тридцати километрах от города. У Карова супруга удивилась Васькиным увлечением, поскольку ни в чём подобном ранее замечен не был. У Стёпы Бугрова жена заподозрила что-то неладное и косилась, каждый раз проходя мимо. А вот у Лося, Лосева Севы, суженая сразу поняла, что из рыбалки можно извлечь выгоду:
– Главное, Севка, место найди хорошее и никого близко не подпускай! Стёпке с Васькой ведь главное из дома вырваться! А ты у меня другой, ты у меня аналитического склада ума, сразу отделишь зёрна от плевел!
– Отделю! – смотрел на жену Лось, удивлённый её тирадой. Откуда всего нахваталась?
Как бы то ни было, а на свободу они вырвались. На автобусе до Марьяновки доехали быстро.
И вот лежат они сейчас на небольшой поляночке, что отыскали на самом берегу Безымянки. Кузнечики стрекочут, солнышко жжёт. О рыбалке ни слова. Да и какая рыбалка в такую погоду?
– Хорошо, мужики! – нарушает тишину Стёпа. Переворачивается на спину и едва не сбивает ногой раскладной столик со всем содержимым.
– Ну, ты, бегемот! – чуть ли не хватается за сердце Лось.
– Давайте ещё по одной, а то в «сухаря» отдыхать будем! – предлагает Стёпа.
– У нас ещё три! – уточняет Васька.
Пьют ещё по одному стакану. Все понимают, что жизнь прекрасна, и, пока есть живительная влага, ничто не сможет изменить этого мнения.
Заметив в кустах какое-то шевеление, Лось внимательно всматривается туда.
– Ой, ёжик! – радостно вскрикивает он, распознав животное.
Все трое вскакивают и, окружив напуганного ёжика, пытаются пальцами дотронуться до иголок.
– Не даётся… – разочарованно произносит кто-то из них.
– Вот что, пацаны, я слышал, что когда дуешь на него дымом, он так интересно крутит мордой! – вспоминает Лось, – Честно, мне на работе рассказывали!
Кое-как палочкой подкатили иглистый клубочек к еле тлеющему костру. Закурив сигарету, Лось, встав на корточки, внимательно выжидает, пока ёжику надоест прятаться. Остальные стоят рядом.
А потом происходит то, чего никто из компании не ожидал. Ёжик, вдруг внезапно раскрывшись, впивается зубами прямо Лосю в нос.
– А-а-а! – от нахлынувшей боли вскрикивает Лось и, вскочив, со всего маху хватает ёжика обеими руками. От дополнительных страданий, раскинув руки в стороны, начинает бегать вокруг костра. Ёжик, с упорной настырностью не желавший раскрывать рот, ещё крепче свернулся прямо у Лося на носу.
– Воды! – кричит Стёпа, и Васька, схватив котелок с остывшим чаем, выплёскивает содержимой прямо Лосю в лицо. Тот, едва не захлебнувшись, отплёвывается, пытается грозить в сторону кулаком. Испуганный Васька отскакивает от костра и пытается найти выход из создавшейся ситуации.
– Воды! – снова кричит Стёпа.
– А-а-а! – продолжает выть Лось.
– В воду! – уточняет Васька, догадавшись как можно спасти друга.
Лось огромными скачками бежит к Безымянке. Со всего маху падает в воду, скрываясь в речке прямо с лицом.
– На карачки встань! – издалека советует Васька, не рискуя подходить ближе.
Наконец, у ёжика не хватает терпения, а, может, воздух закончился, но он, в конце концов, раскрывается и исчезает в мутной речной воде. Потом воздух заканчивается и у Лося. Тяжело дыша, пошатываясь, он поднимается над речной гладью и, словно раненный солдат, тяжёлым взглядом осматривает окрестности.
Показывает пальцем куда-то на берег, где семеня лапками, исчезает в прибрежной траве мокрый ёжик.
– Вот иуда! – участливо заглядывая Лосю в глаза, произносит Стёпа, – Как ты, брат?
Лось обречённо машет рукой и направляется к костру. Остальные двигаются следом.
– Может…. – вопросительно смотрит на Лося Васька.
– Давай! – наконец произносит пришедший в себя Лось, – Вот зараза, противная скотина!
Нос уже распух настолько, что выделяется на лице огромным красным бугорком. Пощупав его, Лось, машет рукой и тянется за стаканом…
Семечки
На перроне небольшой станции расположились торговки. Складные лёгкие столики заменяют прилавки. Несколько женщин, притоптывая от прохладного октябрьского ветерка, зычно расхваливают свой товар.
– Пирожки! Пирожки!
– Огурчики, помидорчики!
– Семечки!
Разноголосый хор несётся по станции. Вдали показывается подходящий к станции поезд. Торговки оживляются. Жмурясь от ветра и летающих в воздухе пожелтевших листьев, они с надеждой всматриваются в окна вагонов. Наконец состав останавливается. На подножках тамбура показываются полураздетые пассажиры. Кто-то направляется к киоскам, расположенным поблизости здесь же на перроне, кто-то подходит к торговкам. К одной из женщин, толстой тётке , опоясанной клетчатым платком, подходит только что вышедший из вагона молодой человек в белой футболке и светло-голубых джинсах, с дырками на коленях. Он внимательно разглядывает выставленный на столике товар .Баночки с вареньем, расфасованные в целлофановые пакеты огурцы, небольшие краснобокие яблочки, с побитыми почерневшими боками он не удостаивает вниманием. Его внимание привлёк стакан, наполненный мелкими семечками.
– Chto eto? (Что это?)(голланд.) – спрашивает парень у торговки.
Она удивлённо оглядывается на своих соседок. Те в недоумении пожимают плечами, пока одна из них не произносит:
– Иностранец!
Тётка берёт из стакана одну семечку, кладёт себе в рот, разгрызает и смачно сплёвывает шелуху на перрон. Резким движением смахивает прилипшую к губе кожурку. Парень тоже лезет в стакан за семечкой. Но потом с довольным видом берёт в горсть несколько штук и тоже забрасывает себе в рот. Он начинает жевать, но потом его лицо искривляется в гримасе. Наконец, выплёвывая прожёванную смесь, он вытирает губы и снова вопросительно смотрит на тётку. Торговка, кивая головой, видимо догадалась, что иностранец не знает что это такое. Она выходит из-за своего столика, подходит к молодому человеку и, согнувшись, ведёт воображаемую черту снизу вверх. Затем рисует в воздухе круг, а потом медленными движениями выводит отходящие от круга воздушные овалы. Она внимательно заглядывает в лицо иностранцу. Тот недоумённо мотает головой. Остальные торговки, внимательно наблюдают за происходящим, поскольку покупателей возле них уже не видно.
– Leg uit, alsjeblieft, wat is het?(Объясните, пожалуйста, что это такое?(голланд.)
Тётка разочарованно хлопает руками по бёдрам.
– У них в Европе семечки не грызут. Они только масло подсолнечное знают! – подаёт мысль одна из торговок.
Толстая тётка, довольно ухмыльнувшись, берёт со столика стакан с семечками, высыпает его на свой столик. Поглядывая на иностранца, она скрещивает пальцы рук и начинает давить горку семечек обоими руками. Затем, отряхнув ладони, достаёт из-под своего прилавка пол-литровую банку с водой, видимо, приготовленную для питья, и выливает небольшую порцию на когда-то бывшие семечки. После этого берёт в горсть намокшую шелуху и с силой выдавливает воду. Вода капает тётке прямо на разношенные резиновые сапоги, но она не замечает этого.
– Это масло, понял?
Иностранец подозрительно смотрит на торговку. Потом о чём-то догадавшись, начинает улыбаться. Мимо проходящий мужчина, остановился рядом, тоже улыбаясь, посмотрел на тётку:
– Он, наверно, думает, что ты жуёшь и масло выдавливаешь!
Торговка, видимо, хотела за материться, но мужчина уже уходил, поэтому она только махнула рукой. Иностранец показал на стакан, затем показал пальцем, что нужно насыпать ещё. Объявили о скором отправлении поезда. Парень, волнуясь, посмотрел на свой вагон, а потом снова на тётку. Та из небольшого холщёвого мешочка, стоящего возле столика, почерпнула стаканом
