Ярослав Васильев - Дорога без возврата

«Пусть враги стенают, ибо от Багдада до Магриба

Петь душе Абу-т-Тайиба, препоясанной мечом!»

Альвар довольно хлопнул по колену и весело сказал:

– Вот это да. Вот уж не думал, что встречу это колечко снова.

– Мне подарил его дед. Он рассказывал, что когда-то кольцо носил великий воин, и с тех пор талисман приносит удачу тем, кто ищет славы не в золоте, а в булате.

– Можно сказать и так… – задумчиво протянул Альвар. – Это кольцо много десятилетий назад я сделал моему хорошему другу, Абу-т-Тайибу. Лихому рубаке и весёлому поэту. А потом… Носи и пусть оно и вправду принесёт тебе удачу. Воинский талисман… Абу-т-Тайиб был бы доволен, что кольцо ходит вот так – а не гниёт в земле или склепе…

Тут Альвар словно спохватился, оборвал себя на полуслове и произнёс:

– А в библиотеку заглядывай, рад буду видеть…

За воспоминаниями Джебэ незаметно для себя пересёк всю площадь и остановился, словно вкопанный. Он совсем забыл, что обещал Альвару вернуть второй том «Полной истории» не позже чем сегодня, даже положил книгу в мешок и взял с собой. Но до утреннего построения оставалось уже всего ничего. Времени же забежать по пути в библиотеку не остаётся! И придётся выбирать, куда опаздывать и от кого получать нагоняй: от хозяина библиотеки или от мастеров школы. Колебания длились недолго. Джебэ решил, что лучше рискнёт опоздать к утреннему построению. В самом худшем случае это несколько дней работ по хозяйству. А вот если его больше не пустят в библиотеку…

На построение Джебэ не попал. И как назло, именно сегодня утреннюю церемонию проводил лично глава Школы Тархан, хотя обычно такой рутиной занимались младшие мастера и их помощники. Тархан обвинительно посмотрел на нерадивого ученика и вынес приговор: «Три недели на конюшнях!» За такой проступок, тем более совершённый в первый раз, выходило чрезмерно сурово. И Джебэ, подивившись излишней строгости, поспешил изобразить на лице страшное уныние. Но в душе парень был доволен: пусть к Альвару он теперь попадёт нескоро, пусть нагонять пропущенное придётся большими трудами – запрета на отлучки за пределы школы не последовало.

Джебэ был бы удивлён, если узнал, что причина такой строгости вовсе не в личной неприязни Старшего Мастера и не в каком-то давнем ослушании ученика. И что виновник всего – Альвар. Через месяц после знакомства с юношей в доме библиотекаря «встретились побеседовать» несколько «старых друзей». Если бы Джебэ оказался в комнате, он узнал среди приглашённых только главу воинской школы Тархана. Остальные лица были бы ему не знакомы: глава столичной Школы знаний Хозяин тонкого письма Хайляс – он последние годы негласно заправлял Кругом Шаманов, глава клана перуничей Велимудр, который занимался внешней разведкой… и сам Великий хан Субудей.

По правилам этикета чай по пиалам разливает самый старший, а помогает ему всегда самый младший по годам. Но здесь пузатый фарфоровый чайник поочерёдно побывал в руках каждого из присутствующих – как бы показывая, что все собравшиеся равны между собой. Удобно расположившись в небольшой зале, гости пили терпкий душистый чай, брали с низенького столика сладости и вели неторопливый разговор. Хотя дом и принадлежал Альвару, гости сидели по степному обычаю. Только хозяин взял себе небольшую подушку: все знали, что, хотя варяг и провёл в степи много лет, привыкнуть сидеть на кошме так и не смог.

Первым разговор о делах начал Велимудр.

– Только что пришли новости из Древлянья. Как мы и думали, князь Александр без труда разгромил мятеж бояр, даже быстрее, чем мы ожидали. Но всё равно не успел. Маркграф Леопольд ударил раньше, пока войско князя ещё штурмовало Борович-городок.

– Всё равно, даже без ополчения Александр был сильнее, – уточнил Тархан.

– Тоже не успел. Патриарший престол сделал вид, что не замечает подготовки к войне и не послал своего представителя в Тагзатцунг Берна. Потому маркграф смог набрать целых пять тысяч горцев-наёмников. К тому же, с ним пошло немало младших рыцарских сыновей, слух о возможности обогатиться прошёл от Наварры до Арагона. Подозреваю, гнесинским шляхтичам обещали долю с добычи – через их территорию войско маркграфа прошло свободно. Поэтому удар вышел неожиданный.

– Когда вмешался Рим?

– Легат патриарха задержался с отъездом, – кивнул Велимудр. – И подоспел как раз, когда Леопольд взял в осаду Киев. Но раньше, чем ударил Александр.

– А дальше – худой мир лучше доброй ссоры, – вступил в разговор Альвар. – Как мы и рассчитывали. Древлянью навяжут такие условия мира… Значит, Григорий всё-таки захотел и Великого князя заставить склонить голову. Приятно понимать, что ты, дарга, – в сторону Великого хана последовал уважительный кивок, – опять не ошибся.

– Да, – краешком рта улыбнулся Субудей. – Пора играть дальше. Следующий ход за тобой, Альвар.

– Нынешний тинг уже не тот, что раньше, – Альвар, в отличие от хана, усмехался открыто. – Наживку заглотил с крючком и леской. Сегодня же отправлю нарочного, и клянусь обманщиком Локи, за мой подарок во время Йоля33 дракары в эту же навигацию сожгут Тоскану.

– После такого, – удивлённо крякнул Тархан, до нынешнего дня в эту часть интриги не посвящённый, – с патриархом тинг рассорится лет на десять.

– Григорий не простит убытков своих родственников, – добавил Велимудр. – А я позабочусь, чтобы слухи о взятке, за которую тинг продал гибель Тосканы, до патриарха обязательно дошли.

Субудей хлопнул в ладоши, показывая, что согласен, решение принято, и воцарилась тишина. Велимудр снова принялся не торопясь разливать чай по пиалам, а Тархан нарезал шербет. Некоторое время все наслаждались напитком: Альвар не зря был известен среди друзей тем, что покупал лучшие сорта чая из Хань и даже с Цейлона – хотя введённый два поколения назад правителями Шривиджайи запрет на торговлю с Великой Степью соблюдался до сих пор. После чего разговоры возобновились, перешли на внутренние дела.

В какой-то момент Хайляс пожаловался, что за время правления хана Хубилая школы изрядно захирели. С помощью Субудея переменилось многое, но всё равно вылезала то одна неприятность, то другая. Вот и сейчас Хозяин тонкого письма посетовал, что отпрыски более знатных родов мешают учиться выходцам из кочевий победнее. Мол, раз богаче – значит, лучше. Не просто так хан Хубилай одно время только таких принимать и решил. И что самое плохое, немало стоящих учеников их слушают, соглашаются и губят нужное честолюбие. Великий хан на рассказ Хайляса только морщился: на цветной кошме Хубилай не просидел и восьми лет, но проблем оставил на три правления вперёд.

– А почему бы не возродить интересную традицию? – вдруг подал голос Альвар. – Когда главы Академий и Школ берут себе личных учеников? Начать со столицы, выбрать подходящих способных парней. В следующем году так поступят и в остальных местах…

– А проследить, чтобы брали только по способностям… нам вполне по силам. Пытаясь добиться места личного ученика, все забудут, что соперник богаче и знатнее, – одобрительно покачал головой Хайляс.

– Кстати, для Академии могу кандидата подсказать. Попался мне недавно, и возраст подходящий. Имя – Джебэ, младший сын от второй жены, род с западной границы. Не нищий, но и не очень богатый. В столичную Академию поступал без протекции. К тому же, довольно редкий дар – его не берёт шаманство мысли. Я не смог коснуться его души. И ещё, мне показалось, что у него есть способности обоерукого34.

– И правда, талант, – удивился Субудей. – Даже без твоей идеи, Альвар, негоже оставлять такой клинок без заточки, – Великий хан повернулся к сидящему справа Старшему мастеру. – Тархан, я хочу, чтобы ты взял его своим учеником.

– Кажется, кто-то торопится, Хиуз35. Похоже, забыл, что я не твой нукер. И надумаю брать ученика – решу сам.

Субудей поморщился, своё давнее прозвище он не любил. Позволить себе к нему обратиться так могли единицы – но мастер Тархан был одним из немногих, чьё мнение Субудей ставил даже выше собственного. Поэтому Великий хан промолчал, хотя весь его вид и выражал недовольство.

– Помню такого. И не отказываюсь взять его к себе, – продолжил тем временем Тархан. – Парень как стрела, если уж помчался к цели – то не остановишь. И это мне по душе. Но перед тем как взять в ученики, я проверю его на прочность. Если выдержит – так тому и быть.

О разговоре не знал не только Джебэ, но даже и учителя. «Проверять» же Старший мастер начал со следующего дня… Заставляя гадать всю Академию, с чего это Тархан невзлюбил парня из какого-то захолустья и чем всё закончится. Кто-то из знатных учеников откровенно злорадствовал, кто-то сочувствовал. А наставники частенько втихаря помогали, стараясь трактовать придирки Старшего мастера так, чтобы наказание вышло полегче. Но с решением «о конюшнях» никак схитрить было нельзя, потому уже в обед парень собрал вещи и отправился за город. Отшучиваясь на советы товарищей «не унывать», что везде можно узнать что-то новое и полезное.