Юрий Чернов - Война погасила маяки (с иллюстрациями)

Рассветало. Невдалеке виднелись домики. Чтобы быстрее разыскать штаб Северного укрепленного сектора, они разбились на две группы и двинулись по берегу в разных направлениях.

Оборванный телефонный провод, лежавший поперек дороги, насторожил всю группу. Появились опасения: а если они ошиблись?

Крылов предложил товарищам зайти в наиболее бедный дом; откуда поднимался дымок. С оружием в руках они осторожно постучали. Открыла хозяйка, в страхе отступила перед вооруженными, потом, узнав советских моряков, обрадовалась, пригласила в дом.

Их опасения полностью оправдались. По ошибке лодка подошла не к Хийумаа, а к северной оконечности острова Сааремаа. Хозяйка подбросила дров в печь, накрыла на стол, предложила снять мокрое обмундирование, обсушиться. Фашисты были здесь два дня назад и ушли обратно на восток. Они были милях в восьми — в Триги.

Моряки посовещались. Было решено позавтракать, днем укрыться в лесу, а с наступлением темноты перейти через Соэлавейн на Хийумаа. Но их планам не удалось осуществиться. Когда все они, полураздетые, сидели за столом, в доме зазвенели разбитые стекла. На моряков направили стволы автоматов. Видимо, враги заметили, как подходила шлюпка, и выследили их.

Связанных, избитых балтийцев вытащили из дома и повели под охраной автоматчиков к машине. Через неширокий пролив всего в нескольких милях они увидели берега острова Хийумаа.

К началу войны на острове Хийумаа — втором по величине острове Моонзундского архипелага, находился Северный укрепленный сектор БОБР, который возглавлял полковник А. С. Константинов. Военкомом был полковой комиссар М. С. Биленко.

К боям на острове готовились. Именно поэтому старались на попутных самолетах вывезти на Большую землю раненых при обстрелах и бомбежках. С медиками на острове было негусто, поэтому и распорядился комендант в качестве сопровождающих раненых отправить женщин, прибывших на остров на торпедных катерах. Так Мария Яковлевна Щербакова, оставившая на Сааремаа мужа и пятимесячную дочь, оказалась сперва в Тихвине, а потом и в Северном Казахстане. Туда отправили эвакуированных с Моонзунда.

Командование Краснознаменным Балтийским флотом считало, что в случае высадки крупных сил противника небольшой гарнизон острова не сможет долго бороться с врагом. Было приказано штабу военно-морской базы Ханко разработать план эвакуации защитников острова Хийумаа.

Бои здесь могли лишь сковать значительную группировку противника, ослабить, задержать ее переброску на восток. Но и это было очень важно в ту тяжелую осень.

Хотя ценой огромных потерь гитлеровцам удалось захватить остров Сааремаа, но еще долго на оккупированном острове продолжали сопротивление разрозненные группы. Они думали не только о себе. Они пытались помочь и товарищам. Так, 12 октября 1941 года, за несколько часов до высадки вражеского десанта на остров Хийумаа, кто-то с северного берега Эзеля на еще не занятый остров передал электрическим фонарем: «Ждите немцев сегодня». Текст этот остался записанным в журнале боевых действий Северного укрепленного сектора. Но кто, рискуя жизнью, его передал, так и осталось неразгаданным.

На рассвете 12 октября, сосредоточив крупные силы, фашисты начали высадку на юго-восточное и юго-западное побережье острова Хийумаа. На западе, в район Нурсте, подошел на тридцати катерах усиленный батальон. Пост наблюдения и связи, находившийся в этом районе, вступил с десантом в бой, но задержать противника, конечно, не смог.

Одновременно в районе Теркма с пятнадцати самоходных барж начала высадку восточная группировка численностью до усиленного полка. Так началась операция «Зигфрид» по захвату острова Хийумаа.

Гул ночного боя медленно нарастал. Командир 44-й береговой батареи старший лейтенант Михаил Александрович Катаев пытался по этому гулу определить, с какой стороны надо ждать врага.

Вместе с глухими ударами разрывов авиационных бомб и тяжелых снарядов уже отчетливо слышались пулеметные и автоматные очереди, отдельные винтовочные выстрелы, заглушаемые частыми хлопками вражеских мин.

Высаженный на острове Хийумаа фашистами десант старался зайти в тыл оборонительному рубежу и уничтожить батарею, чтобы обеспечить успех наступления на север острова.

Последние несколько дней орудия Береговой обороны, прикрывающие вход в пролив Соэлавейн, подвергались атакам с воздуха. Часто фашисты их обстреливали и с соседнего, уже занятого ими острова Сааремаа.

Вражеские самолеты бомбили и штурмовали берег. А 44-я батарея пока вынуждена была молчать. Темнота скрывала противника.

Сзади за лесом, разгораясь и затухая, несмело поднялось колеблющееся зарево. Горело где-то в районе поселка Эммасте. Среди вершин деревьев то выступал, то снова таял в темноте шпиль кирки.

Командир был спокоен за батарею. Подходы к ней заминированы. Доты преграждают путь к огневым позициям. Проволочные заграждения протянулись через всю территорию. Недаром с началом войны весь личный состав, стирая руки в кровь, работал день и ночь, достраивая батарею, создавая сухопутную оборону. Да, что личный состав — жены командиров и сверхсрочников во главе с энергичной женой военкома Антониной Ивановной Паршаевой тоже вышли укладывать бетон.

Позиция батареи была выбрана удачно — на небольшой возвышенности в молодом лесу. А сейчас вот сиди и жди, когда наступит рассвет. Корректировщик батареи лейтенант Стефан Шалаев ничего не видел в море.

Сзади пожар разгорался. Теперь можно было заметить, что горит не один дом, Или глаза командира привыкли к темноте, или от багрового зарева посветлело, только старший лейтенант стал различать деревья и впереди себя. Листьев на них почти не осталось. Пока здесь мирно пахло прелью и грибами. А весной воздух на батарее был напоен ароматом ландышей. Столько ландышей, как на Хийумаа, старший лейтенант еще нигде не видел.

Он мечтал перевезти сюда своих стариков из Кировской области и младшего братишку Витьку — вот было бы ему раздолье в здешних местах у моря. Но война изменила все планы.

Из-за деревьев показался человек. По высокой богатырской фигуре Катаев безошибочно узнал старшину батареи С. П. Антонова.

— Товарищ старший лейтенант, получено донесение: инженерный батальон отходит. Фашисты сосредоточили крупные силы в районе кирки.

Старший лейтенант направился к командному пункту. Над его головой с воем пронесся вражеский снаряд и разорвался где-то на берегу. «Начинается!» — возбужденно подумал Катаев, взглянув на светящийся циферблат часов. Было семь часов утра.

Наступал хмурый осенний рассвет. Нелегким выдался этот день для батарейцев. И раньше, обстреливая вражеские войска на Сааремаа, они неоднократно подвергались налетам фашистской авиации, по ним била артиллерия. Но такого еще никогда не бывало.

Снаряды выворачивали деревья, поднимали в воздух горы песка. Вражеские истребители на бреющем полете проносились над огневыми позициями. Мирных запахов прели и грибов как не бывало. Теперь после частых разрывов тянуло дымом и горькой гарью.

Когда рассвело, артиллеристы увидели вражеские корабли. Часть из них вела огонь по батарее, а на горизонте крейсер и четыре эскадренных миноносца обстреливали маяк Ристну.

Между тем к 44-й стали отходить остатки инженерного батальона капитана А. П. Морозова, занимавшего оборону в районе Эммасте.

Десантники рвались к береговой батарее. Они надеялись одним броском захватить орудия, огонь которых не давал возможности подбросить подкрепления {12}.

Теперь перед автоматчиками на пути к батарее встали несколько пулеметных дотов, которые прикрывали отход батальона на север.

Военком батареи старший политрук Иван Васильевич Паршаев по боевому расписанию руководил сухопутной обороной.

Днем запыхавшийся политрук появился на командном пункте. Где-то за деревьями рвались бомбы, и при каждом ударе струйка песка с потолка сочилась на цементный пол.

— Михаил Александрович, — обратился Паршаев к командиру, — из крайнего дота доложили, что фашисты с десантом направляются к пирсу Сыру.

— К Сыру, говоришь? Обнаглели, гады. Думают, что удалось подавить нашу батарею.

Вскоре первые вражеские катера, переполненные десантниками, действительно приблизились к пирсу Сыру, расположенному близ 44-й батареи. Видимо, враги рассчитывали, что, высадив здесь десант, они обойдут пулеметчиков и прорвутся на огневую позицию.

Но этого не случилось. Батарейцы открыли огонь как раз тогда, когда фашистские солдаты появились на пирсе. В воздух полетели обломки дощатого настила и катеров. А тех немногих, кому удалось все-таки достичь берега, навсегда уложили из дотов пулеметчики.