Последний поклон - Виктор Петрович Астафьев

по всему небу. А в тайном уголке, какой имеется у каждого мальчишки, — за сеновалом в конце огорода, «косил» он обломком ножика и «метал стога», гнул дуги из ивовых прутьев и здесь же, посадив в первый раз саженец, усвоил одну из великих философских истин, произнесенную деревенской бабушкой: «деревья, батюшко, растут для всех».

Трудовая жизнь окружает мальчика. Труд для него — пока не тягость, а радость, потому что приходит к нему через запах сена, которое он утрамбовывает с братом Алешкой, через купанье старого коня Ястреба, через удочку с кудельной леской и первую рыбалку. Но вот обстоятельства лишают его радости труда, распадаются трудовые обычаи, редеет деревня. Шумит где-то война, и ее шум смертелен для сибирской деревни, гибелен для ее будущего.

Вереница человеческих характеров проходит перед читателем в «Последнем поклоне». Все они запоминающиеся, яркие и главное — сильные. Они действуют как бы и не по воле автора, а в соответствии с собственной логикой, оставляя порой нас в растерянности перед их своеволием. Конечно, мы понимаем, что обстоятельства бывают очень сильны и порой ломают вроде бы крепко устоявшиеся натуры, но упорны сибиряки и часто вопреки обстоятельствам поворачивают жизнь по-своему.

Память автора хранит многие дорогие подробности тогдашней сельской жизни. Многократно повторямые в прошлом, они составляли традицию, укладывались в определенный ряд и в конечном итоге создавали образ Родины, родной земли. Недавно вышла замечательная по глубокому проникновению в историю, воззрение, быт и дух славянских народов книга академика Б. А. Рыбакова «Язычество древних славян». «Глубина народной памяти измеряется десятками тысячелетий, — пишет ученый. — Нам очень трудно уловить тот исторический момент, когда исчезает содержание того или иного символа и когда начинается бессознательная традиция, сохранение одной внешней формы без знания смысла изображаемого». Быть может, именно следование лучшему, накопившемуся за века, и есть народный дух — дух народа.

Этот высокий дух народа и чувствуем мы, читая книги В. Астафьева, Кому же из героев повести хочет поклониться автор? Да всем: тем, кто был добр и весел, зол и угрюм, честен и храбр, жуликоват и боязлив… Нет, не призывает он следовать плохому, но и осудить не спешит. Знает он по собственному опыту, что жизнь сложна и противоречива. Ведь понять надо. Уразуметь. Посмотреть. Подумать. А тогда и вывод сделать. Сделать вывод не затем, чтобы вынести приговор, а с тем, чтобы помочь людям.

Раньше в колдовском селе детства, вспоминает автор, люди, и особенно девушки, верили в тайну травы любки, настой которой привораживал любимого. И он хочет дать напиток добра и любви всем: «Да я бы по всем лесам и болотам собирал любку, дни и ночи настаивал ее корешки и не рюмкой, а ковшом поил бы людей, только чтоб одумались они, преисполнились уважения друг к другу, поняли бы, что любить и страдать любовью — и есть человеческое назначение…»

Не только поклон в прошлое шлет автор, но и благодарность за ту великую школу жизни, за вечность человеческой доброты, что помогла выстоять в годину тяжелых испытаний.

Иногда кажется, что книга уже закончена, автор сказал все, поклонился всему, вспомнил все. Но вдруг зацепилась его память за соевые конфеты войны, и вот уж он продолжает свою повесть, которая уже нисколько не о минувшем, а о сегодняшних делах, страстях и мыслях. Да и кончена ли книга? «Теперь-то я знаю: самые счастливые игры — недоигранные, — пишет автор в «Гори, гори ясно», — самая чистая любовь — недолюбленная, самые лучшие песни — недопитые…»

И, наверное, любимая книга — недописанная.

Верю, не раз еще отвергнет писатель темное и злое, не раз еще. поклонится всему доброму и человеческому, творимому и на берегах Енисея, и во всех наших краях, на всех землях.

В 1982 году издается 16 книг библиотеки

«ДРУЖБЫ НАРОДОВ»

А. Ананьев. Годы без войны. Роман. Книги 1-я, 2-я.

A. Ананьев. Годы без войны. Роман. Книги 2-я, 3-я.

B. Астафьев. Последний поклон. Повесть

Г. Ахунов. Ядро ореха. Роман. Повести. Перевод с татарского.

B. Бэзкман. И сто смертей. Роман. Повесть. Перевод с эстонского.

Д. Гранин. Место для памятника. Повести.

C. Капутикян. Меридианы карты и души. Перевод с армянского.

В. Ксзько. Судный день. Повести. Перевод с белорусского.

«Проза молодых». Сборник к 60-летию образования СССР.

Т. Пулатов. Завсегдатай. Повести. Рассказы.

Г0. Сажин. Севастопольская хроника. Повесть.

3. Скуинь. Нагота. Романы. Перевод с латышского.

М. Слуцкие. На исходе дня. Роман. Перевод с литовского.

Г. Троелольский. Повести. Рассказы.

О. Чиладзе. И всякий, кто встретится со мной… Роман. Перевод с грузинского.

А. Якубов. Совесть. Романы. Перевод с узбекского.

Выть — аппетит.