Джон Робинсон - Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.

Византийский дворянин Исаак Дукас Комнен за пять лет до того воспользовался неразберихой, царившей в восточной империи, чтобы узурпировать власть над Кипром. Население острова площадью девять тысяч квадратных километров, занимающего стратегическую позицию в восточном конце Средиземного моря – чуть южнее армянского королевства Киликия и строго на запад от Святой Земли – жило в основном земледелием, горным делом и ремеслами. И тут самопровозглашенный император Кипра Исаак Комнен совершил вопиющую ошибку, нанеся Ричарду Английскому смертельную обиду.

Узнав о появлении трех английских кораблей у южного берега, Исаак поспешил туда с отрядом местного войска, и когда уцелевшие мореплаватели выбрались на сушу, Исаак скопом захватил в плен изнуренных англо-норманнских моряков, приказав заковать их в цепи и конфисковав весь груз, который удалось отвоевать у моря. Узнав от пленников, что на вставшем на якорь корабле находятся влиятельные пассажиры, он отправил посланца на лодке пригласить вдовствующую королеву Иоанну и принцессу Беренгарию на берег в качестве почетных гостей. Иоанна, постигшая политику на тяжком опыте, поняла, что ей и Беренгарии уготована участь ценных заложниц, за которых Исаак запросит баснословный выкуп. Не сомневаясь, что брат рано или поздно прибудет за ней и за суженой, она любезно отклонила приглашение Исаака, но попросила позволения выслать на берег команду за пресной водой, в чем Исаак категорически отказал.

И даже напротив, отрядил своих людей и пленных возвести вокруг бухты земляные валы, чтобы воспрепятствовать попыткам высадить спасательную команду. И такая команда действительно прибыла в течение недели, 8 мая, в облике флотилии под предводительством самого Ричарда. Узнав, что Исаак заточил его приближенных и негоже обошелся с его царственной сестрой и невестой, Ричард впал в необузданный гнев и тотчас же отвел свои корабли ровно настолько, чтобы его войска могли высадиться беспрепятственно, после чего возглавил их форсированный марш на Лимассол, чтобы обрушиться на Исаака. Тот, ошарашенный этой внезапной агрессией, поспешно ретировался. Ричард встал лагерем, но только после того, как отправил один из кораблей в Акру, чтобы уведомить католических крестоносцев, что прибыл на Кипр.

И Исаак, и Ричард быстро поняли, что киприоты не питают любви ни к Исааку, ни к его обременительным налогам и склонны приветствовать крестоносцев как своих освободителей. Тогда Исаак решился прибегнуть к переговорам, чтобы умиротворить Ричарда и отправить крестоносцев в путь. По его просьбе Ричард охотно согласился встретиться, дав Исааку ручательство, что тот сможет без страха войти в лагерь англичан и покинуть его. Исаак предложил весьма привлекательные условия: он освободит всех клевретов Ричарда и полностью уплатит компенсацию за весь изъятый с кораблей товар. Далее, англичане смогут приобрести всю необходимую провизию, не уплачивая никаких налогов и сборов. И в качестве последнего жеста доброй воли он даже передаст сотню человек под командование Ричарда на время крестового похода, а в виде залога вверит ему свою дочь.

Ричард принял условия, но вернувшись в свой стан, Исаак спохватился. Войско Ричарда оказалось куда меньше, чем Исаак предполагал, и, по его мнению, не могло тягаться с армией, которую Исаак был способен сколотить за самое короткое время. Покрыть немалые репарации противнику, которого можно побить, будет трудновато, о чем он и заявил в послании английскому королю, повелев ему покинуть остров не мешкая или пенять на себя. Менее удачного момента он подгадать не мог.

Пока Исаак составлял ультиматум, в Лимассол начали подходить корабли: вожди партий, недовольных Конрадом де Мопферра, теперь опиравшимся на поддержку кузена Филиппа Французского, надумали не дожидаться прибытия Ричарда в Акру и приплыли в Лимассол сами, дабы заручиться его поддержкой и встать под его знамена. Среди упомянутых находились король Ги Иерусалимский, его брат граф де Лузиньян, князь Боэмунд Антиохийский, князь Лев Рубенид и Годфруа де Торон – все с вооруженными ленниками, как и надлежало им по рангу. Но, что было весьма кстати, прибыла и группа закаленных в боях военачальников тамплиеров с контингентом опытных рыцарей на подмогу храмовникам, следовавшим за королем Англии. Все они свидетельствовали свое почтение Ричарду, как своему спасителю, что пришлось ему весьма по душе.

Они отчаянно нуждались в помощи Ричарда при Акре, но прекрасно осознавали стратегическое значение Кипра и единодушно присягнули послужить Ричарду оружием и не пожалеть за него живота своего. Ричард считал, что совместными силами завоевать королевство Кипрское не так уж трудно, особенно, если дождаться подхода остатков его флота. А пока тот пребывал в пути, Ричард и Беренгария сыграли пышную свадьбу в храме Святого Георгия в Лимассоле в окружении местной знати, облаченной в блистательные полувосточные одеяния, и разросшегося войска тамплиеров. Правда, медовый месяц оказался весьма мимолетным, потому что недостающая часть Ричардова флота прибыла назавтра же. Едва весть о прибытии английских подкреплений достигла слуха Исаака, он отступил под защиту стен города Фамагуста на восточном берегу острова, против Святой Земли. Ричард послал часть своего войска по суше, а часть – по морю, чтобы запереть Исаака в Фамагусте. Исаак же при их приближении бежал из города в свою столицу Никосию, расположенную в глубине острова. Крестоносцы же просто вошли в укрепленный город-порт Фамагуста, овладев им.

Исаак, ободренный приходом подкрепления в столицу, вывел свою армию на дорогу к Фамагусте, сперва отослав жену и дочь под защиту стен замка Кирения на северном побережье. Вышедший навстречу Ричард разгромил Исаака в сражении, больше напоминавшем непродолжительную стычку, хотя крестоносцев разъярило, что киприоты пустили в ход отравленные стрелы. Исаак, сумевший бежать с поля боя, укрылся на северо-востоке, в своем замке Кантара.

Ричард вошел в столицу Никосию триумфальным маршем, но почти тотчас же заболел. Исаак проникся надеждой, что католики, оставшись без вождя и чувствуя необходимость возвращения для борьбы с Саладином, удалятся в Святую Землю, оставив его в покое. Однако король Ги, преисполнившись решимости, выразившейся в его готовности осадить Акру после падения Иерусалима, принял командование, опираясь на советы своих друзей-тамплиеров. Совершив вместе с английским войском стремительный бросок на северный берег, он захватил замок Кирения, взяв жену наместника с дочерью в плен, после чего во взаимодействии с флотом блокировал северные замки Сент-Илларион и Буффаренто. Исаак потерпел полный разгром.

Ричард, уже оправившийся от болезни и восхищенный деяниями нового союзника и друга короля Ги Иерусалимского, пребывал в прекрасном расположении духа. И когда Исаак безоговорочно сдался, попросив лишь о том, чтобы его не заковывали в железо, как рядового преступника, Ричард охотно согласился – вероятно, ухмыляясь про себя. И как только Исаак покинул замок, чтобы сдаться, Ричард выступил ему навстречу с тяжелыми цепями из чистого серебра.

Английский флот отплыл из Фамагусты на восток 5 июня 1191 года. Вместе с Ричардом на флагманском корабле находился его флотоводец Робер де Сабль, пленный Исаак и командиры тамплиеров. Когда вдали замаячил берег, тамплиеры без труда узнали замок госпитальеров Маргат, расположенный значительно севернее Акры. Флот свернул вдоль берега на юг, а Ричард сбыл Исаака с рук, уговорившись с тамплиерами, что они будут опекать кипрского правителя до решения его участи. Судно бросило якорь неподалеку от замка тамплиеров Тортоза, и отряд рыцарей-тамплиеров отвез в замок Исаака, все еще закованного в серебряные цепи. Командир замка с радостью оказал услугу собратьям-тамплиерам, отправив Исаака в новую квартиру – темницу в недрах казематов крепости. Следуя дальше на юг, Ричард приказал флоту встать на якоре у Тира и был просто ошарашен, когда его не только не встретили с подобающими королевскими почестями, как он рассчитывал, а напрочь отказались допустить в город по прямому приказу Конрада и Филиппа. Не горя желанием начинать крестовый поход с решительной битвы против собственных союзников, Ричард проглотил обиду и приказал флоту плыть дальше. И 8 июня присоединился к крестоносцам, осаждавшим Акру, где оказанный ему теплый прием куда более соответствовал его запросам. Воздух сотрясался от ликующих криков и пронзительного пения военных труб, а позади полыхали огромные костры, создавая праздничную атмосферу.

Ричард был очень нужен христианам. Филиппа, обожавшего строить планы, проводить советы и управлять лагерной жизнью, осадная война вполне устраивала. Помимо прочего, он приказал построить метательные орудия в помощь двум огромным катапультам госпитальеров и рыцарей Храма. Такая война по вкусу администратору, но не воину. Ричарда же снедала жажда деятельности.