- Я к еде вообще то равнодушен, - сказал ибн Масих - мне даже приходилось поститься сорок дней кряду в пустыне, если ты помнишь, конечно, но в этом случае, мне кажется, тебя можно понять. Сначала я подумал, что это чересчур, из-за рыбы, сковородой по голове, но когда я вспоминаю размякшую на сковороде рыбу, я начинаю сомневаться в своей правоте. Хорошо, что у меня жен не было, не знаю, как бы я сам поступил.
В этот момент у стола возник Петр Ключник. И Имран подивился тому, как он прошел мимо него незамеченным. Хозяин подлил вина в обе чаши и сказал:
– Совершенно верно, то, о чем вы говорите. Именно таким способом я научил свою жену жарить рыбу.
Все трое засмеялись.
Я- надеюсь, что ты шутишь,- сказал ибн Масих.
Петр Ключник кивнул, но, как-то неопределенно.
– Позови ее, - приказал ибн Масих.
У стола появилась хозяйка.
Петр смерил ее взглядом, и она отступила на шаг.
– Спасибо тебе милая за рыбу,- сказал ибн Масих,- очень хорошо ты ее зажарила. Верно я говорю, сын Абдаллаха?
– Истину, - отозвался ибн Абдаллах,- прими женщина и мою благодарность.
– На здоровье,- ответила хозяйка,- только моего участия здесь малая толика. Благодарить вот его надо, рыбу то он поймал.
– Достойный ответ,- улыбнулся ибн Масих, затем добавил,- вино тоже отменное.
– Прошлогоднее,- сказал Петр. Про то, что он давил его своими ногами, хозяин, почему то умолчал.
- Дайте воды моему другу,- попросил ибн Масих,- а то он вина не пьет.
На столе появился кувшин с водой и чаша.
- Еще что нибудь, - спросил Петр.
- Нет, спасибо,- ответил ибн Абдаллах.
Петр поклонился, сделал знак хозяйке и вместе с ней исчез.
Ибн Абдаллах налил себе воды, сделал глоток, тут же выплюнул и удивленно сказал:
- Ничего не понимаю, он же мне воды налил, оказалось вино?
Сотрапезник, в этот момент, смотрел куда то в сторону, и вид имел отсутствующий.
Ибн Абдаллах укоризненно посмотрел на него и сказал:
– Твои шуточки.
Ибн Масих спохватился.
- Извини, вдруг почудилось, что я на той свадьбе, где вина не хватило, и мне пришлось воду в вино превратить, чтобы положить начало чудесам. Пей спокойно, - и засмеялся.
Ибн Абдаллах недоверчиво понюхал содержимое чаши и только после этого выпил.
– А разве ты согласен с тем, что приписывают тебе,- спросил он, возвращаясь к прежней теме.
– Да, как тебе сказать, - задумчиво произнес ибн Масих, - с одной стороны приятно, что за тобой что-то записывали, но с другой, почему-то, люди все равно по-своему поступают. К примеру, я говорил, что торговцев надо изгнать из храма, помню, даже погорячился, опрокинув их лавки.Торговцев церковники изгнали, но, - стали торговать сами. Я говорил, надо разрушить храмы и иметь веру в душе, а они строят церкви, великолепие, которых поражает; драгоценные камни, золотые оклады икон, я как-то вошел в храм под видом калеки. Блеск золота заставил меня думать о богатстве, а ведь я призывал к нищете, я просил своих учеников менее довольствоваться мирским и более верой. Как-то меня спросили ученики, почему, мол, я могу ходить по воде, в то время как они не могут. Я в свою очередь спросил, какую цену имеют для них динарий и драхма. Они ответили - немалую. А я ответил, что для меня они подобны комку земли и именно поэтому я хожу по воду, также легко как по земле.
– Эти ученики, кого хочешь, доведут до исступления,-воскликнул ибн Абдаллах- один тоже ко мне подошел и спрашивает: "О, посланник Аллаха! Какие дела самые достойные". Я ответил: "Вера в Аллаха и подтверждение этого". Он продолжил: "Я имею в виду полегче этого". Я ответил: "Великодушие и терпение". Он опять сказал: "Я имею ввиду полегче этого". Тогда я ему сказал: "Не обвиняй Аллаха по поводу того, что он решил для тебя".
Ибн Масих засмеялся и поперхнулся, принялся кашлять.
Ибн Абдаллах перегнулся через стол и треснул сотрапезника по спине. От удара ибн Масих выгнулся и сказал: "Полегче. Ну и рука у тебя ".
Ибн Абдаллах спросил:
- Выскочила?
Ибн Масих откашлялся, сплюнул в сторону и кивнул.
- Было бы хуже, если бы в горле застряла, - заметил ибн Абдаллах.
- Это не кость, - вытирая слезы, пояснил ибн Масих, - хлеб.
В этот момент Имрану показалось, что он сошел с ума, иначе, чем можно было объяснить то, что он стоял вблизи двух незнакомых трапезничающих людей и буквально ловил каждое слово их беспредметного разговора. Все то время пока эти люди ели рыбу и пили вино, он с трепетом ждал Слова, иначе, зачем кому-то обладающему властью понадобилось поместить его здесь.
Углубившись в собственные мысли, Имран пропустил какую-то часть разговора и вновь, обратив внимание на собеседников, он услышал слова ибн Масиха.
- ... Он увязался за мной, стал рассказывать о костях, которые он нашел в овраге и стал просить меня, чтобы я его научил словам произносимым при воскрешении мертвых, дабы он смог свершить благое, вернув жизнь тем костям. Я посоветовал ему попридержать язык, и сказал, что не свершают такое подобным образом, посредством простого произнесения, но посредством самого дыхания, которое должно быть чище, чем падающий дождь.Тогда он стал просить, чтобы в таком случае, я сам произнес Божественное слово над костями. И чем больше я его отговаривал, тем более упорствовал этот человек. В конце концов, я понял, что никакие увещевания не вразумят его, ни что не заставит его отступиться. Ибо чем больше советов дают глупцу, тем упорнее он полагает, что его пытаются ввести в заблуждение. Я уступил, произнес Божественное Имя над мертвыми костями и он повелел, чтобы кости приняли свой первоначальный вид, и вдохнул в них жизнь. Что ты думаешь, оказалось, что этим созданием был когда-то лев, едва к нему вернулась сила,как он одним ударом своей могучей лапы раскроил бедняге голову, да так, что из нее как орех из скорлупы, вывалилось то немногое, что было в ней. Я признаться, рассердился и гневно спросил у льва, почему он сделал это, невзирая на мое присутствие. Лев ответил просто: "Он докучал тебе".
- Поделом ему, - сказал ибн Абдаллах, дослушав до конца, - он заслужил свою участь. Но ты согласился исполнить волю глупца и невольно способствовал его гибели. Я в подобных случаях, когда от меня требовали в доказательство моих слов, сотворить чудо, никогда этого не делал, хотя мог бы воззвать к Нему и посредством Божественного промысла явить чудо, но неверующего ничто не остановит в его заблуждении и явленное мною чудо они бы тот час приписали козням Иблиса, а меня объявили бы колдуном.
– Давно хочу тебя спросить, - сказал ибн Масих,- Он действительно дал тебе знать, что Айша не виновна.
- Он сказал мне, поступай так, как велит тебе твое сердце. Мол, в этом деле главное вера. Но, у меня есть более серьезные претензии к нему. У меня было девять жен, а сын родился от наложницы Мариам.
- Я думаю, что ему нравится это имя, я ведь тоже рожден от Марии.
- Но я недолго радовался наследнику. Он тяжело заболел. Я молился и плакал, не переставая, но он все же забрал моего мальчика, а меня еще долго преследовал его запах, я так любил нюхать его , впрочем, тебе этого не понять, у тебя детей не было.
- Ну откуда тебе знать?
Ибн Масих доел свою часть рыбы, с сожалением оглядел груду рыбьих костей и не найдя на них ничего заслуживающего внимания, отодвинул их в сторону. Рядом с ними тут же возник мальчик, который полил им на руки из кувшина и подал полотенце. Совершив омовение, ибн Абдаллах взял чашу с вином, поднес ее к губам и сделал глоток.
– Вино! - удивился ибн Масих.
- Вода, - ответил ибн Абдаллах.
Не поверил, взял из его рук и пригубил.
- Действительно, вода, - согласился ибн Масих.
После этого они оба поднялись и пошли в сторону реки.
- Эй, вы, - хотел им крикнуть, потерявший терпение Имран, но язык не повиновался ему, он хотел последовать за ними, но ноги отказали ему, осталось только провожать их взглядом.
Но они сами обернулись и посмотрели на Имрана. Их лица были приветливы, доброжелательны, несколько насмешливы, а во взорах читалось снисходительное любопытство. Еще мгновение и они скрылись, в невесть откуда появившемся, белом облаке. Изумленный, Имран обернулся и увидел вздыхающего и разводящего руками Петра ключника.
- А чего же ты хотел, - сказал он, - ты же за ними пошел.
- Я стою на месте, как вкопанный, - возмущенно сказал Имран.
- Это ты так думаешь, а на самом деле ты за ними идешь, только куда он тебя выведет, этот путь, еще никто не знает, - и задумчиво добавил, - во всяком случае, ты не из моей паствы.
Имран хотел еще что-то спросить, но в последний момент забыл,что именно и тогда он спросил: "А почему ты не дал мне рыбы?" Петр засмеялся в ответ и подняв правую руку, положил ее Имрану на лицо...
... Он лежал у реки, среди валунов, слышал звуки, издаваемые движением воды, общий гул и частное журчание. "Я сейчас приду к тебе" - услышал он чей-то голос. Имран поднял голову и увидел на противоположном берегу человека, удившего рыбу. "Потерпи немного, а то клюет у меня. Первая поклевка за все утро. Ап-п, - и рыбак подсек, и вытащил из реки довольно крупную рыбу.
