Джон Робинсон - Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.

Разумеется, Папа пустил в ход анафему не для того, чтобы обречь душу опального императора на вечные муки, а как оружие в дуэли за верховенство. Вынудив Фридриха на уступки и платежи, Папа с радостью аннулировал отлучение, получив вполне материальное имущество и звонкую монету за хлеб духовный, каковой в закромах церкви не переводился никогда. Вдобавок, по просьбе Фридриха, Папа велел патриарху Иерусалимскому снять интердикт, наложенный на Иерусалим. Теперь Фридрих мог перейти к исполнению планов касательно Иерусалима и Кипра. Отбывая из Святой Земли, Фридрих назначил ряд бальи, дабы те правили от его имени. Материковое Иерусалимское королевство он вверил совместному попечению Балиана Сидонского и германского дворянина Гарнье. Те не предъявляли особых претензий ни местным баронам, ни военным орденам, так что здесь все шло гладко. А вот на Кипре дело обстояло иначе.

Как ни странно, Фридрих поручил остров заботам не одного, а сразу пятерых бальи, строго-настрого приказав им изгнать всех членов рода д'Ибелинов – не только Иоанна д'Ибелина, но и всех его приспешников. Дабы возместить часть расходов на экспедицию в Святую Землю, император велел бальи собрать для него десять тысяч марок. Стремясь добыть эти деньги, управляющие обложили население Кипра новыми налогами и начали изымать все владения родственников и друзей Иоанна д'Ибелина.

Сказанные же послали Иоанну просьбу прибыть на Кипр, дабы положить конец разорению людей, повинных лишь в том, что прослыли его друзьями. Пустив в ход свои связи и богатство, Иоанн собрал армию, прибыл на Кипр и выступил на столицу Никосию, дабы дать бой войску, собранному пятеркой бальи Фридриха. Армия Иоанна, усиленная войсками его друзей-островитян, одержала верх, а бароны Фридриха бежали прочь от опасности, укрывшись в трех разных замках. Захватив слабейший из трех, поданные Иоанна затеяли длительную осаду двух других. Продержавшись почти год, оба замка в конце концов сдались на милость Иоанна д'Ибелина в июле 1230 года, через три месяца после того, как император поладил с Папой. Иоанн же вновь принял на себя опеку над Кипром, намереваясь удержаться на этом посту, пока королю Генриху не исполнятся надлежащие пятнадцать лет, сиречь еще два года.

Узнав о таком попрании собственной власти, Фридрих был вне себя от гнева. Собрав небольшое войско из четырех с половиной тысяч человек, в том числе шести сотен рыцарей и сотни конных сержантов, он приставил командовать ими итальянского маршала Риккардо Филанжьери, каковой в качестве наместника Фридриха должен был воцариться над королевствами Кипрским и Иерусалимским. С собой на восток Филанжьери взял своего брата Лотара и еще одного итальянского дворянина – Вальтера, графа Манупелло. Дабы доставить сей императорский карательный корпус на Ближний Восток, был собран флот из тридцати двух галер.

Иоанн д'Ибелин, загодя упрежденный о приближении карательной экспедиции Фридриха, правильно рассудил, что первым делом Филанжьери направится на Кипр. Забрав из Бейрута всех своих воинов и оставив для охраны цитадели лишь самое малое их число, Иоанн поспешил на Кипр. Едва успев бросить якорь у берегов острова, Филанжьери узнал, что Иоанн с войском уже здесь и готов постоять за короля Генриха. Тогда итальянский полководец отрядил к юному королю послов, именем императора повелевая, чтобы Иоанна и всех прочих членов рода д'Ибелинов выслали с Кипра, а все их земли конфисковали в пользу престола. Отказ ничуть не удивил Филанжьери, поскольку делами на острове явно заправлял Иоанн, зато слухи, что ради этого Иоанн обескровил оборону Бейрута, привели его в восторг. Он мог без труда поспеть в Бейрут раньше Иоанна, потому что его воины даже не сходили на берег, а рабы на галерах едва ли успели выпустить весла из рук. Этим-то рабам и пришлось напрячься до предела, повинуясь приказу Филанжьери поспешать в Бейрут что есть сил.

Как он и ожидал, оставленный войсками Бейрут удалось взять почти без боя. Оставив осадную команду, чтобы та держала крохотный гарнизон цитадели взаперти, императорский командующий отрядил войска занять Сидон и Тир. Местные бароны, ошеломленные внезапным – и весьма успешным – нападением императорского войска, подчинились требованию Филанжьери тотчас же созвать Высокий Суд Иерусалима, где он предъявил верительные грамоты, удостоверявшие, что Фридрих назначает его бальи христианских государств. Желающих оспорить его полномочия не нашлось. Тамплиеры же, хоть и ненавидели императора Фридриха по-прежнему, уже не располагали столь благовидным предлогом, как его отлучение.

Далее Филанжьери, опьяненный новым для него ощущением всемогущества, провозгласил, что изымает все земли д'Ибелинов, каковые отныне и впредь являются собственностью Его императорского величества Фридриха II. Вот тут уж местные бароны смолчать не могли, ведь участь, постигшая д'Ибелинов, точно так же могла обрушиться и на них. Согласно законам страны, указали они, конфисковать землю может только Высокий Суд – да и то лишь при условии, что землевладелец получит право постоять за себя на суде. На это Филанжьери дал ясно понять, что пришел блюсти законы императора, а не королевства Иерусалимского – чем заставил всех местных баронов сплотиться перед угрозой имперской узурпации.

На стороне Филанжьери выступала его собственная армия, тевтонские рыцари и купцы Пизы. Из сохранивших нейтралитет самой мощной группировкой были рыцари-храмовники. Возвращение Фридриха в лоно церкви сняло запрет на сотрудничество с ним, а их главнокомандующий – Папа – вернул императору свою благосклонность, но тамплиеры все-таки затаили обиду. Ведь это Фридрих собирался захватить их твердыню на Атлите. Это он замыслил тщетную попытку похитить их Великого Магистра. Это он конфисковал владения тамплиеров на Сицилии. Не видя причин для любви к римскому императору, тамплиеры не желали помогать ему утвердить самодержавное правление над Святой Землей. Время покажет, решились ли они предпринять какие-либо шаги против него, а пока они держались обок, бесстрастно наблюдая за развитием событий. Патриарх Иерусалимский и госпитальеры тоже предпочли сохранить нейтралитет.

Получив известие, что Филанжьери занял его город, Иоанн д'Ибелин покинул Кипр с собственной армией, усиленной войсками кипрских единомышленников. Высадившись на берег в окрестностях Бейрута, нынешние защитники коего нападения не ждали, воины Иоанна ночью перелезли через стену и открыли ворота, после чего при поддержке горожан с боями пробились к цитадели и захватили ее. Филанжьери обратился за помощью к здешним баронам, но его сторону взяли очень немногие. Патриарх Иерусалимский, уповая предотвратить всеохватную войну между единоверцами-христианами, явился к Филанжьери в сопровождении Гранд Мастеров и тамплиеров, и госпитальеров, но тот от переговоров отказался. Император велел ему выставить д'Ибелинов и забрать их земли, а недвусмысленный приказ самого могущественного христианского государя на свете нельзя исполнить только наполовину.

Иоанн изготовился к бою в цитадели Бейрута вместе с цветом кипрского дворянства, а юного короля Генриха ради безопасности отправили в Акру. Упускать такую возможность было просто грешно, и Филанжьери без отлагательств усадил изрядную часть своей армии на галеры, приказав что есть духу спешить на Кипр, оставшийся без охраны и просто-таки просившийся в руки.

Война стала неизбежной реальностью. Иоанн д'Ибелин реквизировал все корабли в Акре для доставки освободительной армии на Кипр. Король Генрих пообещал наделить землей всякого рыцаря, желающего послужить ему против Филанжьери. Поскольку он нуждался в деньгах на припасы и снаряжение, двое дворян из рода д'Ибелинов, желая снабдить его средствами, выставили на продажу свои владения в Кесарии и Акре. Во времена такой смуты нашлось только два покупателя, не сомневавшихся в своем будущем – тамплиеры и госпитальеры, всегда готовые расширить свои владения и располагавшие необходимыми средствами. В общей сложности военные ордена потратили более тридцати тысяч золотых византинов, ничуть не заботясь, что Филанжьери может расценить сие как помощь недругам императора. Деньги эти тотчас же передали объединенной армии киприотов и д'Ибелина.

Тем временем, генуэзских купцов, прекрасно знавших, какие выгоды для торговли сулит Кипр, все больше тревожила политическая смута на материке, и в конце концов они решились сделать ставку на Генриха, согласившись предоставить корабли и солдат в обмен на исключительные привилегии в портовых городах Кипра с правом беспошлинной торговли. А вот тамплиеры и госпитальеры предпочитали хранить нейтралитет, хотя замки на Кипре имелись и у тех, и у других. Однако грядущее сражение заставило-таки тамплиеров принять решение. 30 мая 1232 года войско д'Ибелина отплыло в кипрский порт Фамагуста, расположенный на восточной оконечности острова.