Из всех нас одна только Ева Журавлева не только не унывала, но даже радовалась. Она у нас, вообще, немного странная.
Видите ли, ей ужасно хочется посмотреть какие-то там мадридские достопримечательности.
Она уже запаслась путеводителями и журналами, которые рассказывали о том, что нужно посмотреть в этом городе.
Больше всего Ева жаждала осмотреть какой-то эскуриал. Когда я сказал ей, что понятия не имею, что это такое, она посмотрела на меня, как на дурака.
– Как! Это же один из самых известных в мире дворцов! – воскликнула она, размахивая путеводителем. – Он является местом захоронения испанских королей и одновременно королевской резиденцией...
– Ничего себе, – я поморщился, – что у них, места, что ли, не хватает...
– Какой же ты невежественный! – возмутилась Журавлева, словно сама не только что вычитала о нем в брошюрке. – Постройка этого дворца была начата в 1563 году по приказу короля Филиппа II. Тем самым он пожелал ознаменовать победу над Францией, – говорила она, листая путеводитель. – Как жалко, что здесь нет его изображения снаружи, мне очень хочется посмотреть на него. В эскуриале хранится одна из самых великих коллекций в мире, там картины Эль Греко, Ребийры, Мурильо, Тициана, Веласкеса, Рубенса...
Она еще долго говорила, но я уже ее не слушал. Если Журавлева оседлает своего любимого конька – искусство и культуру, то остановить ее можно будет только с помощью кляпа. А я – человек добродушный. Поэтому, не дослушав Еву, я поспешил ретироваться, пока у меня голова не разболелась от ее тарахтения.
Мадрид...
Вообще-то, оказавшись в столице Испании, я понял, почему Ева с таким нетерпением ждала приезда в этот город. Он и вправду показался мне ошеломляющее красивым. Я даже не смог бы ответить, какой город, Барселона или Мадрид, понравился мне больше. Столица Каталонии все же был ближе к курортному городу. Конечно, он был очень красивым, в нем было столько потрясающих строений, парков, один городской аквариум чего стоил!
Но Мадрид был совсем другим. Наверное, потому что он находился вдали от моря, в нем не чувствовалось той «курортности», которая была в Барселоне. На курорте, конечно, здорово, но мне, как человеку, родившемуся на севере и ничего, кроме маленькой холодной речушки и озера в жизни не видевшему, показалось, что постоянно жить на побережье, где мелькают тысячи разношерстных туристов и жизнь бьет ключом, слишком утомительно.
Мадрид был, если можно так выразиться, каким-то степенным, важным, а не таким шумным и оживленным, как Барселона. Даже народ здесь был не таким шумливым и говорливым. Не то, чтобы мадридцы не отличались доброжелательностью, нет, мы везде видели к себе хорошее отношение, но они не были такими беспокойными. К тому же на улицах Мадрида не было сотен торговцев, которые поминутно приставали к нам на побережье и пытались уговорить нас купить какие-нибудь коралловые бусы или другую ерунду.
* * *
Мы провели в Испании уже целых шесть дней. Каждый из нас с грустью подсчитывал, сколько осталось до отъезда. Странно как-то получилось. Время, проведенное в этой стране, показалось мне одним днем. Зато потом, когда я приехал домой и вспоминал свое путешествие, у меня было такое ощущение, что я провел там чуть ли не год – столько набралось впечатлений.
В первый день в Мадриде нам сказали, что сначала мы будем осматривать город. А через два дня состоится первый семинар.
Хорошо, что их должно было быть всего три – не так много.
Но я все равно с великим удовольствием обошелся бы и без них.
Больше всех по этому поводу возмущалась, конечно же, Ева Журавлева.
– У нас осталось всего неделя. Столько всего хочется посмотреть, а тут они со своими семинарами.
– Милая девушка, – ответила Зоя Александровна, – вы, кажется, забыли, что именно ради этих семинаров вас сюда и привезли. А все остальное – это только дополнение, за которое мы все должны быть благодарны нашим спонсорам.
Ева тяжело вздохнула и замолчала. Да и что тут можно было возразить?
* * *
Осмотр Мадрида мы, как это заведено у здешних туристов, начали со старого города, в котором, по словам нашего экскурсовода Славика, сосредоточены в основном архитектурные памятники. Исторический центр города включал в себя три площади: Пласа Майор, Пуэрта дель Соль и Пласа Эспанья.
Больше всего мне запомнилась вторая площадь – Пуэрта дель Соль. Ее название означает «Ворота солнца». Она, действительно, напоминала наше дневное светило, потому что от него, словно лучи, отходили десять главных улиц Мадрида.
Еще она интересна тем, что именно от этой площади в Испании ведется отсчет расстояний. Я представил себе, что было бы, если бы и у нас в России расстояния отсчитывались от главной площади Москвы. Но потом решил, что для наших огромных территорий это не подходит.
Второй день нашего пребывания в Мадриде был целиком посвящен осмотру музея Прадо. Как выяснилось, это почти то же самое, что Лувр для Парижа или Эрмитаж для Санкт-Петербурга.
Конечно, мне было интересно посмотреть своими глазами на полотна Эль Греко, Веласкеса, Рафаэля и других знаменитых художников. Но очень скоро от их несусветного количества у меня зарябило в глазах. Глядя на Еву, замиравшую перед каждой картиной, как верующий перед иконой, я понимал, что знаток искусства из меня никудышный.
Откровенно говоря, когда мы вернулись в гостиницу, я с облегчением перевел дух. Эх, вместо того, чтобы таскаться по всем этим картинным галереям, я бы лучше снова занялся виндсерфингом. Но меня, к сожалению, не спрашивали...
* * *
– Послушай, Юр, – обратилась ко мне Ева после ужина, – я хочу кое-что тебе предложить.
У нее был вид настоящего заговорщика. Мне стало очень интересно, что же такое она затеяла.
– В чем дело? – спросил я, когда мы отошли в сторонку и убедились, что ни одни из этих наших малолетних соглядатаев не околачивается поблизости.
– Я хочу предложить тебе смыться с первого семинара.
– Что?! – я ушам своим не поверил. Это Ева-то, которая бредит культурой, не хочет пообсуждать ее с такими же знатоками, как и она сама!
– Понимаешь, – она опасливо оглянулась, – я сегодня узнала, что в эскуриал мы так и не попадем. Представляешь!
– она была так расстроена, словно рухнули ее самые заветные планы.
Я придал себе сочувствующий вид и кивнул головой, не зная, что на это ответить.
– Но я так не могу! – продолжала она. – Я не уеду из Мадрида, пока не побываю в эскуриале.
– И ради этого ты хочешь смыться с семинара? – догадался я.
– Ну да! Чего я там не видела! Ну соберутся разные специалисты и будут обсуждать всякие вопросы. Мне больше хочется посмотреть на все это своими глазами, а умных разговоров я и дома наслушаюсь.
Журавлева мне очень нравится, когда начинает говорить разумные вещи. Жаль только, что это с ней редко происходит.
Не скажу, что мне очень хотелось отправиться во дворец, который был еще и усыпальницей, но это было все же лучше, чем торчать на семинаре. Поэтому я не заставил себя долго уговаривать и сразу согласился.
Я знал, что Зоя Александровна неровно дышит к Журавлевой и не станет ругать ее особенно сильно. А меня она даже похвалит, что я не оставил Еву одну, без сопровождения, тем более, эскуриал этот находится не в самом Мадриде, а к западу от него. Ева уже успела выяснить, каким транспортом до него можно будет добраться.
* * *
На следующее утро, когда вся наша делегация погрузилась в автобус, из которого нам удалось благополучно улизнуть в самый последний момент, мы с Журавлевой, стоя у гостиницы, проводили его взглядами и отправились в эскуриал.
– Ты точно знаешь, как до него доехать? – спросил я у Евы.
– Не совсем, – протянула Ева, – но думаю, что мы легко сможем его найти – ведь это такое известное место.
– Значит, ты соврала, когда сказала, что знаешь, как до него доехать?
– А иначе ты бы не согласился, – ответила она с виноватой улыбкой.
Наверное, она была права. И впрямь, у меня не было никакой охоты разыскивать какой-то там эскуриал. Но теперь выбирать не приходилось – на семинар я все равно не попал, а в гостинице сидеть тоже не хотелось.
Ева вооружилась путеводителем, в котором рассказывалось об эскуриале, и мы пошли к автобусной остановке. Оказалось, что далеко не так просто разузнать местонахождение этого дворца.
Во-первых, нам явно не хватало знания языка, а во-вторых, в путеводителе не было его изображения снаружи, а фотографии экспозиций и внутренних помещений помочь не могли. В самом деле, ну мало ли в Испании разных музеев, а в них всяких экспозиций!
Наконец, нам, похоже, улыбнулась удача. Одна пожилая женщина, которая, несмотря на жару, была в длинном черном платье и темной кружевном платке, кажется, поняла, что мы хотим знать. Приветливо улыбаясь и кивая головой, она дала нам понять, что проводит до нужного места. Мы прошли два квартала и оказалась на другой автобусной остановке, где почему-то никого не было. Тут же подъехал автобус. Он показался мне совсем не похожим на те автобусы, которые я обычно видел в Испании. Но я, конечно, не придал этому значения, – в конце концов, я не так хорошо знал эту страну, чтобы разбираться в ее общественном транспорте.
