казалось, что прикосновение другого человека к экрану твоего телефона – это довольно интимный момент, но Эбби уже открывает следующий фик. Меня охватывает странное чувство. Теперь, когда мы знаем, что Саймон написал один из них, мне кажется, что это могла быть абсолютно любая история. Или все сразу. Может, он писал под сотней разных ников. Может, когда мы думали, что он проверяет почту, Саймон писал эротику и сцены секса.
Потом Эбби устроилась поудобнее и привалилась ко мне всем телом. Мой правый бок – ее левый. Клянусь, в тот момент я забыла родной язык.
– Вот этот, – решительно говорит Брэм, возвращая меня в реальный мир. Он кладет телефон на стол и подталкивает ко мне.
– Только не говори, что нашел секретный фик Саймона за пять минут!
– Нашел, – отвечает он с улыбкой. – И на сто процентов уверен, что прав.
– «Все, что мне нужно на Рождество, – это ты» – зачитываю я вслух название. – Автор youwontbutyoumight. С чего ты взял, что это он?
– Для начала посмотри на ник.
– Смотрю и не понимаю.
– You won’t, but you might. – Брэм наваливается на стол. – Это строчка из песни Эллиотта Смита. Первая подсказка.
Я наклоняюсь ближе к экрану, чтобы прочитать краткое содержание фика.
– «Пейринг Сэм / Джоакин (частично оригинальный персонаж)». Предположим…
– Прочти содержание.
– «Оригинальный мужской персонаж, основанный на характере Джоанны. Флаффный пересказ сцены на школьном концерте, м/м». И смайлик. – Я поднимаю глаза. – Боже мой, Саймон такой милый гей, который писал фанфики про геев. Я в восторге.
– Идеально.
– И как мы с Эбби проморгали это?
– Разве вы тогда знали, что он гей?
– Нет. Блин, это было даже до всей той заварушки с Мартином. Думаю, мы не искали самый гейский фик в подборке.
– Это еще не самый гейский, – возражает Брэм.
– Господамы, я снова с вами, – сообщает Гаррет, едва не заставив нас подскочить на месте. Он ставит на стол картонную коробку с кексами и устраивается рядом. – Загляните внутрь.
Брэм откидывает крышку, являя миру причудливо украшенный завитками крема торт с розочками и разноцветными кружочками. В центре аккуратно выведена надпись:
– Ты купил торт для Саймона и Ника? – уточняет Брэм.
– Да, детка. Обожаю этих парней.
– Молодчина, Гаррет, – одобряю я.
– Спасибо, Берк, я ценю твою похвалу.
– И никаких «поздравляю», ничего такого. Просто… их имена.
– Ну да, зато зацени букву «Р», – объясняет Гаррет, переводя взгляд с меня на Брэма. – Шикарно же? Моя идея.
– Шикарно, – киваю я.
Брэм только вскидывает брови и улыбается.
Новый пункт в список вещей, которые не стоит повторять: занимать место в первом ряду на школьной пьесе.
Зрительный контакт. Постоянный зрительный контакт.
Саймон как-то говорил, что со сцены зрительный зал больше похож на огромное размытое пятно из-за прожекторов, которые слепят глаза. Возможно, но на первый ряд это, кажется, не распространяется, потому что, готова поклясться, Тейлор смотрела прямо на меня все сорок пять минут.
Постановка удалась на славу, несмотря на то что Мартин Эддисон вернулся к своей роли. Или, как бы мне ни было неприятно это признавать, благодаря тому что он вернулся. Ненавижу талантливых мудаков. Вот бы жить в мире, где хорошие люди хороши во всем, а плохие абсолютно бесполезны. Если проще: хочу, чтобы он хрипел и свистел, как кипящий чайник, когда поет.
Занавес опускается, и мы выходим из зала в вестибюль, чтобы дождаться актеров. Гаррет толчется рядом со мной, обнимая коробку с тортом; из-под неизменной кепки выбивается прядь светлых волос.
– Айзнер умеет петь, да?
– Ага. – Мне почему-то становится неловко.
Вокруг нас вьются толпы родителей с букетами в руках. Возле плакатов я замечаю родных Саймона с огромными охапками цветов.
– Элис приехала? – спрашиваю я Брэма.
– Да, у нее весенние каникулы.
Я мечтаю поступить в колледж и быть как Элис Спир. Она образцовый милый нерд: непринужденно умна, совершенно нетерпима к выходкам Саймона и Норы и носит хипстерские очки. Возможно, я была слегка влюблена в нее в шестом классе – до того как втрескалась в ее невыносимо прекрасного младшего братца.
– Эй, Берк, – Гаррет пихает меня локтем, – тебя же нужно отвезти домой?
– Ой. Наверное.
– Отлично, – кивает он. – Тогда поехали со мной.
Мне внезапно становится не по себе: чувствую себя неуклюжей, а все слова будто разом вылетели из головы.
– Спасибо, – только и могу выдавить я.
Вчера – толстовка, сегодня – поездка до дома. Мироздание, кажется, пытается назначить его моим парнем, только все не так просто, пусть я иногда и ловлю себя на размышлениях о том, каково было бы с ним целоваться. Скорее всего, не так уж паршиво. К тому же он милый, и глаза у него ярко-голубые. Принято считать, что спортсмены жутко сексуальны, но я не могу для себя решить, сексуален ли Гаррет.
Возможно.
Хотя сама мысль о такой объективации кажется мне отвратительной: неужели внешняя красота и приятные черты лица
