Провизор пожал плечами:
– Точно я не помню. Кажется, из Германии. Давно уже получили. Вы хотите купить этот флакон?
– Не один, а шесть.
– Шесть?
– Да, для начала. Потом куплю еще. Для перепродажи. Но я, разумеется, рассчитываю на скидку.
Провизор изумленно уставился на Керна.
– Вы эмигрант? – спросил он.
Керн поставил флакон на стойку.
– Знаете что, – сказал он с досадой, – этот вопрос уже порядком надоел мне, особенно когда его задают штатские. У меня в кармане вид на жительство. Скажите лучше, какую скидку вы мне предлагаете?
– Десять процентов.
– Это просто смешно. Что же я тогда заработаю?
– Можете взять эти флаконы со скидкой в двадцать пять процентов, – сказал подошедший хозяин магазина. – А возьмете десять штук, уступлю все тридцать процентов. Мы только рады избавиться от завали.
– От завали? – Керн оскорбленно посмотрел на хозяина. – Такая великолепная туалетная вода! Неужели вы этого сами не знаете?
Хозяин равнодушно поковырял пальцем в ухе.
– Может быть. В таком случае вы, конечно, удовлетворитесь и двадцатью процентами.
– Тридцать – это минимум. Качество тут ни при чем. Вы вполне можете сделать мне скидку в тридцать процентов. От этого туалетная вода не станет хуже. Разве не так?
Провизор скривил губы.
– Все марки туалетной воды одинаковы. Хороши лишь те, которые побольше рекламируют. Вот вам и весь секрет.
– Смею вас заверить, что эту воду уже давно никто не рекламирует. Так что, если судить по рекламе, она очень плоха. Будет только справедливо отдать ее мне со скидкой в тридцать пять процентов.
– Тридцать, – ответил хозяин. – Иногда ее все-таки спрашивают.
– Господин Бурек, – сказал провизор, – думаю, что можно ему уступить тридцать пять процентов, если заберет сразу дюжину флаконов. Ведь этой водой изредка интересуется только один человек. Да и то не покупает ее, а все норовит продать нам рецепт.
– Рецепт? Господи помилуй, только этого нам не хватало! – Бурек пренебрежительно махнул рукой.
– Рецепт? – Керн насторожился. – Кто же это хочет продать вам рецепт?
Провизор рассмеялся:
– Есть такой человек. Он утверждает, будто прежде был владельцем парфюмерной лаборатории. Вранье, конечно. Чего только не брешут эмигранты!
На мгновение у Керна перехватило дыхание.
– Вы не знаете, где он живет? – спросил он.
Провизор пожал плечами:
– Кажется, у нас где-то завалялся его адрес. Он оставлял его несколько раз. А почему вы спрашиваете?
– Мне думается, что это мой отец.
Оба изумленно вытаращились на Керна.
– Неужели? – спросил провизор.
– Да, мне кажется, это он. Я его уже давно разыскиваю.
– Берта! – взволнованно обратился хозяин к женщине, работавшей за конторкой в глубине магазина. – Есть у нас еще адрес господина, который хотел продать нам рецепт туалетной воды?
– Вы имеете в виду господина Штрана или этого старого болтуна – помните, он несколько раз заходил сюда? – откликнулась женщина.
– Видали, как разговаривает! – Хозяин смущенно посмотрел на Керна. – Извините, пожалуйста! – Он быстро направился к конторке.
– Так бывает всегда, когда спишь со своими служащими, – угрюмо бросил ему вдогонку провизор.
Через некоторое время хозяин вернулся с листком бумаги. Он тяжело дышал.
– Вот адрес. Это некий господин Керн. Зигмунд Керн.
– Мой отец!
– Правда? – Хозяин подал Керну листок. – Вот адрес. В последний раз он заходил недели три назад. Еще раз прошу вас – извините ее за эту реплику… Сами понимаете…
– Это не важно. Я сразу же пойду туда. А насчет флаконов загляну в другой раз.
– Разумеется! С этим можно повременить.
Дом, в котором предположительно жил отец Керна, находился на Тузаровой улице, недалеко от крытого рынка. На темной лестнице пахло плесенью и капустой.
Керн медленно поднимался по ступенькам. Странно, но он почему-то боялся увидеть отца после такой долгой разлуки – он уже слишком привык к тому, что никогда ничто не меняется к лучшему.
На площадке четвертого этажа он позвонил. Вскоре за дверью послышалось шарканье. Кто-то отодвинул картон, загораживающий смотровой глазок. Сквозь стекло Керн увидел черный глаз, обращенный на него.
– Кто там? – спросил ворчливый женский голос.
– Я хочу повидать человека, который живет здесь, – сказал Керн.
– Никто здесь не живет.
– Как никто! Ведь вы-то здесь живете! – Керн посмотрел на табличку. – Госпожа Мелани Эковски, не так ли? Но я не с вами хочу говорить.
– Ну так в чем же дело?
– Я хочу поговорить с мужчиной, который живет здесь.
– Никакого тут нет мужчины.
Керн посмотрел на круглый черный глаз. Возможно, она сказала правду и его отец уже давно выехал отсюда. Внезапно он почувствовал пустоту и разочарование.
– А как его зовут? – спросила женщина за дверью.
С новой надеждой Керн поднял глаза.
– Не могу же я кричать на всю лестницу. Откройте дверь, и я скажу вам.
Глаз за стеклянным кружочком исчез. Звякнула цепочка. Настоящая крепость, подумал Керн. Он почти не сомневался, что его отец все еще обитает здесь, иначе хозяйка не стала бы его расспрашивать.
Дверь отворилась. Плотная чешка, краснощекая и широколицая, оглядела его с головы до ног.
– Я хотел бы повидать господина Керна.
– Керна? Не знаю такого. Тут он не живет.
– Господина Зигмунда Керна. А меня зовут Людвиг Керн.
– Вот как? – Женщина смерила его недоверчивым взглядом. – Это всякий может сказать.
Керн извлек из кармана свой вид на жительство.
– Вот, взгляните, пожалуйста, на эту бумагу. По ошибке в ней проставлено неправильное имя. Но прочитайте фамилию.
Женщина внимательно изучала документ. Это длилось долго. Потом вернула его.
– Родственник?
– Да. – Керну не хотелось говорить больше. Что-то удерживало его. Теперь он не сомневался, что его отец здесь.
Наконец хозяйка решилась.
– У меня он не живет, – отрезала она.
– Хорошо, – сказал Керн. – Тогда запомните мой адрес: отель «Бристоль». В Праге я пробуду всего несколько дней. Перед отъездом я бы хотел повидать господина Зигмунда Керна. Мне нужно передать ему кое-что, – добавил он, многозначительно посмотрев на хозяйку.
– Вот как?
– Да. Значит, отель «Бристоль». Людвиг Керн. Всего хорошего.
Он спустился по лестнице. Господи, подумал он. Настоящий цербер! Охраняет отца! Впрочем, лучше охранять, чем предать.
Он вернулся в парфюмерный магазин. Хозяин бросился к нему.
– Нашли вы своего отца? – На его лице было написано любопытство человека, который не желает упустить ни одной сенсации.
– Еще нет, – ответил Керн с внезапным чувством неприязни. – Но он живет там. Просто не застал его.
– Ведь надо же! И чего только не бывает на свете!
Хозяин положил руки на стол и начал было пространно рассуждать о странных случайностях в жизни людей.
– Для нас, эмигрантов, все это не так, – сказал Керн. – Для нас случайность – совсем другое: это когда вдруг происходит нечто вполне нормальное. Как насчет туалетной воды? Для начала могу взять только шесть флаконов. На остальное пока не хватит денег. Какова скидка?
На мгновение хозяин задумался. Затем великодушно объявил:
– Тридцать пять процентов. Такое случается не каждый день.
– Хорошо.
Керн расплатился. Провизор упаковал флаконы. Между тем женщина, которую звали Берта, подошла поближе, чтобы посмотреть на молодого человека, нашедшего своего отца. Ее челюсти шевелились, словно она что-то жевала.
– И еще хочу сказать, – заметил хозяин, – что эта туалетная вода очень хороша. Правда, очень хороша.
– Благодарю! – Керн взял пакет. – Надеюсь вскоре прийти и за остальными флаконами.
Керн вернулся в отель. Войдя в свой номер, развернул пакет и положил в портфель два флакона туалетной воды, несколько кусков мыла и с десяток пузырьков с дешевыми духами. Хотелось сразу же попытаться продать что-нибудь.
Он открыл дверь в коридор и увидел, как из соседней комнаты вышла девушка среднего роста в светлом платье. Под мышкой она держала пачку книг. Сначала Керн не обратил на нее внимания. Он обдумывал, какую бы назначить цену на туалетную воду. Но вдруг он сообразил, что девушка вышла из той самой комнаты, куда он по ошибке забрел ночью. Керн остановился. Он испугался – вдруг она узнает его.
Не оборачиваясь, девушка пошла вниз по лестнице. Керн постоял еще немного и затем быстро зашагал по коридору вслед за ней. Очень захотелось узнать, какое у нее лицо.
Спустившись вниз, он осмотрелся. Девушки нигде не было видно. Он вышел из парадного и поглядел направо и налево. Никого. На пустынную улицу падал неяркий, словно пыльный свет. Две овчарки играли на мостовой.
Керн вернулся в отель.
– Никто не выходил только что? – спросил он портье, исполнявшего также обязанности кельнера и рассыльного.
