проведения следственных мероприятий.
– Иба-ать… спящий проснулся!
весело протянул сержант-конвойный, открывая стальную дверь его одиночной камеры.
– Ну ты спать здоров! Тебя следователь вызывал позавчера еще! Позавчера!
Конвойный поднял указательный палец вверх.
– Я тебя по щекам мудохал, пинал по жопе, но ты даже не шелохнулся! Ты же трое суток харю давил! Умывайся и давай к следователю. Спящая красавица!
Военный следователь заинтересованно и с улыбкой рассматривал хмурого, заспанного солдата, едва сидевшего на стуле перед ним: он слегка раскачивался из стороны в сторону, стараясь держать равновесие:
– Наркотики принимаешь?
– Не пью и не курю… и тем более наркотики не принимаю…
– Тебе уже сказали, что ты трое суток харю давил и не реагировал ни на что? А врач сказал, возможно и не проснешься! Так что, с добрым утром, рядовой Колесов! Счастливчик! Повезло, что не спал, а где-то шлялся, иначе тебя по кусочкам собирали бы! А, кстати, где ты был во время взрыва?
– В бытовке.
Старлей посмотрел в свои бумаги, потом заинтересованно спросил:
– А что ты делал в бытовке, в первом часу ночи? Ты ж целый день на объекте работал?
– Книжку читал.
– Книжку?! Ты?
Старлей хихикал.
– А про что книжка? Порнуха, небось?
Рядовой Колесов через паузу, медленно протянул:
– Нет… Есть такой английский автор, Ивлин Во.
Следователю ответ явно не понравился, но переспрашивать кто такой этот Ивлин Во все же не стал, дабы не ронять себя в глазах какого-то обсоса-солдатика, с полусонным глазом, качающегося из стороны в сторону.
– Слышал, что такое каталепсический сон?
– Слышал…
– Раньше с тобой такое бывало?
– Нет.
– Но в твоей крови и правда ничего не обнаружено, врач взял кровь на анализ, пока ты дрых трое суток. Так что… ты не виноват ни в чем, произошла случайность с твоей взорванной койкой.
Потом старлей повесил на лицо серьезное выражение, слегка торжественно произнес:
– У самого командующего на контроле это дело. Так что твоя койка на уши весь округ поставила.
На стол командующего очень быстро легло заключение военной прокуратуры, где среди прочего значилось:
«…Рядовой Колесов не причастен к взрыву в казарме воинской части (номер), не находился в алкогольном опьянении, подтверждением чего имеются свидетельские показания сослуживцев, а также анализ крови, взятый во время его сорокачасового сна, каковой сон врачами гарнизонной медицинской службы был квалифицирован как суб-каталепсический (восковая гибкость), имевший нейрогенный характер, вероятней всего, обусловленный стрессом (испуг). Эксплозионное разрушение койко-места ряд. А. Колесова произошло в результате стечения обстоятельств, к которым сам ряд. А. Колесов отношения не имеет, поскольку на момент указанного эксплозионного разрушения находился в другом помещении и не мог произвести взрыв. Ряд. Колесов также не был вовлечен и в конфликт сослуживцев, произошедший в воинской части указанной выше датой».
То есть… ситуация стала еще запутанней. Ясно было одно: Шурика спас какой-то странный счастливый случай. Только случай ли? И вот тут уверенности уже не было: он что, три дня длился, этот случай? Пока не произошел взрыв? Про испуг вообще полная херня: чего он мог испугаться, если койка уже разворочена? Тут радоваться надо. А не пугаться. А трое суток сна после трех практически дней бодрствования? Что это? Были у Сани вопросы к себе, были…
Только к себе ли?
Владелец небольшой строительной фирмы Александр Колесов, живущий после развода в своей двушке в Южном Бутово, не спал уже три дня подряд.
Точнее, спал, но понемногу.
Хотя никто его не тревожил.
Была непонятка. Что-то невыразимо глупое: дама его приглашала к себе на рандеву. Но дама какая то странная.
«Вот зачем она врет? – думал Александр, – это же очевидно! Разве кто-то не знает, что москвичи растягивают гласные, чего совсем нет у нее? Да хер бы с ними, с гласными: но разве может быть такой жуткий говор у москвички? Скорее, тут что-то другое…»
Александр вспомнил, что примерно с таким же говором произносили слова жители Урала, Челябинска.
За кружкой пива с друзьями Саня Колесов гордился почти идеальным музыкальным слухом.
Хотя это только предположение, но абсолютно ясно: не московский акцент. Тут он не сомневался.
В голову лезли какие-то банальные сравнения про возможность выведения девушки из деревни, но невозможности выведения деревни из девушки…
«Можно стопроцентно утверждать, что она врет. Но какая разница? Вот сказала бы она, что не москвичка ― что это изменило бы?»
В интернете дама назвала себя коренной москвичкой. Видимо, поэтому ей следовало продолжать свою «легенду».
Ну, хорошо! Спишем на «девичью» неразумность, это часто бывает с барышнями, желающими казаться не какими-то деревенскими «маньками», а столичными штучками. С российскими барышнями это ой как бывает.
Дама манерно, с придыханием и напускной нежностью спрашивала в скайпе:
– Ты не хочешь со мной встретиться?
– Ну… может быть, – расплывчато тянул Александр.
Этот вопрос и ответ уже неоднократно озвучивался. Но неясным пока оставался вопрос: зачем?
Что надо двадцативосьмилетней матери двух малых детей, живущей в особняке на Рублевке, красавы писаной-разрисованной, судя по аватару, от меня, неприкаянного сорокапятилетнего, разведенного мужчины, с трудом сводящего концы с концами?
И почему так пронзительно громко сигнализирует об опасности мой внутренний ангел-хранитель?
Александр последние два дня спал по два часа в сутки.
Нет. Все же не стоит ехать.
Он говорил сам с собой.
«Шура, ты же понимаешь, что это опасно? Понимаешь? Просто так тебя не предупреждали еще! Тогда какого хрена ты испытываешь судьбу?
Но оппонирующий внутренний голос вполне резонно возражал:
« А ты не хочешь выяснить ― что ей надо?»
«Да ни хера ей не надо! Бабе тридцати нет, с двумя детьми: что ей может быть надо?! Не ты же ей нужен… и не твои смешные деньги, которых ей не хватит даже на визажиста, если она такая богатая.
«Ты же сказал ей, что денег у тебя почти нет, а она никак не отреагировала, значит не в деньгах дело…»
«Тогда в чем? Может быть, скажешь, красавец-Аполлон?!»
«Не скажу. Я не знаю. Могу только предполагать» «Предположи!»
Александр ехал на Рублевку в своей «тойоте», на встречу с этой неожиданно настойчивой красавицей и говорил себе:
«Ты ебнутый! У тебя уже мудя седые, а ты ебнутый на всю голову! У тебя было две жены, но ты так ни хуя и не понял в бабах! У тебя железное здоровье, не то что болезней не было, но даже после перепоя давление как у юнца ― сто двадцать на восемьдесят. Последние трое суток ты спал по два часа, а это значит, что тебя предупредили, мудака! А ты едешь черт знает куда по зову своего ебучего либидо! Лучше подрочи, эбанарий!»
Следующим ранним утром инспектор ДПС обнаружил одиноко стоящую на обочине «тойоту-камри», а в ней труп мужчины. Фото на документах свидетельствовало, что это Колесов Александр Васильевич. Тело уже окоченело.
Приехавшая труповозка забрала тело, автомобиль отогнан на близрасположенную стоянку ДПС.
Из районного морга спустя неделю пришло заключение патологоанатома о том, что причиной смерти Колесова А.В. является сердечный приступ,
