Но... Это - дети мои. Хотел бы я жить лет через сто, или двести, когда все люди будут братьями и в мире больше не будет войн. Тогда, наверно, я смог бы придумать что-нибудь доброе и хорошее. Мои открытия - порождение нашего страшного века, но каковы бы ни были ваши дети, они - ваши. Я люблю их и горжусь ими.
Я счастлив всякий раз, когда вижу, как горит мой напалм. Стыдно и нехорошо мне становится позже... Много позже.
На другое утро я поехал в соседний аул, где жили родственники погубленных мною чеченов и сказал так:
- "Ваши братья обидели меня, разграбив мой караван и убив моих караванщиков. Платите цену их крови за братьев своих, или я принужден буду дальше мстить за погибших", - горцы необычайно гордый и высокомерный народ и нет смысла говорить с ними иным тоном. Мне ответили грубым отказом и стороны изготовились к драке.
Горцы догадывались, что у меня есть какое-то особое оружие, но и представить себе не могли, - насколько наши штуцера эффективнее их мушкетов. Им некому было рассказать о сих подробностях.
На другую ночь я по английским картам подошел к аулу, объявившему мне войну, и опять занял идеальную позицию. Чечены впоследствии долго выясняли, кто был предателем, проведшим мой отряд в самое сердце их гор. Они так и не поверили в существование картографии. Дети природы...
В общем, к полудню и сие дело кончилось. Правда, из огня удалось бежать многим детям, - егеря уже не могли убивать несмышленышей, так что чеченята смогли бежать в горы. Потом выяснилось, что все они перемерли на другой день. Слишком велика была доза яда, коим они надышались во время тушенья пожара. Но они успели добежать до следующего селения и рассказать некоторые подробности этого штурма.
На следующее утро я уже не смог въехать в новый аул. Все дороги и подступы к нему были забаррикадированы. Я, оставаясь вне огня чеченских мушкетов, прокричал им в трубу на персидском:
- "Уберите все укрепления и заплатите мне за кровь людей, или проклятие Аллаха обрушится на ваши головы!" - мне отвечали бранью и руганью, но я обратил внимание, что ругались чечены на своем родном, а вот местный мулла - в отличие от духовников предыдущих селений, на этот раз резко сбавил свой тон и всего лишь просил "не гневить Аллаха". Но персы разгорячились и на другое утро и от третьего аула остались лишь дым, да - обгорелые трупы.
Тут спаслось уже немало народу. Местные старейшины, зная об исходе двух первых дел, на сей раз отослали женщин и детей к родственникам. И правильно сделали. Теперь по всем чеченским горам уже шел слух о жутком персидском генерале "Мюллере", коий ищет повода для того, чтобы поубивать побольше народу. Самым же ужасным в сем слухе было то, что я сметал с моей дороги аулы под ноль, чечены же не смогли даже ранить - ни одного из моих "персов"!
Так что на другой день, прежде чем я успел подъехать к очередному селению, ко мне навстречу вышла целая делегация из местного духовенства и старейшин. Эти аксакалы объяснили мне, что ни сном, ни духом не знали о действиях неведомых им бандитов и "видит Аллах - с моей стороны великой ошибкой было бы наказывать их аул за действия их соседей". Я тогда заставил их клясться на Коране, что ни один из их односельчан не осмелится нападать на "персидские поезда", иначе - пусть аул пеняет сам на себя. После этого я предложил им передать их соседям, что я буду ждать их неделю в условленном месте - у подножия одинокой скалы, на коей мои егеря оборудовали прекрасную снайперскую позицию, - для того, чтобы принести мне Клятву о том, что "персидская нефть" пройдет чрез сии горы беспрепятственным образом.
Вообразите себе, - в течение недели представители всех чеченских родов пришли ко мне с обещаниями "платить дань персидскому шаху" и заключили со мной договора о взаимном ненападении и закрепили их Клятвой. С моих же поездов вплоть до февраля 1806 года (когда пал Баку) не пропало и капли нефти, а прогнал я ее через сии горы не меньше тысячи баррелей!
Стоило заключить сей договор, персы потеряли ко мне интерес и я "отбыл в Ригу" вслед за купленной нефтью. Тем не менее, наш Штаб во всем решил быть последовательным и я почти месяц ждал графа Спренгтпортена их Китая, живя с моим отрядом в астраханских плавнях, и питаясь исключительно осетриной и пивом. Мои люди были в совершенном восторге - надо знать пристрастие латышей к рыбалке и побывать на Волге, где идущую рыбу ловят руками. Мои латыши ощутили себя в нарочном раю для рыбаков!
Когда же прибыл мой Наставник, из Нижнего прислали американского "землеустроителя", кто каждый день переписывался с американской миссией в... Лондоне. При том, что после Американской Революции Англия общалась с Америкой - хуже кошки с собакой. Такой вот забавный "американец".
Нас с Воронцовым (да, да - с тем самым "Мишенькой"!) нарочно приставили к нему, как попутчиков и я всю дорогу обслуживал "землемера", чем мог, попутно рассказывая всякие байки про Сибирь, Тибет, да Китай.
"Интеллидженс Сервис" вошла в полное недоумение - согласно данным от "Мишеньки", я был в Баку, а согласно письмам от "землемера" на другой стороне Земли! (Они и знать не могли, что "Мишеньку" к той поре мы уже "вычислили" и теперь - знай кормили его с "землемером" всяческой ересью! О том же, что мне удалось выкрасть планы английских картографов, они остались в счастливом неведении. Иначе б, - средь них уже тогда полетели бы головы!)
Через много лет после этого, бритоны не могли спать, выясняя - куда я на целый год "провалился" в необъятном Китае. Из этого несоответствия (ведь по данным английской разведки Спренгтпортен был в Пекине - один) и возникли всякие досужие вымыслы насчет того, будто я якобы в одеяньи монаха ходил чуть ли не в Лхасу - поклониться далай-ламе, и именно в Тибете мои люди получили их первые уроки в столь фантастическом скалолазании, кое они выказали в ходе австрийской кампании.
Я никогда не опровергал этих сплетен, - дела в Чечне всю дорогу висели на волоске и мне не хотелось, чтобы мою персону связали с "персом Мюллером". Я даже нарочно выписал себе пару тибетских монахов и с той поры могу в приличном обществе рассказать пару шуток на сию тему, или даже спеть пару мантр.
Многие по сей день верят, что я лично виделся с далай-ламой и от него узнал нечто этакое, что по сию пору хранит меня от верной смерти. Я иногда объясняю этим моим почитателям и - особенно почитательницам, что путь в Лхасу весьма неблизкий и Спренгтпортен ехал без остановок в Пекин и обратно и на это у него ушел год, а сколько нужно мне времени, чтоб добраться до Лхасы? Но дамы, да и мистически настроенные господа мне не верят, намекая на то, что в Тибете известны столь странные искусства и средства моментального переноса через пространство...
В ответ на сие я люблю указывать на один парадокс, по коему я никак не могу быть буддистом:
Что говорится в Буддизме? Весь мир - заключен в самое себя и в себе самом - отражается. Из этого следует, что все, что происходит с нами - на грешной Земле описано движеньем планет в небесах. Планет же - семь.
Сии семь планет делятся на два "лагеря" и три "свойства": каждая из планет может быть от "Божеств", или - "Демонов", а кроме того "Светилом", "Учителем", или - "Мучителем".
В сие не включен Меркурий, иль - "Буддха". Иными словами - Будда не добр, и ни зол. Он - никакой. Нейтральный. И цель буддиста попасть в сию "нейтральную область" - вне Добра, или - Зла.
Попадаю ли я под определенье "буддиста"? Отнюдь.
"Светило" "божеств" - Солнце, а "демонов" - Луна. Стало быть те, кто идет путем к "божествам" должен не скрывать своих действий. Но как может не скрывать своих действий Начальник Разведки и Контрразведки Империи??! Итак - в плане духовном я следую, конечно - Луне.
"Учитель" "Божеств" - Юпитер, планета святости, науки и Знания. Я мог бы пойти по сему пути и тогда - мои действия, конечно - были б открыты и меня озарил Свет Божества, но... Я выбрал "учителя" "демонов". Выше Юпитера я ставлю Венеру. Планету Любви. Любви к Женщине, пусть это будет родная сестра, Любви к Родине, пусть сие означает Мятеж... Немудрено, что "Любовь" в понятиях восточных людей - категория "демоническая"! А я с сим - не согласен... (Кстати, - любой буддист по сути - Антихрист, ибо Христос учил - "Бог есмь Любовь!" Вы о том не задумались?!)
"Мучитель" "Божеств" - Сатурн, планета труда, лишений и тягот. Именно сим путем приходят к высшему мастерству и своему месту в обществе. Но я выше него ставлю Марс. Планету Войн, Разрушений и Смерти. Я - офицер и этим все сказано. Даже в моих занятьях Наукой меня привлекают разрушительные силы Природы. Даже в Трудах я преуспел лишь в умении владеть холодным оружием, да боевой лошадью. Поэтому я - Дитя Марса.
Теперь поглядите, - по все трем позициям я руководствуюсь Планетами "демоническими". Так как же я могу быть буддистом?!
Дамы, услыхав от меня сие объяснение, впадают в состояние легкого транса и тают у меня прямо в руках. Тают и шепчут, что тоже хотели б пойти вместе со мной - по Пути "Учителя демонов". В чем я им редко отказываю. Ну какие после того могут быть разговоры о Лхасе?!
