скверы и улицы большого города. И лишь ближайшие дома, вместе со стоящими перед ними деревьями, освещаемые мутным фонарным светом, оставались еще видимыми сквозь полупрозрачную снежную кисею. Звуки стали тише и глуше, будто город заговорил шепотом, боясь спугнуть пришедшую сказку, а снег продолжал колдовать, превращая припаркованные во дворе машины в огромные снежные сугробы, расстилая на грязно-серых асфальтовых дорожках пушистые белые ковры, закутывая черные продрогшие деревья в теплое снежное одеяло. И когда наступило утро, и город с трудом разлепил свои заспанные глаза, он не узнал себя. Все цвета, кроме белого исчезли; знакомые предметы изменили свои очертания, сменив жесткую угловатость форм на плавную мягкость изгибов. И теперь стоящие в скверах деревянные лавочки, превратились в роскошные диваны, а бюсты бородатых вождей перед входом в университет напоминали Углову завернутые в вату новогодние елочные фигурки Дедов Морозов.
Андрей Владимирович, не уставая любоваться свершившимися за ночь переменами, и с удовольствием, нарочито-громко, скрипя свежевыпавшим снегом, шел на работу в приподнятом настроении. И для этого были причины. Во-первых, был последний по-настоящему рабочий день декабря, а это значит, что в их конторе сегодня состоится корпоративное мероприятие в честь наступающего нового года, а если говорить проще – маленький междусобойчик, но со всеми обязательными атрибутами: официальной частью, на которой он должен подвести итоги прошедшего года, банкетом, и, возможно, даже танцами. Во-вторых, итоги года действительно впечатляли, что не могло не радовать. За то небольшое время, которое он работал в компании, выручка удвоилась, штат, правда незначительно, но, вырос, а имя их небольшого рекламного агентства стало довольно известно в самых широких деловых кругах города. В-третьих, кипельно-белый, только что выпавший снег, наконец, создал у него предновогоднее ощущение наступающего праздника, которого он так долго ждал.
Взойдя на небольшое крылечко теперь уже ставшего близким рекламного агентства, Андрей Владимирович сбил с ног снег, постучав поочередно носком одного ботинка по пятке другого, и, потянув на себя дверь, вошел внутрь. На него сразу пахнуло теплом обжитого помещения, смешанным с влажным, смолистым запахом, установленной вчера вечером, и оттаявшей за ночь сосны и сочным дразнящим ароматом мандариновой корки.
– Здравствуйте, Андрей Владимирович, – поздоровались хором Антон и Юля, как только он вошел в фойе. В переднем углу, стоя на стуле, Антон наряжал высокую до потолка елку. Сейчас он опутывал ее длинной гирляндой фонариков, а Юля, делая вид, что помогает, придерживала коленкой и без того устойчивый стул, успевая при этом одновременно чистить большой мандарин и давать Антону ценные указания, как лучше пустить гирлянду.
– Здравствуйте. Наряжаете? Молодцы! – и Андрей Владимирович, протиснувшись мимо ребят, заглянул в кабинет главного бухгалтера.
Стол Натальи Алексеевны был сплошь завален конфетами, шоколадками, печеньями и кульками с новогодними подарками, а на его краю восседало в ряд пять плюшевых мишек. В ответ на вопросительный взгляд директора главбух, поздоровавшись, пояснила, – Вот, подарки для детей сотрудников комплектую.
– А не многовато? – поинтересовался Углов, мысленно прикидывая, сколько же у его сотрудников может быть детей.
– Два мне, один – Вам, один – Николаю Сергеевичу, а еще один Галине Петровне.
– Наталья Алексеевна, вы ничего не путаете? – Андрей Владимирович улыбнулся. Дело в том, что Николай Сергеевич – его заместитель и по совместительству начальник отдела сувенирной продукции и Галина Петровна – заведующая отделом рекламы в средствах массовой информации были мужем и женой, хотя и носили разные фамилии. Он – Романов, а она – Потапова. Очевидно этот факт и ввел главного бухгалтера в заблуждение.
– У меня все по списку, – Наталья Алексеевна, протянула директору лист со списком сотрудников, напротив каждого из которых было указано количество детей. Фамилии Потаповой и Романова следовали друг за другом, и напротив каждой стояла цифра 1. Андрей Владимирович, продолжая улыбаться, взял со стола карандаш, зачеркнул обе цифры, затем объединил две фамилии фигурной скобкой, и справа написал крупную цифру 1.
– Ой! – всплеснула руками Наталья Алексеевна, поняв свою ошибку. – Что же теперь делать?
– Да ничего страшного. Конфеты на стол, а медведя…
Дверь открылась и в комнату заглянула Юля.
– Можно?
– Тебе чего? – Оглянулся Углов.
– Андрей Владимирович, а как вы относитесь к конкурсам? – загадочно поинтересовалась Юля
– Положительно, а что?
– Положительно! – радостно сообщила кому-то Юля, выглянув в коридор. В ответ до Андрея Владимировича донесся заглушенный офисным шумом голос Александры. Она что-то говорила Юле. Выслушав, что ей говорили, Юля снова просунула голову в дверь и доложила, – Тогда нам нужны призы.
– И какие же вы хотите призы?
– Ну, какую-нибудь мелочь. Можно шоколадки, можно сувениры – ну там брелоки или блокнотики с ручками. Можно игрушку.
– Ладно, будут вам призы, – сказал Андрей Владимирович достаточно громко, чтобы его было слышно за дверью.
Было видно, что Юлю снова потянули в коридор за подол платья. Она на секунду пропала, а затем, снова появившись в дверном проеме, попросила, – Тогда скажите, чтобы Наталья Алексеевна выделила на это денег, потому что надо уже сегодня все купить.
– Нет у меня денег. Надо была вчера думать, – отрезала Наталья Алексеевна.
– Подождите, подождите, – Андрей Владимирович попытался успокоить расстроившуюся Юлю. – Да не нужны нам никакие деньги. Наталья Алексеевна, у вас же остались шоколадки из лишнего подарка. Так отдайте их Юле. – Пожав плечами, Наталья Алексеевна передала директору одну большую шоколадку, два Гулливера, один шоколадный батончик и пачку печенья. – Вот! Уже кое-что, – Андрей Владимирович сложил все это в кулек и передал Юле. – А ручки, брелоки, блокнотики и прочее попроси у Николая Сергеевича. У него теперь этого добра перед Новым годом сколько угодно. А игрушку… Эта подойдет? – Он взял со стола и протянул Юле плюшевого мишку.
– Конечно подойдет. Спасибо большое, Андрей Владимирович. О, он такой мягкий, и так конфетами пахнет, – Юля зарылась в мишку своим курносым носом.
– Вы там только за конкурсами про работу не забудьте, – крикнул вслед исчезающей за дверью сотруднице Андрей Владимирович.
Работая долгое время на заводе, он привык к тому, что последние дни года были по сути нерабочими. Планы были выполнены, товары отгружены, а если и не выполнены, и не отгружены, то смежники все равно уже прекращали поставки комплектующих за несколько дней до праздников, боясь, что не получат оплаты за поставленную продукцию в текущем году. Соответственно, и завод придерживал произведенную продукцию до начала следующего года. В рекламном бизнесе все было по-другому. Здесь канун любого праздника, будь то Восьмое марта, День Победы, а уж тем более Новый год был пиком рабочей лихорадки, когда, несмотря на многократные предварительные звонки и напоминания клиентам, те «просыпались» буквально за несколько дней до праздника с требованием незамедлительно
