Подражая своему любимому герою, он выхватил меч из ножен и направил его в сторону противника.
— Добудем славу на мече, — воинственно, но картинно провозгласил он.
Свенельд оглядел свое небольшое войско и, заметив, что не хватает троих дружинников, дунул в рожок.
Разгорячившийся Святополк, вращая над головой мечом, сердился:
— Воевода, ау чего там телишься? Вперед, на врага!
Порывы молодых людей может гасить только окончательный изверг. И женщины... Так как окатив юношу не вовремя холодной волной рассудительности, они запросто лишают его уверенности в себе и желания совать нос туда, куда мужчина постарше и взглянуть не подумает. Мир зиждемся на плечах мудрых стариков, но именно юная бесшабашность движет его к новым открытиям.
Святополк крутил коня на месте, поднимая его на дыбы, а мудрый Свенельд медлил, не справляясь с неожиданно застрявшим в ножнах мечом.
К его великому облегчению, отставшие дружинники на мелодичный сигнал рожка отозвались быстро, и как только они приблизились, Свенельд выхватил свой меч и по полю к деревне покатилась снежная, блистающая точеной сталью, лавина.
Свенельд знал, что для Святополка это будет первая настоящая схватка, в которой он принимает личное участие. И, разумом кажется, он догадывался о желании своего подопечного отличиться. Поэтому он скакал рядом с князем, немного отставая, но так, чтобы в любой момент его можно было прикрыть своим щитом и мечом. С другой стороны скакал боярин Варяж. Варяж о жизни молодого князя заботился еще больше Свенельда, так как до сих пор не мог простить себя за то, что не смог уберечь от гибели его отца Ярополка. Смерть Ярополка тогда круто изменила судьбу доставшейся ему от славного Святослава дружины. Владимир привел из Новгорода других людей и только им доверял и приближал к себе.
Около деревни Святополку пришлось осадить свое маленькое отважное войско. С разочарованием он увидел, что там хозяйничали дружинники со знаками Владимира.
Перед открытыми деревенскими воротами Святополк задержался, чтобы привести себя в порядок, подобающе своему сану, затем чинно въехал на деревенскую площадь.
Дружинники, не обращая внимания на подъехавших воинов, что-то вытаскивали из изб и складывали на сани.
Резал уши пронзительный женский вой.
На санях посредине майдана стоял толстый боярин. Святополк мгновенно узнал его, это был боярин Блуд, предавший его отца. Рука Святополка снова ухватилась за меч, а лицо искривилось яростью, но руки юного князя каменно сковали Свенельд и Варяж.
— Нельзя князь! Нельзя! — уговаривали они.
Через секунду Святополк пришел в себя, его друзья были правы. И дело не в том, что Блуд был крепким воином. Святополк умение обращаться с мечом получил от воинов куда посильнее его и поэтому не боялся схватки с зажиревшим, как старый хряк, неповоротливым боярином. Он испугался другого — за Блудом стояла тень могущественного Владимира. Не стоило гневить Владимира убийством боярина, находящегося под его покровительством.
Несчастный Олег необдуманно убил сына Свенельда, воеводы Ярополка, только за то, что тот охотился с ним в одном лесу. В гневе он забыл, что для князя нет ничего дороже своих дружинников. Потому что княжеская дружина — его честь. Задевая дружинника, посягаешь на честь самого князя. Честь и золотом не купишь. Тем самым Олег заставил своего брата воевать с ним, — погиб сам и погубил своего родного брата.
Успокоившись и придав лицу равнодушное выражение, Святополк увидел, что перед Блудом на коленях стояло несколько смердов: мужчин и женщин.
Блуд, разбрызгивая слюну, яростно шипел на них:
— Смерды, вы должны отдать дань за этот год!
Один из мужчин опасливо поднял голову.
— Боярин, помилуй, печенеги только что ушли, они все разорили. Ничего не осталось. В будущем году все отдадим.
Это еще больше распалило Блуда, и он снова зашипел:
— А мне наплевать на это! Владимир идет с войском в поход, войско надо кормить, и если я всем буду давать поблажку, то воины умрут с голоду.
Глупый мужик опять подал голос.
— Но если мы отдадим последнее, то сами умрем с голоду. Мы в Белгороде голодали...
Блуд прервал его.
— Вы сами можете сдохнуть с голоду, а воины нет.
— Но у нас все равно нет ничего, — возразил мужик.
Разъярившийся Блуд выхватил меч и сверкнул им над головой упрямого мужика так, что тот с трудом уклонился от смертельного удара. Блуд пригрозил:
— Я тебе, болтуну, язык отрублю. Нет, хлеба, значит, в рабство возьму. Твоих девок заберу.
Блуд сунул меч обратно в ножны, тяжело спрыгнул с телеги и грубо толкнул одну из женщин, так, что та упала на спину. Это оказалась красивая девушка, почти ребенок. У нее были необыкновенно белые длинные волосы, скрепленные бледно-голубым с желтым узором бисерным обручем.
Девушка ловко, как молодая газель, вскочила на ноги, и Святополк разглядел необыкновенно огромные синие глаза, налитые слезами, глядевшие на боярина с ненавистью.
— Во! — обрадованно воскликнул Блуд. — Эту возьму!
Он протянул к ней руку, но в руке девушки сверкнуло
узкое лезвие небольшого кинжала. Она провела им перед кабаньим рылом боярина и приставила к своей груди. Выронив от неожиданности меч, Блуд отшатнулся назад и споткнулся, едва не упав на землю.
— Не трожь меня, боярин! — чистым серебром прозвенел отчаянный голос. — И тебя убью, и себя убью!
Смерд подал слезливый голос:
— Помилуй ее, боярин, ведь эта девка спасла Белгород от печенегов.
— Так это ты тот самый смерд Векша, что хотел почтенного Мутора, старшину из Белгорода, убить? А я тебя как раз и ищу, — ощерил черные зубы пришедший в себя Блуд и потянулся за мечом, зловеще обещая: — Сейчас я выдам награду и тебе, и твоей сучке.
Однако подобранный меч спрятал в ножны и, что-то надумав, плотски усмехнулся и подал знак рукой дружинникам. На его знак подбежало двое воинов.
— Ну-ка подержите ее! — приказал Блуд.
Воины ловко схватили девушку под руки, и, вывернув из ее руки кинжал, распластали спиной на загаженной навозом земле. Изумительные волосы распластались, как снег, покрывая мерзость.
Векша вскочил и, ухватив лежавшие около стены вилы, бросился на боярина. Но один из дружинников, с бесчувственным любопытством смотревший на происходившее, ловко провел по зубам Векши тупым концом копья, и тот, обливаясь кровью, и выплевывая остатки зубов, повалился на старую навозную кучу. Дружинник припер грудь Векши острым наконечником копья и предупредил:
— Ты, дурак, не мешай развлечению. А то будешь наматывать на руку свои кишки.
Векша дернулся и острый наконечник вонзился в его тело, хотя и неглубоко. Векша почувствовал, как по телу потек теплый ручеек живой крови. Дружинник не шутил, ему оставалось лишь немного придавить на копье, и он бы пронзил Векшу насквозь. Понимая, что больше ничего сделать не может, Векша закрыл глаза. По впалым щекам злой зимней оттепелью пролегли два тонких ручья.
Блуд плотски скалясь, задрал девушке подол и начал трогать грязными пальцами нежное тело между ее ног.
— О, девка! — обрадовался он. — Беру. Беру.
Блуд покрутил головой.
— Впрочем, всех возьму. Хорошие поросята, вырастут — свиньями будут.
На залитом слезами бледном лице девушки видны были только узкие черные полосы закрытых глаз.
Закончив щупать девчонку, Блуд, похотливо ухмыляясь, начал развязывать штаны.
Святополк, с негодованием наблюдавший за происходящим, тихо выругался:
— Собака! Варвар!
Его давняя ненависть к Блуду загорелась с новой силой, и он был готов броситься с мечом на боярина.
Но Свенельд опять тронул его за рукав.
— Не вмешивайся. Они выполняют приказ Владимира — готовят запасы для войска. А девок этих много. Одна, другая... какая разница?
Святополк зло оттолкнул его руку.
— Мужиков пусть берут. А девчонку выручу. Молодая она, красивая, не довезут даже до рынка, затаскают под телеги. Много девок, всех не спасешь. Но даже за одну спасенную душу Бог простит мне множество грехов.
Святополк резко тронул стременами бока коня, и конь вымахнул на середину майдана. Заметив неожиданно появившегося всадника, Блуд от страха задрожал и, теряя штаны, метнулся было к ближайшей избе. Но, узнав Святополка, поддернул штаны и облегченно вздохнул.
— Фу, князь, ну и окаянный же ты. Умеешь людей пугать до полусмерти.
— Мы тут недалеко лагерем стали. Дожидаемся Владимира, — холодно сказал Святополк. — А вы что тут делаете?
Блуд, довольно улыбаясь, обвел руками площадь.
— Как видишь, дань собираем.
Он придал лицу жалобное выражение.
— Только эти проклятые смерды не хотят платить. Приходится их пытать.
Блуд разочарованно махнул рукой.
