страх при знакомстве с девушками. Три раза он, несчастный, подходил к вам и не решался ни на что, даже заговорить. Пообещайте мне, что следующий танец будет его.
— Ну ладно, — ответила девушка.
— А как же вас зовут?
— Наташа, — улыбнувшись, ответила она уже около своего столика, куда я её проводил.
Благодарно кивнув ей, я вернулся к Роману и уселся на своё место.
— Как она, что? — Роман с нетерпением ждал от меня отчёта «за проделанную работу».
— Следующий танец твой, — я отхлебнул маленький глоточек.
Музыканты опять заиграли медляк. И Роман медленно встал весь в своём неистовом волнении. Покачиваясь, он сделал несколько шагов вперёд, потом вернулся к столу, налил и выпил «для храбрости» ещё водки из рюмки и запил её шампанским. Ведь не зря же его брал! И… рухнул на стул без чувств.
Недалеко стояла и улыбалась Наташа. Она видела эту драму и рукой приглашала меня танцевать. А что было делать? Надо же сгладить момент. Танцевали мы с ней, смеялись, потом танцевали ещё и ещё. Очнулись, когда музыки не стало. На стуле, уложив голову на стол, спал скромный Роман. Мы с Наташей сгребли его и повели домой. Он, сам не зная как, но указывал направление к дому, так и не проснувшись толком.
Я и Наташа расстались утром. Сна не было. От её дома я на удивление легко и просто нашёл дорогу в гостиницу, тихо прокрался мимо спящей администраторши, улёгся на кровать.
Уже горланили где-то на дворе первые ростовские петухи.
— Ну что, перекусил? — спросил сосед слева.
— Перекусил, успел…
— Доволен?
— Душно здесь, — ответил я и вырубился, быстрее стремясь к женскому образу под петушиные крики наступившего утра…
Да, Ростов. Побывав здесь единожды, хочется посетить этот город снова, чтобы почувствовать такое милое гостеприимство местных жителей.
В грозу
Он ехал через дождь, торопясь к сроку, который сам себе поставил. В конце дороги всем будет хорошо, поэтому надо быть пунктуальнее, хотя до окончания поездки ещё очень далеко.
— Доеду вовремя, — думал он.
Дворники мерно работали, разгоняя дождь по сторонам ветрового стекла. Его жизнь в последние перед сегодняшней дорогой дни была, как хроника в кинозале, с быстрым переходом от света к тени и наоборот. Обочина проступала неясно, поэтому приходилось не гнать, цепляясь за середину дороги.
Путь туда. Путь оттуда. Какие это разные отрезки в его путешествии. Он вспомнил, что когда ехали туда, решил ей сказать всё: о надоевшем ему совместном быте, нелюбви, их предстоящем разводе.
А теперь встречные фары нещадно били по глазам, заставляя вспоминать и переживать уже существующую реальность, щуриться и прятать глаза.
Вспомнились эпизоды прошедшего дня, когда они бежали под дождём к машине, стоящей от них неподалёку. Наговорили массу всего…
— Надо как-то определиться, — сказал первым он, и голос при этом предательски дрожал.
— Что с тобой? — спросила она его.
— Нам надо расстаться. Нас уже ничего не связывает. Понимаешь, ни-че-го.
— А как же любовь?
— Да нет её…
Он уже боялся этого разговора, её ответов.
— Да и правда, нет, — её слова прозвучали приговором.
— Ну, конечно, нет, нет! — сказал он металлическим голосом, краем глаза заметив на небе довольно чёрную тучу, нависшую сверху.
— Закончится, наконец, наш театр, спектакль с ролями и вывертами. Так будет лучше нам обоим.
Ветер поднимал пыль, готовя дождь, а они здесь стояли, не замечая ничего вокруг. Было затишье, будто перед грозой: ни ветерка, ни звука.
Пока ещё не была пересечена точка невозврата, они не произнесли страшных слов: «Не люблю, уходи, прощай!», поэтому их диалог не перешёл в запретную зону и держался на общих фразах.
— Наверное, так будет лучше нам обоим. Я приеду за вещами завтра, но если ты настаиваешь, могу забрать их и сегодня, — заторопился объясниться он.
Раскат грома потряс окружающий мир, и было видно, как совсем недалеко наклонились от сильного ветра деревья под напором первых крупных капель.
— Никогда не встретимся? — она спросила и испугалась раскатов грома, прозвучавших словно в ответ на её слова. Тут же подул ветер.
— Что ты говоришь?
— Я говорю: никогда не встретимся! — она громко повторила свою фразу. Близкий гром снова бабахнул и оглушил обоих.
— Поговорили! — прокричал он.
Реально, ощутимо повеяло сыростью и прохладой.
— У тебя кто-то есть? — снова крикнул он.
— Тебе-то что, ты давно стал чужим со мной, иди к своей…
— Значит, есть?
— Нет! А у тебя?
Его ответ потонул в громе, когда словно множество орудий выстрелили одновременно.
— Что плачешь? Не плачь! Ничего страшного! Найдёшь себе кого-нибудь!
Первые мелкие капли уже чувствовались на руках и лицах.
— Я не плачу! Это ты рёва!
Молнии стали осязаемы, били где-то рядом, освещали их виноватые лица, стоящую неподалёку одинокую машину.
Всё кончено!
— Ну что, расходимся?
Она в ответ как-то нелепо закивала головой и заплакала. Впрочем, слёзы видел только он. И уже крупные капли дождя начали сначала незаметно, а затем всё более интенсивно бить по ним, будто отрезвляя обоих.
— Пойдём в машину! — крикнул он, глядя на неё, и тоже понял, что она видит его слёзы. Оба были сейчас такими жалкими и мокрыми.
— Это я что ли во всём виновата, — прокричала она, — ты просто негодяй!
— Да, негодяй!
Дождь пошёл сильнее, как-то сразу намочил, накрыл обоих, но они уже никуда не спешили. Молнии искажали их лица, объяснения были на пике эмоций. Подул порывистый ветер.
— Я так тебя любила, а теперь ненавижу! — кричала она ему в дождь.
— И я тоже ненавижу! — вторил он ей в гром.
Лило как из ведра, а они продолжали стоять, несмотря на начавшийся катаклизм и буйство высших сил природы. Но вот он обнаружил у себя в руках зонт, который, оказывается, предусмотрительно захватил с собой, неловко и суетливо начал его раскрывать и, с большим трудом раскрыв его, водрузил зонт над её головой, как-то забыв о себе.
— Спасибо, пошли!
Они вдвоём заспешили к стоящей машине.
Дорога бежала, унося его всё дальше в воспоминания…
Вот опять ослепила встречная, он снизил скорость. Потом нашёл «разделительную» и успокоился.
Вспомнилось, как они одновременно открыли двери и, промокшие, плюхнулись внутрь машины. Стёкла сразу откликнулись на тепло их тел и запотели. Зонт остался смешно мокнущим под потоками воды и таким бесполезным, когда с неба льёт река.
Они посмотрели друг на друга, заулыбались и под впечатлением происходящего дружно рассмеялись над своими обидными словами, сказанными друг другу ранее. Обстановка разрядилась.
— Так расходимся? — спросила она.
— Конечно! — ответил он абсолютно серьёзно.
— Давай только быстрее разбежимся, — улыбалась она.
— Нам уже никак нельзя без
