Оформление художника И. С. Клейнарда
Художественный редактор С. А. Литвак
Технические редакторы Т. В. Полякова, О. М. Гуськова
Корректоры В. А. Бобров, Ф. Г. Сурова
Сдано в набор 26/II 1975 г.
Подписано к печати 2/VII 1975 г.
Формат 84×108 1/32. Бумага № 1. Усл. печ. л. 32,8. Уч. — изд. л. 32.
Тираж 300 000 экз.
Изд. № 2897. Тип. зак. № 2629.
Цена 2 р. 37 к.
Издательство «Наука», 103717 ГСП Москва, К-62, Подсосенский пер., 21.
Ордена Трудового Красного Знамени Первая Образцовая типография имени А. А. Жданова Союзполиграфпрома при Государственном комитете Совета Министров СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли.
Москва, М-54, Валовая. 28
моя дорогая (франц.).
граф (франц.).
бесчисленная… океанская масса! (нем.).
«князьям или графам» (нем.).
«немного» (нем.).
Непременное условие (лат.).
Не понимаю, что в нем хорошего!? Автор.
к праотцам (лат.).
белая горячка (лат.).
ради почета (лат.).
парадный бал (франц. bal paré).
дорогая (франц. ma chère).
в действительности (лат.).
Голод (лат.).
касторовое масло (лат.).
моя дорогая (франц.).
лирического тенора (итал.).
мои дети (франц.).
От франц. objet (предмет).
как вздумается? (франц.).
большой круг (франц.).
«Он женился на m-lle Красная Горка» (нем.).
моя дорогая!.. (франц.).
в своем роде (лат.).
Прошу у читателя извинения за подобные выражения. Ими богата повесть несчастного Камышева, и если я их не вычеркнул, то только потому, что счел нужным, в интересах характеристики автора, печатать его повесть in toto ‹без пропусков — лат.›. — А. Ч.
к праотцам (лат.).
неизвестную землю, область (лат.).
повод к войне (лат.).
Человек я (лат.).
первый любовник (франц.).
свидание (франц.).
Тут в рукописи Камышева зачеркнуто сто сорок строк. — А. Ч.
На этом месте рукописи нарисована чернилами хорошенькая женская головка с искаженными от ужаса чертами. Всё написанное ниже ее старательно зачеркнуто. Верхняя половина следующей страницы тоже зачеркнута, и сквозь сплошную чернильную кляксу можно разобрать одно только слово: «висок». — А. Ч.
Тут тоже зачеркнуто. — А.Ч.
Тут беспорядочно зачеркнута почти целая страница. Пощажены только несколько слов, не дающих ключа к уразумению зачеркнутого. — А. Ч.
Тут, к сожалению, опять зачеркнуто. Заметно, что Камышев зачеркивал не во время писанья, а после… К концу повести я обращу на эти зачеркиванья особое внимание. — А. Ч.
Последняя фраза написана выше зачеркнутой строки, в которой можно разобрать: «сорвал бы с плеч голову и вышиб бы все окна». — А. Ч.
Далее следует пластически вычурное толкование о душевной выносливости автора. Вид человеческих скорбей, кровь, судебные вскрытия и пр. не производят якобы на него никакого впечатления. Всё это место носит оттенок хвастливой наивности, неискренности. Оно поражает своей грубостью, и я выпустил его. Для характеристики Камышева оно не важно. — А. Ч.
Тут зачеркнуты две строки. — А. Ч.
Обращаю внимание читателя на одно обстоятельство. Камышев, любящий разглагольствовать о состоянии своей души всюду, даже в описаниях стычек своих с Поликарпом, ничего не говорит о впечатлении, произведенном на него видом умирающей Ольги. Думаю, что это пробел преднамеренный. — А. Ч.
Я должен обратить внимание читателя еще на одно очень важное обстоятельство. В продолжение 2-3-х часов г. Камышев занимается только тем, что ходит из комнаты в комнату, возмущается с врачами прислугой, щедро сыплет оплеухи и проч… Узнаете ли вы в нем судебного следователя? Он, видимо, не спешит и старается чем-нибудь убить время. Очевидно, «ему убийца известен». Затем, описанный ниже, ничем не мотивированный, обыск у Сычихи и допрос цыган, более похожий на издевательство, чем на допрос, могут быть проделаны только для проволочки времени. — А. Ч.
Это уклонение от вопроса первой важности имело в виду только одно: растянуть время и дождаться потери сознания, когда Ольга не могла бы уже назвать имя убийцы. Прием характерный, и удивительно, что врачи не оценили его по достоинству. — А. Ч.
Всё это наивно только на первый взгляд. Очевидно, Камышеву нужно было дать понять Ольге, какие тяжелые последствия для убийцы будет иметь ее сознание. Если ей дорог убийца, ergo — она должна молчать. — А. Ч.
Если всё это нужно было г. Камышеву, то не легче ли было допросить кучеров, которые везли цыган? — А. Ч.
К чему? Допустим, что всё это проделано судебным следователем спьяна или спросонок, тогда зачем же об этом писать? Не лучше ли скрыть от читателя эти грубые ошибки? — А. Ч.
Напрасно Камышев бранит товарища прокурора. Виноват этот прокурор только в том, что его физиономия не понравилась г. Камышеву. Честнее было бы сознаться или в неопытности, или же в умышленных ошибках. — А. Ч.
Хорош следователь! Вместо того, чтобы продолжать допрос и вынудить полезное показание, он рассердился — занятие, не входящее в круг обязанностей чиновника. Впрочем, я мало верю всему этому… Если г. Камышеву были нипочем его обязанности, то продолжать допрос должно было заставить его простое человеческое любопытство. — А. Ч.
Роль, конечно, более подходящая г. Камышеву, чем роль следователя: в деле Урбенина он не мог быть следователем. — А. Ч.
Умному достаточно… (лат.).
общий вид (лат.).
Человеку свойственно ошибаться (лат.).
прощайте! (франц.).
первый любовник (франц.).
От франц. défiler — проходить.
По техническим причинам строго хронологическое распределение подписей к рисункам по первым томам Сочинений было изменено и отдано предпочтение жанровому принципу.
См. публикацию М. А. Соколовой «Фельетоны А. П. Чехова в „Будильнике“» («Литературная Россия», 1965, № 33, 13 августа, стр. 12–13).
Второй псевдоним Чехова — автора «Осколков московской жизни».
Очерк из цикла «Осколки московской жизни» («Осколки», 1884, № 49, 8 декабря).
