Бригада подплава в состав ЮЗМОРа не входила. Почти всю войну занимался я вопросами подводного плавания, но в последние полтора месяца оказался оторванным от них. Однако о главных событиях, происходивших на морских коммуникациях, я конечно же знал. Бывая на ВПУ флота, непременно старался получить информацию о действиях подводников. Не только ради любопытства — ради того, чтобы теснее увязывать многообразные вопросы взаимодействия при планировании и осуществлении операций, в которых участвовали силы ЮЗМОРа. То, что друзья-подводники действуют рядом, и действуют успешно, ощущалось очень хорошо в ходе всех сражений, и я от души порадовался, когда рядом мы оказались и в приказе Верховного Главнокомандующего от 25 апреля 1945 года. В этом приказе за «отличные боевые действия по овладению городом и крепостью Пиллау» вместе с частями и соединениями 3-го Белорусского фронта объявлялась благодарность «морякам вице-адмирала Виноградова, капитана 1 ранга Курникова…»
В апреле и мае отлично действовали на морских коммуникациях врага подводные лодки «Лембит», «К-56», «Щ-310». Снова замечательного успеха добилась «К-52» И. В. Травкина. В походе, продолжавшемся с 17 по 30 апреля, в южной части Балтийского моря ею было потоплено три транспорта противника. Крупную победу записала на свой боевой счет 17 апреля «Л-3» В. К. Коновалова. Ею был потоплен фашистский теплоход «Гойя», на борту которого находилось более 5 тысяч гитлеровцев.
Отгремели последние залпы войны. Вернулись из последних боевых походов «малютки» и «щуки», «эски» и «катюши»… А вот сердце подводника, прошедшего войну, будет пребывать в боевом походе до самого последнего своего удара. Тот, кто в лодке, притаившейся на глубине, слушал, как совсем рядом рвутся вражеские Глубинные бомбы, тот, кто знает, как скрежещет задетый бортом минреп, тот, кто испытывал боевое вдохновение победных атак, тот этого никогда не забудет…
Чем дальше уходят в прошлое годы войны, тем масштабнее, значительнее представляется все, свершенное бойцами героического подводного фронта. Подводные лодки проявили себя в трудных испытаниях как одна из главных ударных сил флота. Дерзкие торпедные и артиллерийские атаки, минные постановки подводников нанесли большой ущерб экономике фашистской Германии и ее союзников, боевому составу их флотов, вынуждали гитлеровское командование отвлекать значительные силы и средства своего флота от решения других задач, в частности от содействия своим сухопутным войскам на приморских направлениях.
Сколько же всего было потоплено подводниками вражеских кораблей и судов за время войны? В военно-исторических трудах приводятся такие цифры; около 100 боевых кораблей и более 300 транспортов общей вместимостью свыше 1 миллиона брутто-тонн.[33] Надо оговориться: любые подсчеты в таком деле, конечно, довольно условны. Тут ведь берутся во внимание лишь те успешные атаки, достоверность которых удалось после войны подтвердить какими-то документами из архивов германского флота и других источников. Но война есть война. Далеко не все события ее были задокументированы, да и не все документы сохранились.
Кстати говоря, само определение достоверности данных о результативности атак, выполненных советскими подводниками, было проведено в свое время, на мой взгляд, недостаточно качественно. Занимался этим в 50-е годы исторический отдел Главного штаба Военно-Морского Флота. Работа была проведена в общем-то немалая, но далеко не со всеми выводами, сделанными тогда и фигурирующими доныне во многих источниках, я лично могу согласиться.
Знаю, например, факты такого рода: имеется совершенно четкое доказательство потопления вражеского судна — фотография, сделанная в момент атаки командиром подводной лодки через перископ, — и тем не менее данные об этом по каким-то причинам не признаются достоверными…
Со временем исторический отдел в Главном штабе ВМФ ликвидировали, работы по исследованию результатов боевой деятельности сил флота были практически свернуты. А зря… Ведь с годами открылось множество новых данных, свидетельств, документов. Сегодня многое можно было бы уточнить, пересмотреть, дополнить. В том числе итоговые цифры ущерба, нанесенного за годы Великой Отечественной войны врагу советскими подводниками. Эта проблема ждет по-настоящему добросовестного, неравнодушного, кропотливого исследователя.
Впрочем, не в цифрах главное. Главное в том, что подводники Балтики, Черного моря, подводники-североморцы с честью выполнили свой долг перед Родиной, проявив себя отважными, беззаветными бойцами. За годы войны около 6 тысяч их — краснофлотцев, старшин, офицеров — награждены орденами и медалями. 20 человек стали Героями Советского Союза. Кроме И. А. Колышкина, Н. А. Лунина, В. Г. Старикова, И И. Фисановича, М. И. Гаджиева, Е. Я. Осипова, С. П. Лисина, о которых я уже говорил, этого высокого звания были удостоены черноморские подводники М. В. Грешилов, Я. К. Иосселиани, М. И. Хомяков, А. Н. Кесаев, Б. А. Алексеев, И. С. Перов, А. С. Морухов, североморские — Г. И. Щедрин, И. Ф. Кучеренко, балтийские — М. С. Калинин, И В. Травкин, С. Н. Богорад и В. К. Коновалов.
По ходу повествования я говорил также о награждении ряда лодок орденом Красного Знамени, о присвоении некоторым из них звания гвардейских. Здесь, думаю, нелишне будет перечислить все лодки, удостоившиеся наград и отличий. Прежде всего хочется назвать четыре североморские лодки, ставшие сразу и Краснознаменными, и гвардейскими. Это «Д-3», «М-172», «Щ-402» и «С-56». Кроме них в годы Великой Отечественной войны Краснознаменными стали: на Севере — «Щ-421», «К-21», «Щ-403», «Щ-404», «С-51», «С-401», «С-104», «Л-22»; на Балтике — «Щ-323», «Щ-320», «Щ-406», «Щ-307», «Щ-310», «Лембит», «С-13», «К-52»; на Черном море — «Л-4», «М-111», «М-117», «С-31», «Щ-201», «Щ-209», «А-5». Гвардейского звания удостоились на Северном флоте — «К-22», «М-171», «М-174», «Щ-422»; на Краснознаменном Балтийском — «Л-3», «Щ-303», «Щ-309»; на Черноморском — «Щ-205», «М-35», «М-62», «Щ-215» и «С-33».
Североморская бригада подплава, как уже говорилось, награждена двумя боевыми орденами — Красного Знамени и Ушакова I степени Краснознаменной стала и балтийская бригада подводных лодок. Ордена Красного Знамени и почетного наименования Севастопольской удостоилась 1-я бригада подводных лодок Черноморского флота. 2-я бригада этого же флота была награждена орденом Ушакова I степени и получила почетное наименование Констанцской.
Высокие награды, славные отличия! Родина высоко оценила ратные подвиги подводников.
Прежде чем поставить последнюю точку, авторы мемуаров обычно рассказывают о том, как сложились послевоенные судьбы тех, с кем они встречались на фронтовых дорогах. Я не стану этого делать. Считаю так: коль уж говорить, то говорить обо всех упомянутых в мемуарах. Но тогда на это потребовался бы еще не один десяток страниц, тем более что судьбы многих моих боевых товарищей после войны сложились столь ярко и интересно, что заслуживают, пожалуй, особого рассказа. Скажу лишь, что значительная часть тех, с кем встретился читатель на страницах этой книги, после победы осталась служить на флоте, на подводных лодках. Некоторые дослужились до больших должностей и званий. Ну а те, кто распрощался с флотом, честно трудились в народном хозяйстве. Есть среди бывших подводников и лауреаты высоких премий, и люди, которые к своим боевым наградам прибавили награды трудовые.
После войны не раз организовывались встречи ветеранов-подводников. Собирались мы вместе и словно снова окунались в атмосферу того боевого братства, которое сложилось в суровую годину войны. На этих встречах мы, конечно, вспоминали погибших товарищей, вспоминали, как ходили в походы к вражеским берегам. Шла, разумеется, речь и о делах сегодняшних, о том, например, какой вклад мы, ветераны, должны вносить в военно-патриотическое воспитание молодежи. Надо сказать, что многие бывшие подводники стали подлинными энтузиастами этого дела.
Заключая книгу, надо непременно сказать о том, что боевые свершения героев-подводников достойно увековечены. Замечательные памятники в их честь есть ныне в Кронштадте, Севастополе, Полярном, Владивостоке… Во многих городах, даже находящихся далеко от моря, можно встретить улицы, названные в их честь, их имена носят военные и торговые суда, школы, пионерские дружины и отряды. Нам, бывшим подводникам, по-особомy дорого то, что и поныне сохранены и по-своему служат флоту некоторые из лодок, на которых мы воевали. Кораблем-музеем стала, к примеру, прославленная «С-56». Она установлена на набережной города Владивостока, стала частью мемориального комплекса, созданного здесь.[34]
Многие годы спустя после войны, будучи уже в отставке, я с группой ветеранов ездил на Краснознаменный Северный флот. Побывала наша делегация во многих частях и соединениях. Были мы и у подводников. Огромное впечатление осталось от той поездки. Какие разительные изменения произошли в облике подводного флота! Какие могучие атомные подводные ракетоносцы в распоряжении нынешних подводников! Какие сложнейшие, поистине государственной важности задачи решают они ныне! Но вот что по-особому замечательно: на этих атомных субмаринах тут и там видишь портреты М. И Гаджиева, Ф. А. Видяева, И. И. Фисановича, Н. А. Лунина… Имена этих и других героев-подводников часто и сегодня можно услышать на разборах, на занятиях, их дерзкие атаки и поныне изучаются, с них берут пример, у них учатся. Молодые подводники рассказывали мне о соревновании, которое ведется в их экипажах — соревновании за право называться последователем лучших специалистов военных лет. Тот, кто добивается наилучших показателей в боевой учебе, объявляется последователем А. В. Шумихина, И. Е. Гандюхина, М. С. Баева.
