что по правилам им можно пользоваться только в экстренных случаях. Да плевать я хотел на правила, в Последний день или в самый обычный. В туннеле дует холодный ветер; колеса лязгают и скрежещут по рельсам – эти звуки, мне вряд ли будет не хватать их на том свете. Я захожу в соседний вагон, но Матео, не поднимая головы, по-прежнему изучает пол.
Я сажусь рядом, готовый вот-вот спустить на него собак, сказав, что не принял приглашение девушки постарше заняться с ней сексом в свой Последний день на свете, потому что я хороший Последний друг, однако совершенно очевидно, что не стоит ему сейчас добавлять еще и чувство вины.
– Эй, расскажи мне еще что-нибудь о роботах. Которые отнимут у людей работу.
Матео на секунду отрывает взгляд от пола и поворачивается проверить, не подкалываю ли я его. А я, конечно, не подкалываю, мне это все и правда дико интересно. Он улыбается и начинает тараторить, перескакивая с одной мысли на другую:
– Этот процесс займет какое-то время, эволюция вообще не спешит, но роботы уже здесь, среди нас. Ты же в курсе, да? Есть роботы, которые готовят людям еду или разгружают посудомойку. Их можно обучить тайным рукопожатиям, и лично меня это ошеломляет. А еще они могут собирать кубик Рубика. Кстати, пару месяцев назад я видел ролик, в котором робот танцевал брейк. Но вот тебе не кажется, что все эти новинки просто отвлекают нас, пока других роботов обучают самым разным профессиям в секретных подземных лабораториях? Ну то есть зачем платить человеку по двадцать долларов в час за то, что он консультирует горожан о проведении досуга, если это уже под силу нашим смартфонам, а еще лучше – роботам? Так что мы в полной заднице.
Матео замолкает и больше не улыбается.
– Обломно, да?
– Ага, – отвечает Матео.
– Ну, по крайней мере тебе не придется беспокоиться, что босс тебя уволит и возьмет на твое место робота, – хмыкаю я.
– Довольно мрачное преимущество, – говорит Матео.
– Чувак, сегодня у нас все преимущества не из веселых. Ты почему не пошел в вагон для вечеринок?
– А нам там нечего делать, – замечает Матео. – Что нам праздновать? Свою смерть? Я не собираюсь танцевать с незнакомыми мне людьми, пока еду прощаться с папой и лучшей подругой, прекрасно понимая, как велики шансы, что я вообще до них сегодня не доберусь. Это не мое место и не мои люди.
– Это просто вечеринка. – Поезд останавливается. Матео не отвечает. Возможно, его осторожность и позволит нам прожить чуть дольше, но я сомневаюсь, что в этом случае Последний день станет для нас ярким и запоминающимся.
Эйми Дюбуа
04:17
Эйми Дюбуа не звонили из Отдела Смерти, потому что сегодня она не умрет. Но сегодня она потеряет Руфуса, точнее, уже его потеряла, и не без участия своего бойфренда.
Эйми едва ли не бежит в сторону дома, и Пек с трудом за ней поспевает.
– Ты чудовище. Кем надо быть, чтобы натравить полицию на человека прямо во время его похорон?
– Вообще-то они напали на меня втроем!
– Малкольм и Тэго пальцем тебя не тронули! Но при этом отправились в тюрьму.
Пек сплевывает на асфальт.
– Потому что языком трепали. Я тут ни при чем.
– Оставь меня в покое. Я знаю, что тебе никогда не нравился Руфус, да и с чего бы, но как человек он мне все еще по-настоящему дорог. Я хотела, чтобы он всегда оставался в моей жизни, но этого не будет. А из-за тебя я провела с ним еще меньше времени, чем могла бы. Если я его сегодня не увижу, то и тебя видеть больше не хочу.
– Ты что, бросаешь меня?
Эйми останавливается. Она не хочет поворачиваться к Пеку, потому что еще не успела обдумать ответ. Все совершают ошибки. Руфус ошибся, когда напал на Пека. Пек не должен был просить своих ребят звонить в полицию и сдавать Руфуса, но ведь и его можно понять. Не то чтобы он был совсем неправ. По крайней мере с точки зрения закона. А вот с точки зрения морали – еще как.
– Ты всегда ставишь его выше меня, – говорит Пек. – А ведь именно ко мне ты обращаешься с любыми трудностями. Ко мне, а не к чуваку, который чуть меня не убил. Не, ты задумайся хорошенько.
Эйми смотрит на Пека, не отрывая взгляда. Перед ней стоит подросток в низко опущенных джинсах, мешковатом свитере, со стрижкой «цезарь» и запекшейся кровью на лице, появившейся там из-за того, что он с ней встречается.
Пек уходит, и Эйми его не останавливает.
Она не знает, какое место занимает Пек в этом мире серых оттенков.
На самом деле она даже не до конца понимает, где в этом мире ее собственное место.
Матео
04:26
Мне не удается вырваться из собственной клетки.
Я окружил себя незнакомыми людьми – дальше ехать некуда. По большей части они безобидны, и единственное, что тревожит меня, – что я не хочу находиться рядом с теми, кто пьет до потери пульса и в конечном счете уходит в отключку в те ночи, в которые им так повезло жить на свете. Я не был до конца честен с Руфусом, потому что где-то в глубине души чувствую, что вечеринка в поезде метро – вполне себе мой формат. Просто страх разочаровать других и выставить себя идиотом всегда во мне побеждает.
Я очень удивлен, что Руфус пристегивает велосипед к воротам и идет в больницу вслед на мной. Мы подходим к стойке регистратуры, и служащий с красными от усталости глазами улыбается мне, но при этом не спрашивает, как может мне помочь.
– Здравствуйте. Я хотел бы повидаться с отцом. Его зовут Матео Торрес, он сейчас в реанимации. – Я вынимаю из кармана паспорт и подвигаю его по стеклянной стойке в сторону Джареда. Имя написано на бейдже, прикрепленном к небесно-голубой медицинской униформе.
– Боюсь, приемные часы у нас только до девяти вечера.
– Я ненадолго, обещаю.
Я не могу уйти, не попрощавшись с отцом.
– Молодой человек, сегодня
