Он знал. Глотнув горячий кофе из термоса одного из пулеметчиков, он устроился на ящиках с лентами пулеметных патронов калибра 12,7 мм, закутался в свой меховой костюм и под гул четырех двигателей мощностью 1200 лошадиных сил каждый тут же уснул. Если их атакуют «мессеры», стрельба из заряженных пулеметов его разбудит…
ПОЛТАВА. 2 июня 1944 года
Между тем Полтава готовилась встречать долгожданных гостей. Хотя во избежание немецкого радиоперехвата никто даже шифровкой не сообщил генералу Дину о вылете авиабригады, тем не менее еще 1 июня в Полтаву вместе с тридцатью американскими и британскими корреспондентами прилетели представители Генштаба ВВС — генерал-лейтенант авиации Дмитрий Грендаль и генерал-майоры Николай Славин и Степан Левандович. Еще одним самолетом прибыли Аверелл Гарриман с дочкой Кэтлин и с ними генерал Джон Дин и дюжина дипломатов и членов Военной миссии.
В отличие от московских чиновников, Полтава отнеслась к союзникам очень радушно. Вот выдержка из секретной переписки американской Военной миссии в СССР со Штабом командования войсками США в Европе:
«На 2 июня 1944 года постоянный состав персонала Восточного командования представлен [в Полтаве] 158 офицерами и 1017 военнослужащими рядового состава, а также 2 офицерами и 12 служащими, временно прибывшими для установки сигнальной аппаратуры. Поведение американского персонала очень похвально. По прибытии все прослушали лекции о правильном поведении, дисциплине и неразглашении секретной информации. Никаких сложностей не возникает в общении с местными жителями. В действительности отношения крайне сердечные. Русские проводят вечеринки по любому поводу, на них даже трудно отвечать адекватно. Например, когда 4-я группа персонала прибыла поездом, русские не только предоставили матрасы и постельное белье, но и шампанское на всех! Иными словами, московская бюрократия для Полтавы не характерна. Американские военные чувствуют себя в городе свободно и легко братаются с русскими».
Это радужное донесение я мог бы слегка оттенить секретными донесениями СМЕРШа о немедленной отправке на фронт советских женщин-военнослужащих, вступивших в преступную «неслужебную» связь с американцами. Бывший начальник оперативного отдела базы полковник Н.Ф. Щепанков вспоминает: «Все мы были молоды. А это время любви. Одну нашу девушку из инженерного батальона едва не увезли в Америку. Потянулись друг к другу сердца, и американец взял русскую к себе на борт бомбардировщика. Но кто-то доложил об этом контрразведчикам, и девушку ни американский летчик, ни мы больше не видели».
Но я не хочу портить праздничную обстановку встречи с первой авиабригадой союзников. Все и так нервничали, понимая, что от успеха первого рейда американцев зависит дальнейшее советско-американо-британское военное сотрудничество, на создание которого потрачено столько сил, нервов и средств. Если немцы перехватили бомбардировщики и сорвали бомбардировку Дебрецена или из-за испортившейся погоды рейд отменен, русские военные начальники, у которых и так постоянный скепсис на лицах, поставят крест не только на все последующие челночные рейды, но и на создание американских авиабаз на Дальнем Востоке, столь нужных для разгрома Японии.
Тем временем погода в Полтаве действительно ухудшалась — с ночи зарядил дождь, к утру он перешел в сплошной ливень.
А сообщений из Италии все не было.
А небо чернело и чернело.
А Левитан уже который день вещал, что: «в районе севернее Яссы наши войска успешно отбили все атаки пехоты и танков противника. На остальных участках фронта — без существенных изменений». Переводя с языка Совинформбюро, это означало, что Красная армия не то увязла и в Яссах и по всей линии фронта, не то переводит дыхание и — дай бог! — готовится к чему-то серьезному…
Начальник Управления спецопераций Генерального штаба КА, руководивший связями Генштаба с американской Военной миссией, генерал-майор ГРУ Николай Славин, принявший накануне фронтовые сто грамм, скептически махнул рукой и ушел спать в генеральский вагон-люкс, что стоял в стороне от аэродрома. Генерал Дин беспомощно смотрел ему в след. Поскольку открытие Второго фронта постоянно откладывалось, русские генералы и особенно Славин все чаще насмехались над членами американской Военной миссии. Однажды, еще в феврале, Дин, вспылив, даже поспорил со Славиным на дюжину бутылок водки, что американское вторжение в Европу состоится не позже мая месяца. И — проиграл, два дня назад вынужденно поставил Славину два ящика «Московской особой». Понятно, что теперь у Славина было чем заняться в свободное время.
Гарриман, Дин и остальные американцы тоскливо томились в штабе Перминова и Кесслера. Здесь же слонялись корреспонденты «Правды», «Известий», «Красной Звезды», «Комсомолки», американские и британские журналисты, которые обещали генералу Дину писать только позитив.
Лишь на сигнальной вышке и у края ВПП московские кинооператоры, накрывшись вместе с камерами плащ-палатками, да американские техники и армейские полицейские в прорезиненных плащах, выставленные в оцепление аэродрома, стойко дежурили под разверзшимися небесными хлябями. А по краям летного поля четыре взвода советских солдат героически сражались с водой, потоками заливавшей костры. Им приходилось постоянно подливать в эти костры солярку, которая отчаянно дымила…
И еще один настырный мужик в сопровождении двух сержантов с автоматами прошел под дождем по вязкой полтавской грязи от своего «козла» к подъезду американского офицерского дома. Не стоптав эту грязь с сапог, он поднялся по лестнице на второй этаж, кулаком застучал в дверь девятой квартиры. Откуда он знал, что из трех американских обитателей этой квартиры двое с раннего утра ушли в штаб, а третий — майор Стивен МакГроу — остался дома для «неслужебной» встречи с возлюбленной, — это в его рапорте не отражено, а гадать я не хочу.
Совершенно секретно
Комиссару государственной безопасности Юхимовичу С.П.
РАПОРТ2 июня 1944 г. в 9:00 утра мной был нанесен визит в квартиру майора американских ВВС Стивена МакГроу, которую он занимает совместно с двумя другими офицерами Штаба американских ВВС в Полтаве. По моим сведениям, в квартире в это время находилась Мария Журко, находящаяся с майором МакГроу в незаконной половой связи. 30 апреля с. г. М. Журко, работающая в столовой советско-американского штаба авиабазы, подписала обязательство сотрудничать с Полтавским управлением СМЕРШ, но за истекший месяц никакой нужной нам информации не поставила.
На мой стук в дверь квартиры майора МакГроу никто не отвечал в течение десяти минут. Затем дверь открылась, и Мария Журко, будучи полуодетой, впустила меня в квартиру и заявила, что я срываю ей вербовку майора МакГроу в качестве нашего агента. После чего ко мне вышел майор Стивен МакГроу, хорошо владеющий русским языком. Он заявил, что, будучи сыном русских дворян, эмигрировавших в США в 1917 году, он согласен сотрудничать с нашей разведкой и снабжать нас секретной информацией, а именно чертежами бомбардировщика «боинг-17», аналогов которым нет в СССР. Но при условии: никаких прямых с ним контактов, а всю связь держать только через Марию Журко.
В связи с этим прошу ваших инструкций для дальнейших действий. Дополнительно сообщаю, что в преступной неслужебной связи с американцами находятся почти все полтавские женщины, работающие в штабе Перминова — Кесслера, а также многие из работающих на строительстве авиабазы. На сегодняшний день мною привлечены к сотрудничеству и подписали обязательства только часть из них, а именно тридцать девять человек. Однако это количество может быть увеличено, если иметь в виду возможность вербовать с их помощью американцев для дальнейшего получения нужной нам информации не только во время их пребывания в Полтаве, но и потом, после нашей победы над Германией.
Начальник Полтавского управления СМЕРШ Майор госбезопасности В. Козыкин.
Полтава, 2 июня 1944 г.Только в 12:30 дня по московскому времени генерал Дин получил долгожданную шифровку:
«Mission Report 2 June 1944.
24 P-51s of the 317 Fighters Squadron, 24 P-51s of the 318 Fighters Squadron, and 22 P-51s of the 319 Fighters Squadron took off at 0700 to provide cover for B-17s attacking Debrecen marshalling yards, Hungary, 6 P-51s returned early. 64 P-51s met bombers at target at 0930 hours, 25000 to 28000 feet, and going to escort to Russian bases about 1145 hours».
Джон Дин радостно перевел русским:
— Ура! Три эскадрильи наших истребителей взлетели в Италии в семь утра! В девять тридцать они соединились с бомбардировщиками, бомбившими железнодорожный узел в Дебрецене, Венгрия! Теперь они сопровождают их в Россию и прибудут сюда в одиннадцать сорок пять!
