С е р г е й М у р а в ь е в. Зачем он здесь? Неужели он не может умереть?
В р а ч. Здесь никого нет. Это все от лихорадки. Государь прислал меня к вам. Он очень озабочен вашим здоровьем.
С е р г е й М у р а в ь е в. Он хочет сохранить меня для казни?
В р а ч. Бог с вами. Вы больны. (Тихо.) Государь изволил сказать, что не прольет крови.
С е р г е й М у р а в ь е в. Тогда бескровно. Дайте. Мне все равно. (Врач подает ему лекарство.) Я буду спать от него?
В р а ч. Это от лихорадки. Мне не приказано...
С е р г е й М у р а в ь е в. Вылечить меня, пока я не дам показаний?
В р а ч. Ради бога, тише. Я должен итти. Семен, поправь свечу, она нагорела. (Врач уходит. Часовой подходит к столу.)
Ч а с о в о й. Ишь, как полыхает. Как бы стена не загорелась.
С е р г е й М у р а в ь е в. Она каменная.
Ч а с о в о й. Решетка расплавится.
С е р г е й М у р а в ь е в. Но я не могу бежать. Почему ты отворачиваешься? Почему не смотришь прямо?
Ч а с о в о й. Ты обманул меня.
С е р г е й М у р а в ь е в. В чем? Я не знаю тебя.
Ч а с о в о й. Не знаешь? Я был постоянно около тебя, но ты говорил на чужом языке.
С е р г е й М у р а в ь е в. Это ты, Гульбин?
Ч а с о в о й. Я. Признал? Посмотри.
С е р г е й М у р а в ь е в. Что это?
Ч а с о в о й. Сумочка.
С е р г е й М у р а в ь е в. Зачем?
Ч а с о в о й. Я ее тебе на шею повешу. Вот так.
С е р г е й М у р а в ь е в. Как тяжела она! Как будто меч входит в сердце. Мне нечем дышать.
Ч а с о в о й. Ты пойдешь со мной... со мной... (Он делается все меньше и меньше и как будто уплывает, не двигаясь, вглубь каземата.)
М а р и н а (за сценой). Я хочу войти.
П а ш к о в (за сценой). Окно узко.
М а р и н а. Это дверь. Помоги мне. Какая тяжелая.
(Решетка окна раздвигается и достигает пола. За окном показываются деревья с огромными лиловыми вишнями, которые горят и покачиваются с металлическим звоном.)
М а р и н а. Как тепло. Вишни большие, как лиловые мячики. Едва качаются. (Входят Марина и Пашков.) Мой друг, вы тоже осудите меня?
С е р г е й М у р а в ь е в. Нет, моя дорогая, нет, моя любимая. Ты забыла?
М а р и н а. Я ничего не помню и не хочу помнить. Ты не знаешь любви.
П а ш к о в. Я ребят собрал здесь, у крепости. Пойдем. Вот и котомку принес вам.
С е р г е й М у р а в ь е в. Что в ней?
М а р и н а. Подожди. Когда я шла после смерти брата к пруду... я хотела взглянуть туда вглубь. Все бело, лед горит, а вода синяя, темная. Я подошла, а Пашков у края сидел. Там, в глубине, звезды плавали и вдруг хлынули с неба, как ручей серебра. Пашков подставил котомку, а я руки. Они теплые, серебряные, падали, цеплялись за платье. Вот посмотри - у меня на рукаве, а у него в шапке.
С е р г е й М у р а в ь е в. Дай мне руки, наклонись, здесь темно, я не вижу тебя.
П а ш к о в. В ворота стучат.
С е р г е й М у р а в ь е в. Это семеновцы. Мертвые встают!
П а ш к о в. Разбивают ворота. Мир бунтует! Воля пришла, Сергей Иванович!
(Шум и удары.)
С е р г е й М у р а в ь е в. Я не увижу ее, Марина. Мои руки скованы. Я не могу подняться.
М а р и н а. Я люблю, люблю тебя. Ты не увидишь, но ты уснешь. (Марина целует Сергея Муравьева и опускает его голову на изголовье. Свеча гаснет, а когда она вспыхивает, один часовой стоит у дверей. Входит Левашев.)
Л е в а ш е в. На очную ставку. Что это за стук?
Ч а с о в о й. Новую тюрьму строят, ваше превосходительство.
ЗАНАВЕС
КАРТИНА II
Каземат С. Муравьева и рядом каземат Сухинова. Сергей Муравьев сидит у стола и пишет. Сухинов стучит ему в стену из своего каземата.
С у х и н о в. Как странно, нам сегодня не запрещают разговаривать. Что вы делаете?
С е р г е й М у р а в ь е в. Подвожу итоги.
С у х и н о в. Чему?
С е р г е й М у р а в ь е в. Прошлому.
С у х и н о в. На это у нас будет достаточно времени. Говорят, нас сошлют в Благодатский рудник.
С е р г е й М у р а в ь е в. Я еду ближе.
С у х и н о в. Может быть, мы никогда больше не встретимся с вами. Спойте, Сергей Иванович, как тогда в лагере, после заседания?
С е р г е й М у р а в ь е в. Что же спеть вам?
С у х и н о в. Что хотите?
С е р г е й М у р а в ь е в. Я мало пою по-русски. Может быть, о "Летучем Голландце"? (Поет.)
Когда бежит за валом вал,
И паруса летят, как птицы,
И мачты гнет, седея, шквал,
Я слышу в буре звон цевницы.
Когда средь пены промелькнет
Тень корабля чернее ночи,
Я знаю, нашей жизни лет
С минутой каждой все короче.
Свободе не было границ
Средь водной шири океана,
Что ж, если в круг веселых лиц
Смерть заглянула слишком рано.
Плохие слова, но я люблю их за воспоминания.
С у х и н о в. Я не спросил вас... Ваш приговор?
С е р г е й М у р а в ь е в. Повесить.
С у х и н о в. Боже мой! Простите меня. Я не знал, не подумал, что это возможно. Когда?
С е р г е й М у р а в ь е в. Сегодня. Не ужасайтесь, мой друг, более, чем я сам. Я подвел итоги и готов, спокоен, потому что ничего не оставляю здесь. Тяжко не умереть, а вести к смерти другого. Я не один: со мною Пестель, Рылеев, Каховский и Мишель... Если бы только не Мишель!
С у х и н о в. Вы не можете ни в чем упрекнуть себя. Мне было бы отрадно сопровождать вас. И Бестужев думает то же самое.
С е р г е й М у р а в ь е в. Июль. Звезды бледнеют. Значит близко рассвет. За мной сейчас придут. Добывайте, Сухинов, железо для нового оружия. А я спускаюсь в шахту, из которой еще никто не поднимался на поверхность.
С у х и н о в. Мне почему-то хочется просить у вас прощения. Простите за то, что я живу. Простите меня, Сергей Иванович.
С е р г е й М у р а в ь е в. Тише. Идут. Прощайте.
(Входят сторож и конвой.)
С т о р о ж. Вот позвольте, ваше высокоблагородие.
С е р г е й М у р а в ь е в. Что это?
С т о р о ж. Ремни для рук... руки связать велено.
С е р г е й М у р а в ь е в. Ах, да! (Сторож прикрепляет ремни и вешает ему на грудь дощечку, на которой написано: "Цареубийца".) У тебя дрожат руки, пусть кто-нибудь другой.
С т о р о ж. Господи, господи. Дело-то какое, ваше высокоблагородие...
С е р г е й М у р а в ь е в. Перестань. Полно.
Г о л о с Л е в а ш е в а. Чего вы глядели, чорт вас возьми! Казнь назначена в 4 часа, а ничего не готово. Дьяволы! Запорю! Заприте их пока в каземат.
(Конвой вводит Пестеля и Бестужева.)
Б е с т у ж е в. Сережа, милый, они издеваются над нами, но я с тобой.
С е р г е й М у р а в ь е в. Мой дорогой, я не могу дать тебе руку.
Б е с т у ж е в. Нет можно. Вот так.
П е с т е л ь. Несчастная Россия! В ней не умеют даже вешать.
С е р г е й М у р а в ь е в. А где Рылеев и Каховский?
П е с т е л ь. У них сейчас священники. Я думаю, все это несколько преждевременно.
С е р г е й М у р а в ь е в (указывая на Бестужева). Для него особенно. (Бестужеву.) Миша, ты слышишь меня? О чем ты думаешь? Здесь нечего жалеть, мой друг.
Б е с т у ж е в. Я думал о Марине. Я надеялся, что меня сошлют в Сибирь, и она поедет со мной. Но так лучше, ей там было бы слишком тяжело. Но почему она не пришла проститься со мной? Она не могла забыть. Или ей тяжело было видеть меня? Но не пришла, не пришла.
С е р г е й М у р а в ь е в. Оттуда не приходят, Миша. Она там, куда мы собираемся войти.
Б е с т у ж е в. Как! Марина умерла? И никто не сказал мне об этом? Она умерла, она, которая так любила жить.
С е р г е й М у р а в ь е в. Она не хотела жить.
Б е с т у ж е в. Да, да, ее нет, моей милой богини. Так и должно было быть. Она во всем была особенной, другой. Я не жалею, нет.
П е с т е л ь. Вы счастливы, Бестужев, потому что нет человека, который не был бы забыт. Ваша возлюбленная предупредила вас, и вы счастливы. Я оставляю отца, мать, сестру и многих, кто любил меня, но все эти люди успокоятся и забудут. Я буду жить в ненависти. Меня не забудут те, кто ведет меня на казнь, меня не забудет царь и все, кому грезится призрак революции, кто боится будущего. Наше бессмертие в них.
С е р г е й М у р а в ь е в. Но мы, все же, не сумели облечь плотью вашу мысль, мы не научились владеть оружием.
П е с т е л ь. Побеждает не всегда тот, за кем остается поле сражения.
С е р г е й М у р а в ь е в. Музыка.
П е с т е л ь. Это полковой оркестр.
Б е с т у ж е в. Для нас, в такую минуту!
С е р г е й М у р а в ь е в. Рассвет наступил.
Б е с т у ж е в. Свежим воздухом потянуло через решетку.
Г о л о с Л е в а ш е в а. Живей, живей!
П е с т е л ь. Значит, пора.
Л е в а ш е в. Ведите их!
П е с т е л ь. Простимся здесь. Я всегда любил вас, Муравьев; как мне кажется - и вы меня, хотя мы молчали. Я говорю об этом и думаю, что не поздно.
С е р г е й М у р а в ь е в. Нет, Пестель, потому что я всегда верил в вас. Дай мне руку, Миша. Идем.
Б е с т у ж е в. В вечную ночь, Сережа. Но я не жалею, я с тобой, как всегда.
Г о л о с Л е в а ш е в а. Ведите, ведите!
С т о р о ж. Ваше высокоблагородие... Господи, помилуй.
С у х и н о в. Прощайте, прощайте все! О, проклятая страна, в которой позорно жить!
С е р г е й М у р а в ь е в. Молчите, Сухинов. Нас не надо провожать отчаянием. Мы идем в вечную ночь, но мы знаем, что день наступит - не для нас, но это все равно. Помните об этом в глубине шахты, когда будете добывать железо. Помните это, Сухинов. А теперь надо молчать, потому что смерть требует тишины.
