Я напрягся, вспоминая. Вот Серега пожимает мою руку, разворачивается и идет к вагону. Я смотрю ему вслед и еле сдерживаю слезы, до того мне не хочется с ним расставаться.
От этих воспоминаний опять защипало глаза и комок подступил к горлу. А потом что я сделал?
Мне вспомнилось, что я захотел разглядеть Серегу очень внимательно, чтобы его вид надолго остался в моей памяти. Я вспомнил, как весь напрягся и... тут-то все и началось.
– Ну что, попробуешь? – спросил Красильников, когда я перевел на него взгляд.
– Попробую, но вряд ли у меня это получится.
Антон встал и отошел от стола, встав напротив меня.
– Отойди немного, – сказал я.
Он сделал несколько шагов назад.
Я вылупился на него и стал поедать его взглядом. Но ничего не выходило. Я видел Красильникова, его руки, ноги, туловище, голову – в общем, только физическое тело. Когда я уже собирался сказать, что ничего не получается, мне пришло в голову постараться сделать так же, как, как тогда. Я стал не просто на него смотреть, а «запоминать», отправляя в глубину своего сознания облик, как если бы я с ним расставался и хотел запомнить, как он выглядит.
У меня получилось! Что-то в моем мозгу переключилось, и теперь Антон казался другим. Сначала я увидел туманную оболочку, которая выступала от тела Красильникова примерно на десять сантиметров, или чуть меньше. А несколько секунд спустя вокруг этого облака появилось другое. Я сразу понял, что это уже другой «слой». Он совсем не походил на первый.
Во-первых, был гораздо больше – выступал где-то на полметра, искрился разними цветами и уже не повторял форму Антонова тела, а напоминал кокон, который суживался кверху и книзу.
