узнать друг друга получше.
– Какой же он несчастный. Притворяется гордым и занятым, а на самом деле хочет простого человеческого тепла. После боев обязательно устрою ему сеанс объятий, – Нокс говорил едва слышно, чтобы не привлечь посторонние уши.
– Я вот смотрю на него и не понимаю, кто же ему приглянулся, – прошептал и Сильван. – Он будто оценивает каждого из нас.
– Сейчас люди начнут убивать друг друга, а вы решаете, кого этот Аполлончик хочет больше всего, – Аврора закатила глаза, выступая голосом разума, хотя она прекрасно видела то, что видели другие, но просто решала игнорировать безумную перспективу.
Только вот безумию еще предстояло раскрыться целиком перед студентами, которые и не подозревали о том, что случится с минуты на минуту и как резко перевернется их мир.
Церемония открытия гладиаторских боев отличалась настоящей зрелищностью. Организатор игр Луций в компании своих клиентов объехал на колеснице огромный театр, а толпа в сумасшедшем восторге аплодировала ему и ревела, как дикие львы, предвкушая захватывающее представление.
Парад гладиаторов обожали все. Публика приветствовала своих любимцев и новых бойцов громкими криками и пожеланиями победы. Мужчины, которым предстояло умереть, обходили театр под музыку в полной боевой готовности, их руки крепко сжимали большой прямоугольный щит и короткий прямой меч, а на головах красовались шлемы с высоким гребнем.
Когда гладиаторы доходили до императорской ложи, они выбрасывали вперед правую руку и кричали: «Славься Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!», а затем покидали арену до начала демонстрационного боя.
Обычно парад проходил безо всяких происшествий, но в этот раз кое-что прервало налаженный порядок. Один из гладиаторов в первом ряду не поднял руку и не поприветствовал Цезаря, за что должен был быть сразу же избит плетью. Однако Август, который не мог пропустить дорогостоящие игры и всё-таки решил посетить мероприятие, хоть и с болью в спине, поднялся со своего кресла и жестом показал не трогать недовольного своей участью бойца.
– Почему ты не приветствуешь своего повелителя? – без злобы, почти с иронией спросил Август. Седеющие волосы и глубокий взгляд придавали Цезарю еще больше величия, и не поддаться этим чарам мог только самый эгоистичный человек на свете.
Гладиатор молчал, но когда охранник со всей силы толкнул его в плечо, то без явного желания заговорил, и почти никто не мог расслышать его тихий спокойный голос:
– У меня здесь нет повелителя.
– Так ты, значит, из бриттов? – догадался Август. – Сегодня вас выступает около десяти. Заметь, твои сородичи выказали мне уважение, наверно, им дорога их жизнь. А что насчет тебя? Хочешь с позором умереть прямо сейчас?
Гладиатор молчал. Он крепко сжимал оружие, будто готовился к нападению.
– Вижу, ты еще молод. Как тебя зовут, бритт?
Гладиатор поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Цезарем, однако его внимание моментально привлекло кое-что другое. Сначала он растерялся от неожиданности, но быстро собрался и ответил на вопрос всё тем же холодным и враждебным голосом, пробирающим до самых костей:
– Я англичанин, а не бритт. Раньше меня звали Марс в честь вашего бога войны, но теперь я предпочитаю имя Адам в честь человека, который навсегда потерял то, что было ему дорого.
– И что же это? – спросил заинтригованный Август.
– Свои иллюзии о счастье, – ответил гладиатор и, даже не пытаясь звучать искренне, добавил: – Славься Цезарь, идущий на смерть приветствует тебя.
И с этими словами парад гладиаторов подошел к концу.
IX
Первый бой представлял собой не борьбу, а театральное представление с деревянным оружием и аккомпанементом флейты. Благодаря безобидному вступлению зрители оценивали актерские навыки гладиаторов и решали, кто из них больше всего достоин поддержки.
Когда взвыл горн, со всех трибун вновь раздались воодушевленные крики, потому что зрители знали, что теперь начнется настоящий бой.
Луций решил разбавить правила и выпускать в этот раз на арену не по одной паре, а сразу по четыре, чтобы поучаствовало как можно большее количество гладиаторов, но при этом жестокие игры не затянулись до темноты.
Марс, который желал называться Адамом, но никто из охраны его не слушал, выступал в четвертой группе, и его соперник Фрикс был родом из могущественного царства Фригии. Фрикс превосходил Марса во всем, что требуется хорошему гладиатору, его высокий рост и крупное телосложение излучали небывалую силу, а звериный оскал вызывал мурашки по коже. Некоторые бойцы успели не обязательно подружиться перед играми, но отношения поддерживали относительно мирные и раньше времени не бросались на своих соперников. Фрикс же отличался обидой, скрываемой под маской ярости, и едва он узнал, с кем ему предстоит драться, как сразу же начал доставать Марса и высмеивать его едва ли воинственный вид. Конечно же, Фрикс ошибался насчет Марса, он и представить себе не мог, сколько злости таится в бледном черноволосом парне, который шел на арену почти без подготовки.
Ланиста Децим с утра избил Марса за то, что он вдруг неожиданно начал возникать и требовать его выпустить из школы. Марс стоял посреди тренировочной арены и клялся, что впервые видит это место, что он всегда был свободным человеком и что он подаст в суд на тех, кто всё это устроил. В конце концов Децим решил, что Марс просто непросто сошел с ума перед первым боем, но в гладиаторском деле никаких поблажек для душевнобольных не предусматривалось.
И вот теперь Марс, который мечтал оказаться римском богом, шагал на арену театра Марцелла, будучи плененным в походе Августа бриттом, и шагал с одной только целью.
Поскорее умереть.
– Встречайте последнюю группу гладиаторов! – объявил Луций. – После боя четыре участника, которые смогли одолеть всех своих соперников, сразятся вместе за звание победителя.
Зрители взвыли, затем ударил гонг, и новый кровавый бой начался. В криках жаждущей смерти толпы никто не мог услышать плач нескольких голосов и мольбы о том, чтобы сон, обернувшийся кошмаром, закончился прямо сейчас.
– Они же его убьют! Убьют Марса прямо у нас на глазах! – Аврора не могла сидеть и постоянно вскакивала, за что получала гневные угрозы от сидящих позади зрителей.
– Нам нужно остановить бой. Диана, сделай что-нибудь, – Сильван тряс подругу за плечи.
– Что мне сделать? Выпрыгнуть на арену и заменить его? – Диана отмахивалась, словно Марс не волновал ее даже сейчас, когда его ждал чужой меч и перерезанное горло.
Однако страх потери оказался сильнее всех обид. И едва Диана узнала лицо под шлемом, сердце ее перевернулось от ужаса. Пусть Рим устанавливает свои правила, но убивать ее друзей не разрешается даже вечному городу.
– Теперь я не сомневаюсь, что мы в загробном мире, – сказал Веспер и глубоко вдохнул. – Каждый здесь получает по заслугам.
– Каким ещё заслугам! – Аврора так сильно толкнула Веспера, что тот упал со скамьи. – Мы одна команда, почти семья, и если мы оставим Марса на растерзание, то чем
