поставил мне диагноз «кардионевроз» и направил к психотерапевту.
После двухчасовой консультации Наталья Алексеевна (психотерапевт) констатировала:
– У вас, голубушка, затяжная депрессия, что в ваших обстоятельствах совсем немудрено. И, судя по всему, она у вас хроническая, с длинным хвостом. А что такое депрессия? Это не просто «ой, мне все надоело, ничего не хочу». Депрессия – это психоэмоциональное расстройство, это болезнь. И ее нужно лечить.
– Наверно, вы правы, – согласилась я. – Я давно подозревала, что со мной не все в порядке, что-то не то с психикой и эмоциями. Но как же тогда все эти болячки – сердце, желудок? Они ведь на самом деле болят, и болят сильно. Я же не выдумываю все это.
– Это психосоматика. Что это такое? Любой орган и любая система у нас связаны с вегетативной нервной системой, которая отвечает за то, чтобы орган работал и здравствовал. Она неподконтрольна сознанию, но находится в подчинении спинного мозга и некоторых отделов головного мозга. Функции органов зачастую нарушаются тогда, когда неправильно работают эти самые вегетативные (нервные) волокна. Либо когда личный начальник у человека в организме работает неправильно. А этот начальник у нас кто? Правильно, психика. И проявляться ее забастовки могут по-разному: расстройством стула, нарушением сна, частыми болевыми синдромами то в одном месте, то в другом. Так что, думаю, это как раз ваш случай.
Почему-то я сразу ей поверила, и мне стало легче. Хоть кто-то разобрался сам и прояснил мне, что происходит.
Мы стали заниматься с Натальей Алексеевной, я раз в неделю приходила к ней на сессию. Причем начала она не с сегодняшних моих проблем, как я себе представляла, а с самых ранних, детских, эпизодов – конфликтов с родителями, в школе.
Больше всего внимания она уделяла моим отношениям с матерью, нашей конфронтации. И тут мне многое пришлось переосмыслить. Я увидела, что всю свою жизнь пыталась быть не такой, как моя мать. Интуитивно иногда я это чувствовала, но только психотерапевт помогла мне осознать многие мои реакции. И действия, которые приводили совсем не к тому результату, на который я надеялась.
Что же касается моих соматических симптомов, болей в сердце и прочих, их довольно быстро удалось купировать небольшими дозами антидепрессантов. Все это ушло без следа. Но, думаю, все же здесь больший эффект дала именно психотерапия. Наталья Алексеевна также научила меня справляться с паническими атаками – как оказалось, в моем случае они тоже были одним из проявлений депрессии.
Я многое передумала за последнее время – о жизни, о религии, о Боге. Помню, моя бабушка часто говорила: «Христос терпел и нам велел», была у нее такая присказка.
А я вот теперь думаю, что терпеть-то как раз и не нужно.
Почему мы так легко соглашаемся терпеть и мучиться, принимаем болезнь за норму? Ведь депрессия – это именно болезнь, как грипп или ангина, только болит при этом не горло, а душа. И мы позволяем болезни разрушать наши души, наши жизни.
Наталья Алексеевна научила меня работать над эмоциями, проживать их и осознавать, чтобы не они владели мной, а я – ими. А еще я вспомнила услышанные в юности слова из Книги Иова: «Человек рождается на страдание, как искры – чтобы устремляться вверх». Наконец-то я поняла для себя эти слова. Счастье – это минуты отдыха для души, короткие передышки между сражениями. Всю остальную жизнь мы страдаем, и мы боремся со страданием. И мы должны бороться. За свою жизнь, за свою душу. Только так мы устремляемся вверх. Как искры.
Разруха в головах. Владимир
Мы часто слышим о том, как далеко шагнул научно-технический прогресс, с удовольствием пользуемся плодами революции в информационных технологиях, возлагаем большие надежды на прорывы и открытия в медицине, от развития которой зависит множество жизней, в том числе нас самих и наших близких людей. Мы уже привыкли не удивляться, а гордиться достижениями современной науки, мы протягиваем руки к звездам и погружаемся в глубины атомов.
Но чем больше загадок природы мы разгадываем, чем больше получаем знаний о мире, в котором живем, тем больше у нас появляется поводов повторить вслед за Сократом: «Я знаю, что ничего не знаю». А главное – мы не знаем самих себя.
Надо признать, что наши представления об устройстве человека – о его физиологии, психике, а особенно о его сознании – находятся фактически на эмбриональном этапе развития. Несмотря на обилие сведений и теорий. Изучая организм человека, мы рассматриваем физическое тело, сознание и эмоции отдельно друг от друга и лишь приблизительно понимаем, как они работают, как взаимодействуют между собой и как влияют друг на друга. И то лишь на уровне биохимии и электрических импульсов. Хотя, конечно, есть теории и исследования, которые рассматривают человека как информационную или биоэнергетическую систему. Но до их практического приложения еще очень далеко.
Хуже всего, на мой взгляд, дело обстоит с пониманием работы сознания человека. Мы не очень-то представляем, что это вообще такое, сознание, и откуда оно взялось. Это функция мозга или же мозг – лишь инструмент сознания? Вопрос из разряда «Что первично – курица или яйцо?» Мне иногда даже кажется, что человек скорее изобретет искусственный интеллект, чем разберется с тем, как устроен его собственный.
Мы действительно не знаем сегодня, как на самом деле работает наше сознание, как оно взаимодействует с сознанием других людей, на каких уровнях, как происходит обмен информацией с ноосферой [14]. Мало кто задумывается над этим. Разве что писатели-фантасты да Люк Бессон. Ученые не находят подтверждения тезису о том, что человек использует всего 10 % возможностей своего мозга, называют его нейромифом. А я почему-то верю.
Можно долго рассуждать об этих глобальных вещах, но остановлюсь на главном для меня как для врача-психиатра. Я убежден, что все болезни человека напрямую связаны с работой мозга, а точнее, со сбоями в его работе. И заболевания не только психосоматические, но абсолютно все.
Человек давно перестал ощущать свою принадлежность природе и не отдает себе отчета в том, как своими руками разрушает не только физическое тело планеты, но и ее сознание. Ноосферу, планетарный разум, информационное поле – не важно, как его называть. Третий закон Ньютона никто не отменял, и любому действию всегда есть равное противодействие. Бесконечные войны, убийства себе подобных, насилие, ненависть – весь этот энергетический мусор мы выбрасываем в ноосферу, загаживая и искривляя ее. А потом удивляемся росту психических расстройств и эпидемиям неизвестных ранее болезней – откуда все
