Ну и? — поощрительно произнес Сергей, спрыгнув с подоконника.
— Так хочется тебя пришибить, малыш, — проговорил Хрольв и мечтательно улыбнулся.
— Если ты ненадолго придержишь свою хотелку, Хрольв-конунг, я скажу тебе, что ты думаешь, — пообещал Сергей.
— Немного я могу потерпеть, — пробасил Пешеход. — Удиви меня, малыш.
— Ты думаешь: как славно, если я наваляю франкам, когда Бьёрн свейский дал слабину, — сообщил Сергей. — И это потому, великий сын своего великого отца, что мысль твоя сейчас примерно как у кобеля, который вознамерился присунуть сучке, пока вожак стаи отвлекся. Верно?
Тут Сергей поймал взгляд Рёреха… Мягко говоря, удивленный. И подмигнул княжичу. Спокойно. Все под контролем.
— Так верно или нет, великий конунг?
— Почти, — Пешеход ухмыльнулся. — Добавь к этому, что я могу прихлопнуть тебя как комара.
— Можешь, — согласился Сергей. — Я не конунг всех франков Карл [25]. И не его брат конунг Роберт. И не Ричард, конунг Бургундии. И даже не один из примкнувших к ним ярлов.
— Это ты к чему, малыш? — уточнил Хрольв.
Он умел управлять своим гневом. Что, собственно, и делало его по-настоящему опасным.
— К тому, что с большой долей вероятности все эти славные франки пожелают вмешаться, если уже не вмешались, в противостояние Бьёрна и Шартра, — сказал Сергей. — Не знаю, когда это случится, кто именно туда заявится и как скоро, но я уверен, что до этого времени Бьёрну Шартр не взять.
— Почему ты так в этом уверен? — скепсиса в голосе Пешехода хватило бы, чтоб наполнить небольшую бочку.
— Потому что я видел, — сказал Сергей. — Там пять стен, три из которых неприступны от природы. Две другие, обращенные к долинам, не так могучи. Но все же крепче, чем в те времена, когда Шартр осадил Бьёрн Железнобокий. Теперь там новые укрепления, поосновательнее. Не факт, что и Бьёрн-дед с ними справился бы. Не говоря уже о внуке. И это если забыть о тех армиях франков, которые скоро будут там.
— Что ж, — кивнул Пешеход, — тебя не зря зовут Дерзким. А ты, родич, — он повернулся к Рёреху, — не беспокойся за своего младшего брата. Я склонен с ним согласиться. Потому что то же самое мне сказал и Стевнир. И я уже распорядился отправить наблюдателей на главные дороги. Если хитрость малыша удастся и конунг Карл отправится к Шартру вместе со своим братом Робертом, то я об этом сразу узнаю. И тогда мы непременно проверим прочность парижских стен. Ну а если нет, то мы вполне можем подняться вверх по этой реке и помочь Бьёрну-конунгу овладеть этой сучкой — Шартром. А пока держите!
Он взял со стола кожаный мешочек и бросил Сергею. Тот поймал. А ничего так, увесистый, с килограмм где-то. И надо полагать, там серебро. Золотой был бы потяжелее, а медью такой большой человек, как Пешеход, разбрасываться бы не стал.
— Теперь идите отдыхайте, — махнул Хрольв лапой-лопатой. И когда они уже были в дверях, рыкнул вслед: — И вот что, малыш, постарайся отдохнуть как следует, потому что если Карл не пойдет к Шартру, то первым туда отправлюсь не я, а ты. Если там и впрямь соберется целая стая франкских конунгов, я хочу знать о них все. И ты мне это расскажешь.
— Да запросто! — отозвался Сергей. — Хоть какое-то развлечение. А то стоять здесь и строить планы…
— Пошли отсюда! — прошипел Рёрех, ухватив Сергея за руку и увлекая в лестнице.
Сергей не сопротивляся. Его и впрямь как-то… занесло. Муха не муха, но в сравнении с Пешеходом он был примерно как кот в сравнении с ирландским волкодавом. Как раз под размер пасти.
Глава двадцать восьмая
Сергей вновь отправляется в разведку
И на этот раз Сергей выполнил обещание и прихватил с собой Машега. И не только Машега, но и всю дружину, поскольку отправились они на «Хродгейре». Тридцать коней на его палубе не помещались, а вот три — вполне. Особенно при наличии на той же палубе хузарина, который всегда мог уговорить лошадок вести себя хорошо.
Так они и преодолели большую часть пути. С берегов их видели, но и только. Добраться до варягов с берега было невозможно. То есть технически до драккара можно было доплыть хоть на плоту: речка не сказать, что широкая. Но лично Сергей знал куда более простые способы самоубийства. Так что смотреть не возбранялось, но и только.
Варяги тоже кое-что видели. Например, относительно небольшое, человек в триста, войско, двигавшееся явно в направлении Шартра. Однако разглядеть, что нарисовано на знаменах, с реки не удалось.
Утречком, незадолго до рассвета, трое бойцов сошли на берег: Сергей, Дёрруд и Машег. Последний включил себя в отряд собственным решением, напомнив другу об обещании. А Дёрруд вообще ничего говорить не стал. Просто присоединился. Так что от первоначального плана Сергея: прогуляться по берегу самостоятельно, пришлось отказаться.
Местность Сергею была уже знакома, так что на плодородную долину, входящую в подконтрольные Шартру земли, они выехали часа через два. Двигались не скрываясь. Обменивались вежливыми приветствиями с шевалье, с презрением игнорировали встречных и обгоняемых неблагородной крови… В общем, подозрения не вызывали. И удивления тоже. С одним из мелких отрядов — два всадника и полдюжины пеших — даже некоторое время двигались вместе, придержав коней. Обменивались новостями. На сей раз Сергей представился человеком Роберта Парижского и сообщил, что тот скоро будет здесь. Шевалье постарше поведал в ответ, что его, точнее, не его лично, а его сеньора-епископа призвал к оружию сам Ричард Первый, герцог Бургундский, первое лицо страны после короля Карла, который также сеньор нескольких графств и аббат нескольких аббатств.
Последнее Сергея не удивило. Из прошлой жизни он знал о существовании мирских «священников» — точно таких же феодалов, как бароны и графы. То есть их отношение к церкви заключается в сборе налогов с оного аббатства на свои отнюдь не духовные потребности.
— А как скоро герцог прибудет под стены Шартра? — поинтересовался Сергей.
— А он уже прибыл, — простодушно сообщил шевалье. — Скоро мы соберемся и всей силой, обрушимся на язычников, и они на своих шкурах познают гнев Божий!
Что-что, а чувство собственной важности у шевалье было отменное.
Оставалось только узнать, как дела у Бьёрна-конунга.
А дела у
