местах сиживал с женкой своей протопоп Аввакум. Когда-то отсель бежал Коба. Когда-то здесь жарила сырники Надежда Константиновна. А сейчас там обустроился Новопупск-26. Там ученые куют чертежи ракеты БИ-1.
А чуть поодаль, за взгорбком, в 1232 верстах на восток, привольно раскинулась в/ч 2473. Там под началом у мудрых наставников учатся из подручных средств сооружать летальное оружие против всего, типа ракеты БИ-2.
А если заглянуть за вон тот хребтик на юго-востоке, там предками поставлена херовина БИ-3 в пару мегатонн в тротиловом эквиваленте. Которую из-за нехватки бюджета (у нас завсегда на оборонке экономят, можно было прочесть во взгляде Клопа) никак не могут утилизировать в ракету БИ-4.
А если еще прошагать полторы тысячи верст, то там на поляне девки собирают в кузовки осколки от испытаний уже построенной ракеты БИ-5. А еще поодаль, тысячи три верст к северу, из этих осколков сооружают защиту от ракеты БИ-6. Если ворог каким-то шпионским путем эту ракету у нас свинтит. (Во взгляде Клопа наши герои услышали другой глагол, но цензура по всей земле сибирской бдит!)
Затем Клоп перевел взгляд на Север. Там был великий Ледовитый океан с его морскими базами ракет БИ-7, которые должны защищать комплексы ракет БИ-8. От налета ракет БИ-6, если их шпионским путем свинтит ворог.
А на острове Крангеля под землей, на которой пасутся немногочисленные стада песца, расположен бункер с центром управления полетов ракет БИ-9. Через спутники дальнего космического базирования БИ-10 и БИ-11.
Взгляд Клопа несколько притомился, поэтому наши герои перекусили остатками долмы, которые по сарафанному радио прислала новопупская дочерняя фирма «Бигшиномонтажа» в благодарность за унижение азербайджанской стоматологии.
А когда они насытились, то наткнулись на взгляд Клопа, достигший Великого Тихого океана.
По берегам его в состоянии боевой готовности – базы, базы, базы… Базы минометов БИ-12, бригады 152-миллиметровых гаубиц БИ-14, базы тактических ракет БИ-15, ракет среднего действия БИ-16, оперативного действия БИ-17 и так далее.
Ну, а в акватории – флотилия прогулочных торпедоносцев БИ-18 и около 15 (точное число засекречено) атомных подводных лодок с комплексом ракет БИ-19, которая защищает караваны судов, везущих на Камчатку, Чукотку, Сахалин и острова Курильской гряды сигареты, гречку и дагестанский коньяк «БИ-20».
И Клоп заснул. И Калика Переплывный зафиксировал:
– Пожалуй, сынки, это мы включим в соль земли Русской…
И сон пал на них…
Калике Переплывному снилось, что он не Переплывный, а Перехожий, как все калики, среди которых он был неким изгоем. Не то чтобы все плевались при встрече с ним, нет. Но в свои разговоры его не допускали, в профсоюз калик не принимали. Да и о чем он с ними мог бы поговорить, когда земля и вода – это две разные стороны одного мира. Как аверс и реверс золотого пердонца. Казалось бы, вот оно, рядом – ан нет. Либо орел, либо решка. А так, чтобы орел сблизился с решкой – это только ежели рядышком два золотых пердонца.
Есть еще третья составляющая земной сущности – это огонь. Но еще никто во всем мире не встречал Калику Огненного. Потому что калики и птицы Фениксы по классификации Линнея – абсолютно разные штуки.
И Калике Переплывному снилось то, что он слышал, но никогда не видел: лес, поляны с земляникой, запах болота с шелестом камыша, пыльная дорога среди ржи (пшеницы, ячменя) и васильки среди этой ржи (пшеницы, ячменя).
А еще ему снилось, как девки и парни прыгают через костер. А потом бегут в недалекий лес, в котором у них происходит самое интересное.
И снился неведомый запах картошки, печенной на костре.
И семейство белых грибов в траве на опушке леса.
И прочее, прочее…
А потом сон сгинул. Потому что Калике Переплывному понадобилось по малой нужде.
А потом наступило утро.
Шкипер Аглай Трофимыч Циперович видел свое хазарское детство. Когда он мальцом сидел в синагоге. На нем была хламида, подвязанная веревкой, на голове на самой вершине шапки курчавых волос каким-то образом угнездилась кипа. А в руках, покрытых цыпками, – список Торы. А в Торе – книга Берешит. И Авраам ведет Исаака в гору…
А потом – вкусный хумус, мясо козленка и жалость, жалость, жалость, что нельзя запить все это сладким козлиным молоком.
А потом ему снился ешибот. Где юноша Аглай осваивает основы пиратского дела на основе Кашрута.
А потом ему приснились его четыреста жен и наложниц без числа…
А потом он проснулся и с печалью понял, что последнее было только сном.
Конечно, ему бы могла присниться Ребекка, которую он когда-то провел под хупой и которую познал в цветном шатре звездной ночью Ханнаана. Но этого не случилось, потому что не было, потому что Ребекку увели прямо из-под хупы филистимляне. А он не смог ее защитить – потому что кто ж берет на брачное ложе меч.
Так что шкипер корвета «Вещий Олег» Аглай Трофимыч Циперович проснулся с тяжелой головой.
Сидоров Козел спал прямо за рулем. А куда ж денешься, если на корвете был всего один рулевой. Так что в данном случае ситуация «“Товарищ, я вахту не в силах стоять”, – сказал рулевой рулевому», не канает (где-то этот оборот речи я уже употреблял). И Сидоров Козел спал за рулем. И снился ему сон. Как он такой молодой и сильный дерет жену свою Елену как Сидорову Козу. И она плачет от боли, а он – оттого, что эту боль ей причинил. А потом он проснулся.
Нупидор заснул не сразу, а долго лежал на палубе корвета, смотрел в звездное небо в неясной идее внести в него некие исправления. Но постепенно звезды расплывались, расплывались – и расплылись в неразличимый Млечный Путь. И по этому Млечному Пути Нупидор медленно скакал на коне с крыльями с гусиным пером в правой руке и черным Роджером – в левой. А все небо за пределами Млечного Пути было темным. И мчался он туда, где его ждал замок со стрельчатыми башнями. С дворецким в расшитом золотом камзоле, с черными медлительными слугами.
Он поднимается по ступеням на второй этаж в библиотеку, где в высоких шкафах стоят и лежат книги и манускрипты. На большом письменном столе стоит серебряный кубок с хересом 1763 года. А перед ним лист меловой
