Я могу просматривать дорогу лишь до следующего поворота. Дальше по течению должен быть, согласно карте, мост. Но он, скорее всего, тоже взлетел на воздух, иначе янки, пожалуй, уже давно были бы на нашем берегу.
Хрен его знает, что там впереди пересекло нашу дорогу...
Что же делать дальше?
Если бы хоть кто-то мог мне помочь!
Когда возвращаюсь к «ковчегу», то объясняю Бартлю, невольно приглушив голос:
- Опять мы попали в переделку... Я заберусь на крышу, но на этот раз Вы защищаете правый борт, так как там могут находиться террористы. «Кучер» же должен просто ехать вперед, как обычно. Вероятно, они и на самом деле считают нас своего рода воришками-дезертирами. По-этому не спать, Бартль!
- Есть! Понимаю, господин обер-лейтенант! – отвечает Бартль вполголоса.
- Так… И сразу же вперед, как только я окажусь наверху!
На этот раз сердце готово вырваться из груди уже когда забираюсь на крышу.
Едва проскакиваем опасный участок и проезжаем несколько километров под прикрытием при-брежного кустарника, нас останавливает полевой жандарм, мотоцикл с коляской которого косо стоит у дорожной обочины.
Узнаю, что дорога впереди находится под обстрелом.
- Никакой возможности проехать! – объясняет жандарм.
- Дорога под обстрелом?
- Так точно, господин лейтенант. Blois пал!
- Ах ты, черт возьми... А мост?
- Давно взорван.
Приплыли! Если это был действительно последний целый мост, то тогда спокойной ночи...!
- А что это за дымы пожарищ?
- Это Blois, господин лейтенант, весь город в огне.
Замечаю, что громко сглатываю.
- Вы должны уйти с шоссе, обстрел может приблизиться! – говорит жандарм, и в тот же миг раздается тяжелый грохот танковых орудий и звуки взрывов.
- «Убраться с дороги» – это хорошо, только куда? – спрашиваю его и узнаю: В сотне метров дальше есть большой песчаный карьер – Съезд с правой стороны...
Хорошо! Это значит для Бартля, что он должен теперь быстро вскарабкаться на крышу – я же буду внизу – а для «кучера»: Вперед марш, как только Бартль окажется наверху.
Скоро видим второго патрульного с диском регулировщика в руке, которым он несколькими резкими взмахами указывает нам вправо.
«Ковчег» покачиваясь, сползает по ложбине прочь от дороги, и «кучер» ведет его вплотную к косо поднимающемуся песчаному склону.
- Вы совсем спятили? – кричу на него, и мне тут же становится его жалко. Мое остервенение не оказывает видимого воздействия – он немедленно вскидывает на меня растерянный взгляд и пристально смотрит.
Сдерживаясь, объясняю ему:
- Предположим, мы получим по капоту или кузову – предположим, что нам придется отсюда срочно уносить ноги – как Вы тогда сможете развернуть наш «корабль» в этой узости?
До «кучера» доходит моя тревога, но он так ошарашен, что слишком сильно дает задний ход и оказывается левым передним колесом в рыхлом песке. Полный позор на глазах многочислен-ных праздно шатающихся солдат.
- Ладно, успокойтесь! Просто переведите дыхание! Сейчас все исправим! – пытаюсь успокоить «кучера». Даю ему сигнал, чтобы он выключил мотор. И теперь мы просто ждем, до тех пор пока один солдат из группы глазеющих вокруг не приходит на помощь, без всякого приказа.
При этом я не рассчитывал на Бартля: Он уже ушел на корму «ковчега». С широко расставлен-ными ногами, уперев обе руки в бедра, он орет, на чем свет стоит:
- Чертовы свиньи – что уставились? Давай, давай! Вам что, уши заложило? Или вас надули как лягушек, что вы руками шевельнуть не можете?! Что за говнюки!
Солдаты настолько ошарашены этим ядовитым бородатым злодеем, что Бартль, пока они, на-конец, не вмешались активно в происходящее, орет еще несколько проклятий, да сверх этого еще и грозит им:
- Я вышибу вас всех по отдельности из ваших дурацких тряпок, если немедленно не увижу ка-кое-либо движение!
Проходит немного времени, и «ковчег» опять свободен.
И вот только теперь воцаряется спокойствие – бойцы исполнили свой гражданский долг!
Раскрываю свой дорожный атлас на капоте нашего двигателя и следую по ней правым указа-тельным пальцем по пути, который мы прошли. Расстояние выглядит не каким-то блужданием, а совершенно приемлемым и предсказуемым. Если я только снова окажусь в Париже, то все это большое турне представится, наверное, как гнутое колесо: из Парижа в Париж – ясное дело.
Никаких сумасшедших метаний туда-сюда подобных отметкам маршрута на морской карте оперативного района, кажущийся туристическим курс поездки, охватывающий так много дос-топримечательностей как это только возможно – включая точки на севере, западе и юге. Пред-приятие, настолько разнообразное и информативное, насколько это можно себе пожелать.
Упрекая себя в этом, одновременно смеюсь в глубине души.
Но затем страх о таком легкомыслии охватывает меня: Париж! – Если бы нам это только уда-лось!
Нужно быстро постучать по дереву. Чтобы не представлять собой странную картину, в глазах стоящих бойцов, веду себя так, будто от сильной усталости прислонился спиной к стволу дере-ва поблизости, и затем три раза касаюсь его правой рукой. А сверх того бормочу шепотом:
- Тьфу-тьфу-тьфу! Спаси и сохрани! Мы просто обязаны это сделать!
Здесь конечно не выглядит как в Париже – все это скопление транспортных средств в одной куче. Единственное, что нам теперь остается – это ждать темноты. Спрятать голову и наблюдать, как все будет развиваться!
Все новые транспортные средства скатываются в песчаный карьер, но при этом таких экзотич-ных как наш «ковчег» нет ни одного.
Узнаю, что через Loire больше никто не прошел. К северу от реки вся территория вплоть до Се-ны, кажется, захвачена противником.
Снова достаю карту: Если американцы нанесут быстрый удар в направлении Fontainebleau , Париж будет окружен. После чего Париж можно будет списать со счетов.
Но чего я забиваю этим себе голову? Для начала нам надо выбраться из этой чертовой ямы. Ес-ли здесь соберется еще больше транспорта, то дело станет рискованным: Весь этот автопарк давно уже не выглядит с воздуха заброшенной рощицей.
Плохо и то, что никто не имеет представления, какое положение сложилось дальше к югу. Судя по всему, все присутствующие здорово боятся отхода на юг.
Долбанная французская дорожная сеть: Все дороги выходят радиально из Парижа. Практически нет обычных прямых дорог, их почти что нет вовсе, а все создано по образцу паучьей сети. Мы, правда, могли бы ехать, приблизительно на одном уровне на восток – Orleans-Auxerrc Dijon Besan;on , но это расстояние выглядит приемлемо только на карте. На самом деле это только второстепенные, объездные дороги. И они более чем небезопасны.
- Как дела? – интересуется Бартль.
- Совершенная хрень... Совершенная хрень и она мне совершенно не нравится.
Бартль меланхолично кивает.
Снова такой же тупик: Я хотел бы смотаться из этого смешанного сообщества, но только не осмеливаюсь больше ехать в одиночестве. Не хочу спрашивать Бартля о его мнении: Он согла-сился бы со мной в любом случае. Могу советоваться только с собой: Вокруг Парижа, говорю себе, еще должны стоять немецкие войска. И, по-видимому, это как раз тот фактор, что сдер-живает быстрое продвижение Союзников. Мы должны ехать в Париж!
Но тут есть еще одна закавыка! успокаиваю себя. Мы по-любому должны пройти мимо Blois и затем с Божьей помощью где-нибудь перебраться через Луару. Все же, хоть один мост через нее должен же еще где-то стоять целым! Не могут же господа противники все мосты разбомбить!
Еще какое-то время занимаюсь атласом – будто заучиваю наизусть: Когда снова окажусь на крыше, не смогу больше его развернуть.
Черт возьми, до чего же гигантская эта дуга, которую делает Луара. Если мы должны будем следовать по ней, так как здесь в этой местности больше нет никаких мостов, то нам придется скатиться, возможно, вниз до Nevers . Могу поворачивать и разворачивать карту, как хочу: Все равно все выглядит очень дерьмово.
До самого Orleans, узнаю от пожилого армейского обер-лейтенанта, который удивляется наше-му «ковчегу», все мосты через Луару были разрушены массированными бомбардировками Со-юзников еще до дня Вторжения.
- Остается только удивляться тому, что за все это время мосты не были отстроены. Разве здесь нет саперов?
- Здесь, во всяком случае, нет, – говорит обер-лейтенант, – И, наверное, не хватает строймате-риалов...
Как обстоят дела после Orleans, эта «серая шинель» сказать мне не может.
А мой ли это газогенераторный грузовик, хочет он знать.
- Спешу Вас уверить – да!
- Выглядит довольно странно, – размышляет обер-лейтенант. – И как эта колымага бежит?
- До сих пор бежала, во всяком случае...
- И откуда же Вы едете?
