Борнвилл - Джонатан Коу

– Мартин, – произнес его брат, похлопывая по спине, – вернись на землю. Шестидесятые кончились. Семидесятые кончились. У нас новый премьер-министр, ты не заметил? И она не верит ни в какую хипповскую чепуху. Отныне мы против них, и только так и будет. Игра на выбывание. Положи что-то на весы – что произойдет? Одна чаша опустится, другая поднимется. Таков естественный порядок вещей. И если мир разделится на победителей и проигравших, я знаю, на какой стороне хочу оказаться сам. Нам всем предстоит делать этот выбор. И тебе стоит – да побыстрее, пока не остался позади.

В тот же вечер, когда Мартин читал в постели, мама зашла пожелать ему спокойной ночи.

– Я бы не обращала особого внимания на брата, – сказала она. – Шума много, толку мало.

– Понятное дело.

– Он безобидный. Хороший парень.

– И это мне тоже понятно.

Она поцеловала его в лоб и, перед тем как выйти из комнаты, добавила:

– Я с тобой как с маленьким, да?

Мартин улыбнулся.

– Есть немножко.

– Ничего не могу с собой поделать. Когда вы, дети, вырастаете, это ужасно. Дом такой пустой. Очень здорово, что ты вернулся.

Мартин уже собрался было сказать ей, что надолго не задержится, но не нашел в себе сил. Сказал лишь:

– Ну, пока я здесь, да и Джек недалеко, и Питер не теряется, так что… все неплохо.

– Понятное дело, милый. Спокойной ночи.

Она ушла, а Мартин задумался о том, какой томительный взгляд возникал у Мэри, когда б ни заходила речь о ее младшем сыне. Всех своих мальчишек она любила равно, в этом Мартин не сомневался, любимчиков у нее не водилось, и все же… Между мамой и Питером имелась близость, на какую они с Джеком никогда и не надеялись.

Что ж, семейная жизнь полна загадок. Мартин выключил свет, улегся на бок, закрыл глаза и, прежде чем провалиться в сон, пробормотал имя – Бриджет.

Для Мартина доступ к собственному большому полноцветному телевизору казался чудом даже бо́льшим, чем съем дома. Он поставил будильник на половину седьмого и пообещал Бриджет, что после быстрого душа начнет делать сэндвичи для гостей, но когда она спустилась из спальни в начале восьмого, он валялся на диване, не замечая ее, и смотрел не отрываясь мультик для малышей.

– Наверстываешь упущенное, а?

От неожиданности Мартин виновато встрепенулся.

Бриджет собралась было выдать еще один саркастический комментарий, но действие на экране привлекло ее внимание, и она села рядом с Мартином.

– Ой, мне раньше очень нравился “Том и Джерри”.

– Этот не из старой классики, – сказал он. – Этот – шестидесятых. Ужас.

– Но ты все равно его смотришь.

Мартин уловил намек и встал.

– Сэндвичи.

– Я тебе помогу.

Они оставили телевизор включенным и из кухни слышали начало репортажа со свадьбы: он начался в четверть восьмого, более чем за три часа до самой церемонии. Последующие полтора часа были посвящены нескончаемому обсуждению платья леди Дианы и сообщениям из замка Балморал и замка Кернарвон, где, судя по всему, не происходило почти ничего. Мартин и Бриджет занялись стряпней и перемещением стульев в гостиную.

В девять тридцать, раньше назначенного, прибыла Мэри. С ней приехали ее родители – Сэм и Долл, она забрала их из нового дома в Барнт-Грин. Они там прожили несколько недель, им это не полюбилось нисколько. Мартину показалось, что выглядели они ветхими, подавленными и очень-очень старыми. Но при всем том они были счастливы повидать Мартина и нисколько не скрывали своего любопытства к Бриджет. Долл официально пожала ей руку, а вот Сэм был радушнее.

– Я вас только на одной фотокарточке и видел, – сказал он. – Не слишком ли я забегу вперед, если поцелую вас?

Сэм вытянул сморщенные губы в трубочку и приложился к ее гладкой щеке. Долл сердито зыркнула на него и позднее, когда они остались одни в гостиной, сказала:

– Зачем тебе понадобилось ее целовать? Вечно ты заходишь слишком далеко.

Мэри наскоро обняла Бриджет и спросила, не надо ли помочь на кухне. Мартин тем временем принес бабушке с дедушкой кофе и постарался их обустроить. Пока их собралось в доме всего пятеро, но места уже не хватало. Даже мебель казалась маловатой для Сэма – тот сидел в кресле напряженно, неловко, крепко держась за ручку своей кружки с кофе, опертой о его хрупкое колено. Прибывшие Питер с Джеффри привезли с собой Берту; прежде Сэм встал бы, чтобы обнять ее, – невзирая ни на какие противоречия между ними, Сэм относился к вдове своего старого друга с нежностью – однако сегодня сил у него на это не нашлось.

– Привет, Сэм, – сказала она, склоняясь и прижимаясь щекой к его щеке. – Давненько не виделись. Аж с похорон Фрэнка. – Обращаясь к Долл, она сказала отрывистее: – Долл.

– Берта, – отозвалась Долл в том же тоне. Ни та ни другая не помнили, отчего отношения между ними испортились, но они испортились. Запыхавшаяся Берта опустилась на диван.

– С Мартином поздороваюсь чуть погодя. – Подавшись вперед, она вытянула шею, чтобы заглянуть в кухню. – Это, видимо, его девушка, да?

– Да, – ответила Долл.

– Вы знакомы? Как она?

– Вроде очень учтивая. Сэм ее поцеловал, и она не возражала, ничего такого.

Как-то раз, через несколько месяцев после того, как Мартин приступил к работе на “Кэдбери”, кто-то где-то, перебирая картотеку работников фабрики, заметил интересный факт: выпускник вуза по специальности “современные языки”, свободно владевший французским и немецким, прозябает в отделе досуга, и таланты его никак не применяются. Последовало несколько телефонных звонков, организовали неформальное собеседование, и Мартину вскоре предложили другую работу – вторым помощником начальника отдела экспорта, с особой ответственностью за скандинавские территории.

– Почему Скандинавия? – спросил он в первый же рабочий день.

– Почему бы и нет? – встречно спросил его новый начальник. Звали его Пол Дейнтри, и он казался очень приветливым.

– Ну, потому что я говорю по-французски и по-немецки. Я бы решил, что Франция и Германия более очевидны.

– Сильный довод, не поспоришь, – сказал Пол. – Видимо, стоит сказать ему, а, Каш?

“Каш” – Кашифа Базаз (помощница начальника отдела экспорта, с особой ответственностью за Соединенные Штаты). Она была третьим сотрудником в большом, приятном кабинете с открытой планировкой, смотревшем окнами на служебную парковку и далее на одно из крикетных полей. Пол сидел в расслабленной позе, скрещенные ноги лежали на столе; теперь он встал и подошел к витринному окну.

– Все не так просто, как может показаться, видите ли, – сказала Кашифа. – Беда в том, что нам приходится считаться с ЕЭС.

– В каком смысле?

– Вам нравится шоколад “Кэдбери”,