Николаевич не любил милицию, просто … пунктик такой.
В этот раз он пришел через полчаса – это быстро. Наверное некогда было, а может над нами каким-то другим образом приколоться хотел.
– Пошли старлей, показывай.
Я открыл ИВС.
– Подожди, – говорит Лев Николаевич, – послушаем, что больной говорит.
Из камеры доносилось то же самое, что и три четверти часа назад, что-то Сидоров там орал про расстрел, НКВД, ОГПУ и 37 год.
– Говорю же косит – говорит Лев Николаевич, и уже громче, чтобы Сидоров слышал – сейчас мы вас, Сидоров, лечить будем.
Сидоров в камере примолк.
Лев Николаевич подходит к двери камеры, показывает: открывай. Я открываю дверь камеры. Лев Николаевич делает шаг в камеру… и тут же получает от Сидорова валенком в лицо, и падает на пятую точку. Когда я успел дверь камеры закрыть – не помню, все так быстро получилось.
– Ну, что доктор, ваш диагноз? И что с Сидоровым делать? – спрашиваю у сидящего на пятой точке Льва Николаевича.
– Белая горячка! – говорит доктор, – Срочно госпитализировать в ОПБ. Выводите.
Выводите. А как? Валенком по лицу получать, как доктор, не хочется. И тут меня слегка перемкнуло.
– Сидоров! – ору, – с тобой говорит старший лейтенант НКВД такой-то, только что судом тебе вынесен смертный приговор. Выходи на расстрел. Прими достойно смерть, как истинный борец с большевистской властью.
– Открывайте сатрапы!
Открываю дверь. Стоит Сидоров уже в исподнем. Говорю ему:
– Одевайся.
– Все одно помирать, не все ли равно как.
– Ты что думаешь мы тебя здесь расстреливать будем? Нет, сначала надо в областной суд тебя везти, приговор подтвердить. Потому давай одевайся, живо. Дверь закрывать не буду.
Оделся Сидоров за минуту, и валенки на ноги обул. Дал себя сковать наручниками и с гордо поднятой головой проследовал в машину «скорой помощи».
После лечения пришлось Сидорову досиживать срок административного ареста, как видел меня всегда говорил: «Точно теперь знаю, что современные милиционеры мелки по сравнению с сотрудниками НКВД. Ты знаешь, что меня НКВД расстрелять хотело, и я уже готов был принять смерть мученическую, как истинный патриот и демократ, но, блин, врачи меня назад в наше время вернули. Был там старлей, на тебя похожий, не дед твой?».
Честно, не знаю кем был дед, пропал он без вести в октябре 1941 года под Москвой, а отец тогда еще не родился. Некому мне было про деде рассказать, кем он до войны был не знаю, может и в НКВД служил.
Ни за что!
Данный рассказ основан на реальных событиях!
Однако, все же является авторской интерпретацией, посему не надо его примерять на кого бы то ни было!
Да, чуть не забыл, метовские жаргонизмы переводить не буду. Кому что будет не понятно, пишите в личку.
– О, Юрок, здорово! Что такой смурной?
– Да, блин, уволили меня?
– Ты же вроде нормальный участковый, участок у тебя хороший, тебя все знают. Опять же, ни на одном совещании тебя не дрючили, а наоборот в пример ставили. Натворил что?
– Ничего не натворил!
– А уволили тогда за что?
– Ни за что!
– Да ладно, так не бывает. Ты расскажи! Может и правда ни за что тебя уволили.
– Ты на выборах где был?
– В Конезадовке.
– То есть, еще не знаешь?
– Да откуда, я там, почитай, неделю жил. Вот же, блин, верное название у деревни – Конезадовка! Все у них там как в заднице и через нее же! Прикинь, сортир на улице, душа или бани нет! Даже умывальник у них «мойдодыр»! Принесешь воды из колодца, что в трех верстах, тогда умоешься и побреешься, а не принесешь – тогда, как кот умывайся. И кормили раз в сутки. Вот, если бы с зеками так, давно бы с начальника «звезды полетели». Сидишь там, в этой заднице у коня: ни телевизора, ни интернета, ни водки в магазине. Короче Конезадовка! Ой, извини, так что там у тебя приключилось?
– Ты же знаешь, здесь, в поселке по двенадцать часов дежурили. То есть, день, ночь, сутки отдыха и опять день, ночь. В ночь перед выборами поставили меня в правлении колхоза дежурить (прим. автора: да есть еще колхозы, не везде перевелись, далее везде в скобках примечания автора). Как раз бюллетени в день привезли, пересчитали и в сейф положили. Я этот сейф от сменщика принял, а так же две стационарных урны для голосования, одну переносную урну и флаги: РФ и области. Все чин-чинарем, в книге приема-сдачи дежурства расписался, дежурному доложил. Все вроде нормально идет, притащил ящик (телевизор) поближе к своему хозяйству, на бильярдный стол бушлат расстелил. Лежу. Дежурю. В дежурку, как положено, каждые два часа отзваниваюсь. В 24.00 говорит мне помощник, что, мол все, баста, хорош отзваниваться, спать надо. Ну, спать, так спать. Только трубу положил, звонок! Ирка, блин, звонит: «Давай встретимся!» Говорю ей: «Не могу, дежурю! Давай с утра!», а она мне: «Не хочешь, как хочешь! К Петьке Подгайнову пойду!». Вот же, блин, марамойка, знает, чем меня зацепить! Я ей: «Дорогая! Приезжай ко мне! Все будет ровно! За таксо заплачу! Только прихвати с собой!» А она мне: «Либо сам приезжай и привози с собой! Либо Петьке позвоню! Он мигом примчится!» Я ей: «Дорогая, через полчаса буду!». Вызываю таксо. Блин! Блин! Блин! Что же все вверенное имущество здесь бросать? А если воры какие? А еще хуже проверка? И порешил так: стационарные урны брать не буду, их один хрен не упрешь, а все остальное с собой! Приехало таксо, погрузил сейф с бюллетенями, переносную урну и флаги. Флаги, правда, в окно высунуть пришлось, не поместились в салон, так я через весь поселок с развевающимися атрибутами РФ и области ехал. А куда деваться? В салон не лезут, а на избирательном не оставишь. Подъехал к общаге, все по-быстрому в комнате выгрузил, взял две бутылки водки, комнату закрыл, кто же у урядника с хаты воровать будет, и к Ирке, в комнату на этаж ниже!
– Юрок, а водка на хрена?
– Так Ирка, пока полфлакона не выпьет, хрен даст!
– Так две на хрена? Одной бы хватило!
– Ну, это… она не всегда после полфлакона дает, а вот после целого – это верняк! Одна пить не будет, поэтому два! Короче, прокувыркались мы с Иркой где-то до трех часов ночи. Я бы еще остался, но она меня выгнала. Шел к себе и думал: «Сейчас по-быстрому все соберу, и на избирательный назад». Надо было так и сделать. Да, блин, подустал я что-то и решил пару часов дремануть. Ну, блин, проспал, не слышал будильника! Что теперь из-за этого увольнять?
– Так ты что на избирательный не вернулся?
– Я же говорю: проспал!
– Ну, ты, Юрок, монстр! Я представляю картину: приходит сменщик и предкомиссии, а бюллетени вместе с сейфом, урной, флагами
