При въезде в аэропорт Мартиньи задержался всего на мгновенье, чтобы показать свое удостоверение. Поскольку он надел форму, это было простой формальностью. Около главного входа было припарковано несколько машин, рядом с ними стояли водители, явный признак официального сборища. Большой черный лимузин Остин был украшен вымпелом военного коменданта.
Мартиньи поставил Кубельваген позади Ситроена Мюллера, в котором за рулем сидел Грейзер, единственный водитель не в военной форме. Мартиньи игнорировал его и вошел в здание аэропорта. Повсюду были люди в военной форме, в основном, Люфтваффе. Он явно ощущал отчуждение, когда проходил мимо, но страха это не вызывало. Ему придется наилучшим образом разыграть ту карту, которую ему подкинула судьба.
Неккер с группой офицеров, среди которых был и Мюллер, ожидали на площадке за зданием аэропорта. Был выстроен почетный караул Люфтваффе. Подошел майор, с улыбкой, выражавшей некоторую нервозность. За ним шел Мюллер.
— Они будут с минуты на минуту. — Он предложил сигарету из серебряного портсигара. — Невероятный шок для всех нас. Фельдмаршал прибывает как гром среди ясного неба, но не для вас, я полагаю.
Мартиньи теперь понял. Они думали, что существует связь между его необъяснимым появлением на острове и неожиданным визитом Роммеля.
— Разве? Не пойму, что вы имеете в виду, дорогой Неккер.
Неккер удивленно взглянул на Мюллера. Было ясно, что ни один из них ему не поверил, что прекрасно подходило для сложившейся ситуации. Он отошел немного в сторону и остановился, сложив руки за спиной, стал присматриваться к аэропорту. Здесь было семь сборных ангаров, сооруженных, очевидно, Люфтваффе. Ворота одного из них стояли нараспашку, являя взору три двигателя и характерный фюзеляж JU52 из гофрированного металла, транспортного самолета Юнкерса, который являлся рабочей лошадью германской армии. Других самолетов видно не было.
— Продолжает играть в загадочность, — сказал Неккер Мюллеру, скривив рот.
Мартиньи снова присоединился к ним.
— Вижу, Люфтваффе не многое может предложить.
— К сожалению. Враг имеет подавляющее превосходство в воздухе в этом регионе.
Мартиньи указал на дальний ангар.
— Что здесь делает JU52?
— Это почтовый самолет. Совершает рейсы раз в неделю. Только пилот и наблюдатель. Всегда под покровом темноты. Они прилетели прошлой ночью.
— И снова улетают?
— Завтра ночью.
Стал слышен нарастающий гул двигателей. Они повернулись и увидели Сторч, заходивший на посадку со стороны залива Сент-Оуэн и вскоре совершивший безупречное приземление.
Конрад Хофер коснулся рукой плеча Баума, чтобы подбодрить его, пока пилот, оберлейтенант Сорса, выруливал машину к группе встречавших офицеров. Баум обернулся, коротко кивнул Хоферу, подправил наклон фуражки, натянул плотнее перчатки. «Твой выход, Хейни, — сказал он себе. — Так не ударим же лицом в грязь».
Сорса поднял дверь, и Хофер выпрыгнул из самолета. Он обернулся, чтобы помочь Бауму, который успел расстегнуть старый кожаный плащ, чтобы были видны у него на шее Голубой Макс и Рыцарский крест. Феликс Неккер вышел вперед и отсалютовал ему строго в соответствии с формой военного приветствия, как солдат солдату.
— Фельдмаршал. Это величайшая честь для нас.
Баум небрежно коснулся козырька фуражки маршальским жезлом.
— Вы?
— Феликс Неккер, сэр. Временно исполняющий обязанности командующего. Полковник Хейни отбыл на Гернси. На совещание с генералом фон Шметтовым.
— Да, мне это известно.
— Если бы мы только знали, что вы прибудете… — продолжал Неккер.
— Но вы не знали. Конрад Хофер, мой помощник. Так, кто у нас здесь?
Неккер представил офицеров, начав с Мартиньи.
— Штандартенфюрер Фогель, но, полагаю, вы знакомы.
— Нет, — сказал Мартиньи. — Я никогда не имел удовольствия встречаться с фельдмаршалом раньше.
Неудовольствие Роммеля было очевидно каждому. Он прошел дальше, знакомясь с Мюллером и другими офицерами, потом обошел почетный караул. А после этого просто пошел к ближайшему зенитному орудию, все потянулись за ним. Он поговорил с орудийным расчетом, потом по траве направился к ангару, где в ожидании замерла наземная бригада Люфтваффе.
Наконец он повернул назад к зданию аэропорта. Посмотрев на небо, сказал:
— Прекрасная погода. Она еще постоит?
— Прогноз хороший, фельдмаршал, — сообщил Неккер.
— Прекрасно. Я хочу посмотреть все. Вы понимаете? Я возвращаюсь завтра, возможно даже, завтра вечером, так что нам нужно место для постоя на ночь. Но, естественно, с этим можно разобраться позднее.
— В офицерском собрании Люфтваффе приготовлен легкий ланч, господин фельдмаршал. Они сочли бы это величайшей честью, если вы согласитесь разделить его с ними.
— Конечно, майор, но после этого, работать. Мне нужно многое посмотреть. Итак, куда мы направляемся?
Офицерское собрание находилось наверху, в помещении, которое до войны было рестораном. Здесь предлагался небольшой выбор салатов, жареный цыпленок и консервированная ветчина. На стол подавали застенчивые молодые парни из Люфтваффе, которых одели в белые халаты для выполнения роли официантов. Офицеры ловили каждое слово фельдмаршала, сознавая свою близость к величию. А Баум с бокалом шампанского в руке упивался своей ролью. Ему казалось, что он наблюдает со стороны, является одновременно и зрителем тоже. И точно знал, что хорош в своей роли.
— Мы были удивлены, что вы решили лететь днем, господин фельдмаршал, — сказал Неккер.
— И без эскорта, — добавил Мюллер.
— Я всегда придавал значение неожиданности совершаемых дел, — объяснил им Баум. — Не нужно забывать, что в качестве пилота у нас оберлейтенант Сорса, один из наших доблестных финских товарищей. Обычно он летает на JU88S и имеет на своем счету тридцать восемь Ланкастеров, о чем свидетельствует его рыцарский крест. — Сорса, невысокого роста, живой двадцатипятилетний мужчина с очень светлыми волосами выглядел польщенным, и Баум продолжал: — Я должен сказать еще, что мы летели чрезвычайно низко над морем, так что волны представляли большую опасность, чем все, чем могла нас удивить британская авиация.
Все рассмеялись, а Баум извинился и прошествовал в туалет, сопровождаемый Хофером.
Мартиньи стоял у стены, наблюдая. Он почти не пил. К нему подошел Мюллер.
— Замечательный человек.
— О, да. — Мартиньи кивнул. — Один из действительных героев войны. Как там ваш инспектор Клейст?
— Глупый мужик. — Мартиньи слушал. — Но, я думаю, вы это понимаете. Еще шампанского?
В туалете Баум придирчиво осмотрел себя в зеркале и спросил Хофера:
— Ну, как я выступаю?
— Супер! — Хофер веселился. — Были моменты, когда я действительно думал, что говорит сам старик.
— Хорошо. — Баум причесался, поправил защечные прокладки. — Что это за эсэсовский полковник? Этого я не ожидал.
— Фогель? — Хофер посерьезнел. — Я спрашивал о нем Неккера. Он появился на острове вчера, с мандатом, подписанным Гиммлером и самим Гитлером. Пока не дал никакой информации относительно причины своего прибытия.
— Не знаю, — сказал Баум. — Рядом с этими показушниками, я всегда чувствую себя глупо. Вы уверены, что его присутствие здесь никак с нами не связано?
— Как это может быть? Штаб группы армий Б только час назад сообщил, что вы будете на Джерси. Для паники нет оснований, пора обратно на арену.
Неккер сказал:
— Не могли бы вы пройти в офис командующего, фельдмаршал? Генерал фон Шметтов на линии, с Гернси.
Баум небрежно присел на край стола и взял поданную трубку.
— Дорогой фон Шметтов, сколько лет!
Генерал фон Шметтов сказал:
— Неожиданная честь для всей моей команды. Хейни просто в шоке и готов сразу вернуться.
— Скажите ему, если он посмеет, его встретит огневой взвод, — шутливо сказал Баум. — Молодой Неккер покажет мне все вокруг ничуть не хуже. Прекрасный офицер. Меня все устраивает.
— Вы намереваетесь посетить Гернси?
— Не в этот раз. Завтра я возвращаюсь во Францию.
— Можем мы ждать вас в ближайшее время? — На линии появились помехи.
— Конечно, и очень скоро. Обещаю. Всего хорошего. — Баум положил трубку и повернулся к Неккеру. — За работу. Береговая оборона, вот что я хочу посмотреть. Давайте начнем.
В саду усадьбы де Вилей Сара сидела на каменной ограде, глядя на залив. Гвидо прислонился к ограде рядом с ней и курил сигарету.
— Сара, — произнес он. — Мне словно снова приходится с вами знакомиться. — Он тряхнул головой. — Кто бы ни сказал вам, что вы можете сойти за французскую проститутку, очень серьезно ошибся. Я понял, что что-то не так с самого начала.
— А Гарри? Вам не показалось, что и с ним что-то не так?
