– Знаю. Я просто подумала… Гипотетически…
– Не хочу об этом говорить.
Мама вскидывает брови.
– Ого. Ну ладно. – Ее интонации неожиданно становятся вкрадчивыми. – Есть вопрос.
– Ага?
– Завтра день рождения Уэллса.
– Это вопрос?
– Нет. – Она смеется. – Ладно. Я подумала, мы втроем могли бы устроить поздний завтрак. Днем у него гольф, так что можем собраться утром, но не очень рано.
Я в изумлении поворачиваюсь к ней. Поздний завтрак. В день рождения маминого парня. Может, в каких-то семьях это и сочтут нормальным, но она обычно не приглашает меня на завтраки с бойфрендами. И вот, внезапно, мама зовет меня, да еще так, как будто это самая обычная суббота с семьей. С Уэллсом!
– Ну… я иду на игру Брэма и Гаррета, так что… Извини. – Я пожимаю плечами и снова отворачиваюсь к окну, следя взглядом за изгибами тротуара. На дороге сегодня пусто. Странно, но из-за этого машина почему-то кажется меньше. И, глядя на улицу, я чувствую, как мама на меня смотрит.
– Я хотела бы, чтобы ты дала ему шанс.
– Кому, Гаррету? – переспрашиваю я, едва не сорвавшись на фальцет.
– Уэллсу.
– А. – Кровь хлынет к лицу. Бросив взгляд через плечо, я вижу, что мама сидит очень прямо, покусывая губу. Кажется, она расстроена, но трудно понять, чем именно.
– Ладно, а если… – со вздохом начинает она.
– Я не пойду на завтрак с твоим парнем.
– Лиа, не надо так.
– Как? Когда мы успели перейти к совместным завтракам? Ты сколько с ним встречаешься, месяца три?
– Полгода.
– То есть вы вместе меньше, чем Саймон и Брэм. Да я знаю шестиклашек, у которых отношения длились дольше! Саймон с Анной умудрился дольше встречаться!
Мама качает головой.
– И ведь ты не скажешь такого никому из своих друзей, только мне. Представь, что приходишь к Саймону и при нем отзываешься так о Брэме.
– Ладно, но…
– Ты ведь не станешь этого делать. Ни за что. Так почему считаешь, что со мной можно разговаривать в таком тоне?
Я закатываю глаза так, что даже больно становится.
– Отлично, а Саймон и Брэм-то тут при чем?
– Но ты первая начала сравнивать меня с ними.
– Потому что Саймон и Брэм – это круто. Они очевидно без ума друг от друга. Как вообще можно сравнить их с Уэллсом?
– Знаешь что? Помолчи, – обрывает она меня.
Это выбивает меня из колеи: у мамы довольно мягкий характер.
– Так вот… – начинаю я опять.
– Нет. Стоп. Молчи. Слышать тебя не хочу.
Какое-то время мы едем в тишине, потом мама включает радио и сворачивает на Рузвельт-роуд. Я поудобнее устраиваюсь на сиденье и отворачиваюсь к окну, закрыв глаза.
7
Меня будит яркий свет – мама стягивает с моего лица подушку.
– Какой сегодня день? – бормочу я.
– Суббота. Вставай, Уэллс уже едет.
– Что? – Я резко сажусь, и подушка падает на пол. – Я же сказала «нет».
– Знаю. Но я проверила расписание матчей, и ты все равно успеваешь на игру. У Уэллса стартовое время – два часа дня.
– Что, блин, вообще за стартовое время такое? – Я провожу ладонью по лицу, одновременно выдергивая зарядку из телефона. – Еще десяти нет.
Мама присаживается на край кровати, и я тут же подтягиваю к себе ноги, обнимая руками колени.
– Никуда я не поеду.
– Лиа, это не просьба. Я хочу, чтобы ты поехала. Для него это важно.
– Плевать.
– Для меня это тоже важно.
Я пытаюсь испепелить ее взглядом, мама в ответ вскидывает руки.
– Ладно-ладно. Не знаю, что сказать. Он уже едет. Это его праздник, столик уже забронирован. Так что можешь начинать надевать лифчик.
Я откидываюсь на спину, закрывая подушкой лицо.
Час спустя мы теснимся в кабинке стейкхауса в Бакхэде: я рядом с мамой, Уэллс напротив. Стейкхаус. До полудня.
Заказав напитки, Уэллс пытается завязать дружескую беседу:
– Твоя мама сказала, что ты играешь в группе.
– Ага.
– Здорово. Я когда-то играл на кларнете. – Он энергично кивает. – Отличные были времена.
Не знаю даже, что ответить. Чувак, я в группе играю. В настоящей группе. Мы не «Битлз», конечно, но и не дудим детские песенки про горячие булочки [14], не выходя за пределы школьного актового зала.
– Уэллс обожает музыку, – поддерживает разговор мама, поглаживая его по руке. Меня передергивает каждый раз, когда она к нему прикасается. – Как зовут того певца, что тебе нравится? Из «Американского идола» [15]?
– Ты про Дотри [16]?
Дотри. Я даже не удивлена. Вообще-то мама должна была догадаться: не стоит упоминать подобное, если она хочет, чтобы я
