было жарко, как в тропиках, и запах разложения пропитал собой всю округу.
Затем начались тропические дожди, на смену которым пришли грозы с громом и молниями, сотрясавшие Посольский квартал с такой силой, будто сама Цыси велела стихии стереть с лица земли нечестивых захватчиков и все, что они создали своим трудом.
Генри отправился в Фу побыть часик со своей паствой и вернулся весь мокрый до нитки.
– Им еще тяжелее, чем нам, – объяснил он Трейдеру. – Когда войска Цыси слышат гром, то думают, что боги одобряют их действия. И новообращенные начинают сомневаться. – Он криво улыбнулся. – Не всегда обращение в христианство проходит как по маслу.
В тот вечер, хотя гроза все еще бушевала, новое крещендо выстрелов возвестило начало атаки. Со всех сторон китайцы поливали Посольский квартал огнем. Пули пробивали крышу, градом ударялись о стены, и чета Уайтпэриш вместе с Трейдером спустились вниз.
Макдональды с дочерьми сидели в гостиной. Эмили и Генри решили не мешать им и тихонько устроились в холле, но уже через несколько минут, несмотря на удары грома под аккомпанемент заградительного огня, они уловили еще один звук. Он шел из примыкавшей к холлу кладовой, куда для сохранности убрали посольский рояль. Чтобы добраться до него, нужно было перелезть через груду всяких ящиков, но инструмент был поистине великолепный, знаменитый «Бёзендорфер» со всей палитрой музыкальных полутонов. Когда молодой человек из немецкого посольства спросил у Макдональда разрешения время от времени играть на рояле, посланник, не желая показаться грубым в такой сложный период, сказал, что тот может приходить, когда ему вздумается. Из-за жаркой влажной погоды инструмент слегка расстроился, однако немец, похоже, ничего не имел против.
Он только что начал играть.
Неужели он спал там? Не понял, что начался штурм? Или пытался придать себе мужества? А может, из-за жары, шума и страха парень немного сбрендил? Как бы то ни было, сейчас он исполнял «Полет валькирий», причем так громко, как только мог. Макдональды в гостиной тоже наверняка услышали его. Когда он закончил, то сделал паузу, и Трейдер гадал, что парень сыграет дальше. Ответ не заставил себя долго ждать. Он снова заиграл «Полет валькирий».
В этот момент через входную дверь ворвался молодой офицер.
– Где посланник? – выкрикнул он.
Генри не успел ответить, как из гостиной вышел Макдональд:
– Ну? Какие новости?
– Китайцы палят по Фу из пушки Круппа, сэр. Они наступают, и японцы больше не в силах сдерживать их натиск. У них есть вторая линия обороны, сэр, но если китайцы прорвут и ее…
– Мне нужно в Фу, – встрепенулся Генри.
– Не уходи, – попросила Эмили. – Слишком поздно. Останься с нами.
Генри покачал головой. Эмили умоляюще взглянула на Макдональда.
– Вы никуда не пойдете, мистер Уайтпэриш! – твердо заявил Макдональд. – По крайней мере, сейчас. Японский командир знает свое дело. Вы же останетесь здесь. И это приказ, – добавил он.
– Но моя паства…
– Позднее. Не сейчас. Останьтесь со своей семьей, как делаю и я.
Макдональд выразительно посмотрел на Трейдера. Если японцы удержат вторую линию обороны, Генри утешит новообращенных позже. А если китайцы прорвутся, то утешать уже будет некого. Макдональд повернулся к молодому офицеру:
– А что на западе?
– Китайцы заняли монгольский рынок, – отчеканил тот. – Но пока не прорвались на территорию Посольского квартала.
– А что с городской стеной?
– Пытаются подняться по ней. Но их сдерживают наши баррикады.
– Держите меня в курсе.
Макдональд кивнул молодому человеку, и тот ушел, а посланник вернулся к родным в гостиную.
Уайтпэриши остались в холле. Том стоял между родителями, которые обнимали его, а Трейдер – рядом с Эмили.
Трейдер не был уверен, понимает ли Том всю серьезность положения. Но родители точно понимали. Если падет хотя бы одна из трех линий обороны: монгольский рынок, Фу или стена, возвышавшаяся над посольствами, – все будет кончено. Он взглянул на дочь. Держит ли она при себе тот маленький револьвер, который он для нее достал? Трейдер не сомневался, что дочь с ним не расстается. У него самого был револьвер «уэбли». У Тома оттопыривался карман, там явно лежал мяч для крикета. Трейдер не был уверен, есть ли оружие у Генри.
Теперь шум стрельбы снаружи стал громче, чем когда-либо раньше. Трейдер попытался прикинуть скорость огня. Примерно пять выстрелов в секунду. Триста или больше в минуту. То есть двадцать тысяч пуль в час. Без перерыва. Конечно, такой атаке не противостоять. Китайцы могут ворваться в любой момент, подумал Трейдер. Словно в противовес страшному грохоту, немецкий пианист играл все громче и громче, в каком-то бреду снова и снова исполняя мелодию Вагнера. Внезапно появился Макдональд и бросился по коридору к кладовой. Они услышали, как посланник яростно кричит:
– Прекратите! Прекратите!
Мгновение спустя он прошел через холл обратно в гостиную, на ходу всплескивая руками. Немец продолжал играть еще громче и безумнее, чем раньше. Трейдер почувствовал, как кто-то коснулся его запястья, и посмотрел вниз. Эмили шепнула:
– Возьми меня за руку.
Он схватил дочь за руку и пару раз с силой сжал, когда сердитый грохот снаружи стал настолько оглушающим, что не было слышно даже «Полета валькирий». После одного из особенно громких ударов рояль вдруг стих. Прошла минута, затем снова появился Макдональд, выглядевший теперь немного спокойнее.
– Никто из вас, случаем, не застрелил пианиста? – поинтересовался он.
Они покачали головой. Посланник пошел по коридору и вскоре вернулся.
– Должно быть, ушел через заднюю дверь. – Он сделал паузу, посмотрел на Генри, затем на Трейдера и медленно произнес: – Что ж, как военный, я могу сказать вам: наши друзья снаружи стреляют слишком высоко.
Во время всех этих беспорядков, начавшихся с момента его приезда, Трейдер кое-чего так и не понял о своем зяте. Впоследствии он думал, что просто не было причин догадываться. Не было никаких признаков.
В ужасную ночь штурма и на следующий день Посольский квартал уцелел. Но надолго ли? Китайцам удалось выбить защитников только с одной позиции на стене, и, будучи припертыми к собственной баррикаде, они мало что могли сделать. В Фу им удалось добиться большего. Линия обороны дипломатических миссий превратилась теперь в барьер, который по диагонали пересекал открытое место, отгораживая лишь две трети всего пространства. Но он был прочным, и там стояли японские войска. К тому же, чтобы добраться до этой баррикады, китайцам предстояло пройти по открытой местности, где на них обрушился бы испепеляющий огонь.
Через несколько дней после атаки Трейдер сопровождал Генри и Эмили во время одного из ежедневных визитов в Фу.
Он испытал шок. Трейдер понимал, что новообращенные переживают не лучшие времена, но даже и представить себе не мог, что все так ужасно. Место выглядело и пахло как затопленные трущобы или разбомбленный лагерь. Это неудивительно. Но когда они ходили среди новообращенных, Трейдер заметно побледнел, не в силах справиться
