к сыновьям.
– Я тоже всегда любила читать, как и вы. И мне всегда нравилось учиться чему-то новому.
Джеку раньше и в голову не приходило, что мама тоже когда-то училась в школе.
Уорни оторвался от тетрадки, в которой что-то писал убористым почерком.
– Где ты училась?
– В Куинз-колледж, – ответила она, приподняв голову. – Я изучала математику и физику.
Уорни ахнул от удивления.
– Математику и физику?
Джек уставился на маму, на ее милую улыбку, теплые карие глаза и тонкий нос и впервые задумался о том, как она выглядела и как себя вела в его возрасте.
Это было удивительно.
Наблюдая за отцом и его серыми буднями, Джек пришел к выводу, что никогда в жизни не хотел бы повзрослеть. Но в тот момент он на секунду представил свою молодую маму в колледже, и это вселило в него надежду на то, что взрослая жизнь может быть по-своему интересной.
– Но ты же говорила, что была писательницей, – возразил Джек.
– Человек вовсе не обязан заниматься только одним делом. В мире полно всего интересного.
– Я бы так не смог, – рассмеялся Джек, и следом Уорни.
– Что ж, я смогла.
– И о чем ты писала? – спросил Джек.
– Мне нравилось сочинять рассказы. Перед свадьбой мы с твоим отцом писали друг другу много писем, и я отправляла ему свои наброски. И так, мои дорогие мальчики, я влюбилась в него, – поскольку он всерьез воспринимал меня и мое творчество. Он был очень добр.
– Отец когда-то был добрым? – воскликнул Уорни, разинув рот от удивления.
Мама рассмеялась. Джек обожал ее смех и всегда старался ее развеселить.
– Очень добрым, – ответила она. – Твой отец писал прекрасные письма, в которых всегда хвалил мои рассказы. Даже заставил отправить их в издательство. Что-то даже опубликовали в «Домашнем журнале». Что же это был за рассказ…? – Она чуть подалась вперед и заговорила завораживающим голосом, какой бывает у истинных рассказчиков мифов и легенд. – Он назывался «Принцесса Розетта».
Джек отложил карандаш и серьезно заявил: – Я хочу его прочитать.
Мама засмеялась еще сильнее.
– От тех времен ничего не осталось. Не знаю, что именно случилось во всей этой суматохе с переездами, но… ваш отец его читал. Джекси, я понимаю, что ты видишь в нем лишь сурового отца, который не способен тебя понять, но на самом деле у него доброе сердце, и тот серьезный подход, с которым он решает по-настоящему важные вещи, заставил меня в него влюбиться.
Джек уставился на маму. Мысль о том, что можно влюбиться во что угодно, кроме природы и сказок, была для него такой же непонятной, как принцип движения планет. Оставшийся путь до Каслрока с его пляжами и ленивыми буднями они проделали в тишине.
Одним пасмурным и ветреным днем Джек и Уорни поднялись вместе с мамой к замку Данлюс, возвышавшемуся над Белфастом, – это крайняя северная точка Ирландии. Еще когда Джек стоял внизу и смотрел на замок на изумрудно-зеленом холме, у него захватило дух. Время буквально остановилось, и все вокруг замерло. Джека непреодолимо тянуло к этим каменным стенам и полуразрушенным башням, некогда пронзавшим облака.
Странная тоска, которая до этого ни разу не мучила Джека по-настоящему, вдруг ледяной волной окатила его с ног до головы. Замок со сторожевыми башнями по углам возвышался над морем, зубчатые стены словно вырастали из-под земли. Под каменным мостом, изогнувшимся над ущельем, вполне могли бы прятаться и огры, и драконы, готовые при первом удобном случае напасть на королевство. И лишь храбрейшие из храбрых могли дать им отпор. Внизу с шумом разбивались о скалы морские волны. В небе, раскинув крылья, висели две чайки. Внизу, в лужицах воды, оставшейся в скалах после прилива, отражалось облачное небо, и все вокруг было пропитано резким запахом морской соли.
– Уорни, – позвал брата Джек, – ты только посмотри.
Тот оглянулся, и вместе они принялись сочинять, с кем здесь сражались рыцари и короли, как они приходили спасать принцесс и какие опасные приключения ждали их в землях этого королевства.
* * *
– Мэгс! – Джордж так внезапно воскликнул посреди рассказа, что его сестра едва не выронила тетрадь.
– А? С тобой все в порядке? – спросила она и потрогала его лоб.
Почему всегда лоб? Почему именно от него взрослые пытаются добиться ответа на все свои вопросы?
– Замок… – с придыханием заговорил Джордж. – Этот замок в Ирландии… это Кэр-Паравэль? Он существует?
Мэгс сделала глубокий вдох и приобняла брата.
– Замок Данлюс – существует. Но тот ли это самый замок из книги мистера Льюиса – я не знаю.
– Его мама… какая безнадежно грустная история. Он выжила?
– Я еще не закончила рассказ, Джордж.
– Не уверен, что хочу знать, чем все закончится. Хочу, чтобы с мамой Джека все было хорошо. Она ведь поправится?
– Хорошо, давай на этом остановимся, если хочешь.
Мэгс лукаво улыбнулась. Джордж обожает эту улыбку – она словно говорит, что сестра сделает все, что он попросит, и ей наперед известно о всех его желаниях.
Джордж выпрямился. Мысли о маленьком Джеке Льюисе и его старшем брате как будто исцеляли его больное сердце. Он должен узнать, что произошло дальше, даже если там случилось что-то ужасное.
– Мэгс, – он выдохнул и сильнее прижался к ней. – В любой истории всегда есть темная и страшная глава. Может, сейчас мы именно на ней. Но за черной полосой всегда идет белая.
Джордж взял ее за руку.
– Продолжай. Что там дальше?
* * *
Молитвы Джека сработали, по крайней мере, так ему показалось, потому что пару недель после операции мама лежала в постели и восстанавливала силы. Одним мартовским днем, когда Уорни приехал домой на выходные, они с Джеком пришли к ней в тихую спальню.
– Мама, – сказал Уорни, – если мы будем усердно молиться, Бог исцелит тебя. Мы молимся каждый день.
Мама лежала на подушках: ее лицо было таким бледным, а губы такими тонкими, что Джеку становилось страшно, когда он смотрел на нее слишком долго. Он хотел только слышать голос.
– Бог не всегда отвечает на наши молитвы, – ответила она сыновьям. – Есть вещи в Его великом замысле, которые мы понять не в силах.
Джек подошел ближе к кровати и, вздернув подбородок, с вызовом в голосе произнес:
– Если в Его замысел не входит тебя исцелить, то это не настоящий Бог.
– Ох, мои дорогие, у меня для вас кое-что есть. – Она медленно приподнялась и, наклонившись, взяла с прикроватной тумбы две Библии. – Вот, возьмите их и храните всю свою жизнь.
Джек и Уорни взяли из ее рук
