изготовила сегодня утром.
Солдат прищурился и принялся изучать оба документа. Наконец он снова обратил на Еву надменный и суровый взгляд.
– Фрейлейн Шарпантье, – сказал он с явным пренебрежением в голосе, – куда вы сегодня направляетесь?
– В Париж.
– С какой целью?
Ее сердце учащенно забилось. Почему он решил придраться именно к ней? Прежде ее документы не вызывали никаких нареканий. Она быстро огляделась по сторонам и заметила, что некоторые пассажиры смотрят на нее: кто-то с сочувствием, а кто-то – с подозрением. Она снова повернулась к немцу:
– Возвращаюсь домой.
– А откуда вы едете? – Взгляд солдата стал еще более недоверчивым.
– Из Ориньона.
– Что вы там делали?
– Навещала тетю.
– Мне нужно посмотреть другие ваши документы.
– Другие документы?
– У вас ведь есть с собой и другие документы? Доказывающие, что вы именно та, за кого себя выдаете?
Ева уставилась на него, ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
– Но ведь достаточно иметь при себе разрешение на проезд и удостоверение личности, чтобы перемещаться по стране, не нарушая при этом закон.
Глаза солдата возбужденно заблестели, и Ева почувствовала себя раненым зайцем, которого преследует голодный волк.
– Однако большинство граждан носят с собой и другие документы, доказывающие, кто они на самом деле. – Он поднял брови и добавил: – Если только их документы не поддельные.
– Похоже, у вас затруднения? – из-за спины солдата послышался низкий голос, говоривший на безупречном французском. Немец презрительно фыркнул и обернулся, а Ева открыла было рот от удивления. Неподалеку от места, где она сидела, стоял темноволосый молодой человек, которого она встретила вчера вечером в церковной библиотеке. Она глубоко вздохнула.
– А вы?.. – спросил немец.
– Ее муж. – Он непринужденно уселся рядом с Евой, по-хозяйски положил руку ей на бедро и чмокнул в щеку. – Здравствуй, дорогая. Прости, что не возвращался так долго. Я залюбовался пейзажем за окном и потерял счет времени.
– З-здравствуй, – только и смогла выдавить из себя Ева.
– Вы – ее муж? Покажите документы.
Ева перестала дышать. Как он теперь выкрутится?
Но он лишь слегка улыбнулся, вытащил из кармана документы и протянул их немецкому солдату.
– Реми Шарпантье, – прочитал солдат вслух, и на этот раз Ева не смогла сдержать удивленного вздоха, чем заслужила легкий тычок в ребра.
– Прости, милая, – весело сказал он и бросил на нее испепеляющий взгляд, не переставая улыбаться. – Рука соскользнула.
Пока Ева с удивлением глядела на него, он достал еще какие-то документы и протянул их солдатам.
– Вот, возьмите. Это студенческое удостоверение моей жены, ее читательский билет, а также квитанция на оплату штрафа, которую она получила на прошлой неделе за то, что каталась на велосипеде без фонаря. Она вечно все теряет, поэтому я стараюсь держать их у себя. Вы же знаете, какими бывают женщины.
Солдат пролистал документы со спокойным видом, а затем вернул их владельцу.
– Очень хорошо. Но не позволяйте ей путешествовать в одиночку. Она слишком похожа на еврейку.
– Да, конечно, спасибо за совет. – Темно-волосый мужчина вежливо кивнул, и солдат пошел дальше.
Подождав, пока он отойдет достаточно далеко и не сможет ее услышать, Ева наклонилась и прошептала мужчине на ухо:
– Будьте любезны, уберите вашу руку с моей ноги.
– И это вместо благодарности за то, что я вас спас? – Мужчина улыбнулся и через несколько секунд выполнил ее просьбу. Однако Евины документы по-прежнему находились у него.
– Что вы здесь делаете?
– Как что? Путешествую с тобой, милая, – громко ответил он и показал на окно. – Смотри, мы ведь проехали Варен-сюр-Алье, верно? Да, думаю, так и есть. Взгляни, как красиво река пересекает деревню. Видишь, вон там, за полем?
– Хотите обсудить со мной местные достопримечательности?
– Нет. – Неожиданно он зашептал ей на ухо тихим и резким голосом: – Я хочу, чтобы вы успокоились и притворились, будто влюблены в меня. Или, по крайней мере, хорошо меня знаете. Я только что выручил вас, так что можете мне доверять. Хотя бы на ближайшие несколько часов. Я вам все объясню, когда мы доберемся до Парижа. Здесь слишком много людей, которые не сводят с нас глаз. – Он мило улыбнулся пожилой женщине, сидевшей через два ряда от них и пристально их разглядывавшей. Она хмыкнула и вернулась к своему вязанию.
– Отлично, – проворчала Ева. – А теперь вы вернете мне документы?
Он отдал ей бумаги, которые сделала она сама, и новые, с помощью которых он убедил немецкого солдата, что она действительно та, за кого себя выдавала. Ева посмотрела на них с хмурым видом:
– Но эти выглядят просто ужасно.
Молодой человек посмотрел на нее обиженно.
– Полагаю, на самом деле вы хотели сказать: «Спасибо большое, милый Реми, за то, что пришли мне на помощь».
– Я…
– На мой взгляд, для работы на скорую руку они смотрятся вполне прилично.
Она молча уставилась на него.
– О, ради бога, не надо опять смотреть на меня глазами загнанного кролика, – закатил он глаза. – А теперь, будьте добры, возьмите меня за руку. Наш приятель солдат возвращается.
Ева оглянулась и увидела немца, который шел в их сторону из противоположного конца вагона. Но прежде чем солдат успел что-либо сказать, Реми наклонился, прижал свои мягкие, нежные губы к ее рту – и поцеловал ее. Ева на мгновение замешкалась и снова посмотрела на ухмыляющегося немца, а потом, закрыв глаза, ответила на поцелуй. Ей показалось, что стало нечем дышать, и у нее слегка закружилась голова. Когда Реми отстранился от нее с довольным видом, немца уже не было; сердце Евы колотилось как бешеное. Она понимала, что поцелуй был всего лишь уловкой, призванной отвлечь внимание, но его нежность обескуражила ее.
– Вы не можете просто так целовать меня, – прошептала она.
Он лишь рассмеялся и покачал головой:
– Простите? Видимо, вы хотели сказать: «Спасибо большое, милый Реми, что пришли мне на помощь во второй раз»?
– Так значит, вы просто помогли мне? И больше ничего?
– Конечно, – сказал Реми и со вздохом откинулся на спинку сиденья, а на его губах заиграла легкая довольная улыбка. – В конце концов, вы же моя жена.
Поезд сделал еще с дюжину остановок и уже в сумерках прибыл в Париж. Один раз они слышали вдали взрывы, а подъезжая к городу – артиллерийские залпы. Неужели прошло всего четыре дня, с тех пор как Ева покинула столицу? Теперь здесь, казалось, все было окутано мраком и предчувствием беды.
Они вышли из поезда, Реми подал ей руку и взял ее маленький саквояж; они оба вежливо кивнули немцу, который донимал ее расспросами. Он лишь рассеянно махнул им рукой, но Ева чувствовала, как он буравит взглядом ее затылок, пока они шли по перрону.
Когда они покинули здание вокзала и направились на север по улице де-Лион, Ева вырвала у него свою руку.
– Ну вот, теперь мы остались одни. Расскажите, что вы здесь делаете?
– Моя очаровательная супруга по-прежнему не испытывает ко мне никакой благодарности. – Он улыбнулся ей.
– Я серьезно. Вы следили за мной?
– Если хотите знать, то сегодня утром я пришел к
