Сатовский засмеялся:
- Знаю, знаю. Сейчас начнется разговор о конструктивных недостатках. Готов вас выслушать.
Часто спорят на тему - кто лучше знает машину: ее конструктор или человек, работающий на ней? Ответ, мне кажется, должен быть такой - тот и другой познают машину с разных точек зрения. Конструктор знает, как машина должна вести себя, а машинист - как она ведет себя на самом деле.
До поздней ночи говорили Слепуха и Сатовский, сидя в тесной комнатке гостиницы. Конструктор внимательно слушал экскаваторщика.
- Строим для вас новую машину.
- Какую? - поинтересовался Слепуха.
- Объем ковша - четырнадцать кубометров, длина стрелы - шестьдесят пять. Идите на нее машинистом. Тогда я буду спокоен.
- Так это же гигант? - удивился Слепуха.
- И притом шагающий.
Борис Иванович Сатовский впервые увидел экскаваторы в 1928 году, во время летней практики в кубанском совхозе. Ему было тогда двадцать лет. Механические кроты с иностранными именами "Менк", "Марион" представились ему верхом совершенства. Смуглолицый черноволосый паренек на всю жизнь полюбил стальных землекопов.
Получилось так, что летняя студенческая практика затянулась на несколько лет. Сатовский остался в совхозе, работал машинистом, механиком экскаваторного парка.
Потом он услышал, что в Ленинграде начали проектировать советские экскаваторы. И вот он в Ленинграде. Под руководством профессора Домбровского юноша упорно постигает тайны конструкторского ремесла.
В начале 1936 года молодой инженер-конструктор оказался в командировке на Уралмаше, где строили первый советский экскаватор, сконструированный ленинградским бюро. Ему сразу же бросилась в глаза разница в условиях работы заводских конструкторов и проектной конторы, оторванной от завода.
И на этот раз двухмесячная командировка растянулась на несколько лет. Вместо того чтобы вернуться в Ленинград, Сатовский оказался в Коунраде, где шли испытания первой машины.
На Уралмаше Сатовский нашел работу, которая стала смыслом всей его дальнейшей жизни. Во время войны он работал технологом. Был награжден орденом, вступил в партию. Уже в те годы он мечтал о новой большой машине.
Через полтора года после победы из цехов завода вышел первый электрический экскаватор. За эту работу Сатовскому и его товарищам Вернику, Борисову, профессору Домбровскому, технологу Егошиной - была присуждена Государственная премия. Фамилия Сатовского вошла в марку нового экскаватора СЭ-3. Впоследствии этот знаменитый "Уралец" завоевал огромную популярность на стройках, угольных карьерах, рудниках.
А конструкторы уже работали над проектом новой невиданной машины. Советскому машиностроению предстояло сделать новый скачок, ибо речь шла не о простом копировании прежних образцов, а о создании землеройных машин совершенно иного качества, о новых принципах конструкций экскаваторов, о новой технологии земляных работ. Пройдут годы - и серия прославленных шагающих экскаваторов поднимет на новую высоту все советское машиностроение.
Первый шагающий экскаватор предназначался для Волго-Дона, и слова Сатовского встревожили Дмитрия Слепуху: из-за этой машины ему придется еще не поспать несколько ночей.
Много разных встреч случалось на экскаваторе. Как-то проездом на юг к Слепухе приехала сестра Прасковья Алексеевна, громко восхищалась, глядя на работу младшего брата, на размах гигантской стройки. В другой раз мимоходом на стареньком "Москвиче" прикатил немолодой уже, с седой бородкой, профессор. Слепуха охотно показывал гостю свою машину. Из разговора выяснилось, что профессор, как и Слепуха, тоже землеройщик, пишет в настоящее время ученый труд.
- Что же там будет написано? - спросил Слепуха. - Про экскаваторы?
- Что вы? Я не люблю грохота. Я работаю над теорией землережущих инструментов.
- А какие же это инструменты?
- К землережущим инструментам можно отнести лопату, лом, кирку, заступ, мотыгу, черенковый совок...
- Очень интересно, - сказал Слепуха, сдерживая изо всех сил улыбку. В первый раз слышу про теорию лопаты.
- Помилуйте! Экскаваторы только недавно появились, а лопата служит человеку тысячелетия. В теорию лопаты входит широкий круг вопросов различные виды этого инструмента, устройство и составные части лопаты, погрузка с ее помощью земли в тачки и грабарки, профили выемок, коэффициент полезного действия...
- Простите, перебью вас. Не можете ли вы сказать, от чего, например, зависит этот самый коэффициент?
- Извольте, - ответил профессор, - коэффициент полезного действия лопаты зависит от длины рукояти, от площади совка лопаты, от состояния режущей части. Соотношение этих элементов и дает нам требуемую формулу.
Слепуха вежливо проводил профессора до его "Москвича", потом поспешил к товарищам рассказать о чудаке-ученом.
Была еще одна встреча.
Она случилась как-то ночью. На линии, питающей экскаватор, упало напряжение, и машина стояла. Слепуха сидел в кресле и вел разговоры с Иваном Селиверстовым.
Дверца кабины отворилась. Вошел высокий худой человек в ватных штанах, в телогрейке.
- Дождь. Холодно. Разрешите погреться.
Слепуха узнал немецкого военнопленного, который работал в бригаде по обслуживанию "Уральца". Пленные перетаскивали кабель, укладывали шпалы для настилов под гусеницы.
- Садитесь, - сказал Слепуха. - Все равно стоим. Закуривайте.
- О, русская папироса, - обрадовался немец. - Данке шон.
За четыре года, проведенные в плену, немец выучился говорить по-русски. Он рассказал, что больше трех лет работал на восстановлении разрушенного Смоленска, а полгода назад их привезли на Волго-Дон.
- Где же вас взяли в плен? - спросил Иван.
- Это было в Польше, - живо отозвался немец, - в январе сорок пятого года. Я служил в артиллерии, и мы тогда все время отступали. Русский танк внезапно налетел на колонну, раздавил все пушки, я спрятался в кювете, а потом вышел на дорогу, увидел русских автоматчиков и поднял руки. Я давно уже собирался сдаться, когда понял, что мы проиграли войну.
Слепуха с интересом слушал рассказ бывшего немецкого артиллериста. Немец согрелся и стал словоохотливым.
- Когда гляжу на ваш экскаватор, я всегда вспоминаю тот русский танк. Его гусеницы прошли в двух метрах от меня. Это было ужасно. Бр-р, - немец поежился.
- Я тоже был на войне, - заметил Слепуха.
- Вы можете сказать мне - кем воевали?
- Танкистом! - Слепуха увидел, как в глазах немца внезапно вспыхнул страх, и с удивлением почувствовал, что не испытывает к немцу ничего, кроме сострадания.
Он засмеялся:
- Пожалуйста, еще папиросу. Ведь сейчас мы не воюем и можем мирно сидеть и курить.
- Нет, нет, мы никогда не должны воевать. Это ужасно. Мы должны жить в мире.
Спустя две недели снова зашел к Слепухе, чтобы проститься.
- Я еду в Дрезден, в демократическую зону. Мы будем строить новую Германию, - немец был взволнован и суетлив. - Я был в партии Гитлера, но теперь не хочу. Я механик, я хочу работать мирно. Вы много строите, мы тоже будем строить. Воевать - нет.
- Ну, что же, - сказал Слепуха, - я согласен. Желаю вам счастливого пути.
"Уралец" продолжал копать канал. Осень была дождливая, да и участок оказался трудным. Грунтовые воды обильно насыщали глину и не уходили вглубь, а вдруг прорывались на поверхность в самых неожиданных местах. Экскаватор работал на настилах, медленно продвигаясь к первому шлюзу. Однажды Слепуха выкопал череп мамонта, который увезли в музей. В другой раз "Уралец" неожиданно провалился на сухом, казалось бы, месте - то была подпочвенная воронка.
Гусеницы беспомощно буксовали и погружались все глубже. Слепуха выключил все моторы и пошел в поселок, чтобы позвонить Зенкевичу. Перед уходом он строго-настрого приказал Селиверстову:
- Рычаги не трогай.
Через час Слепуха подошел к забою и схватился за голову. Экскаватор сидел в воронке по самый кузов. Слепуха посмотрел на Ивана и все понял. Тот хотел показать высший класс и решил вытащить экскаватор, пока нет Слепухи. Иван дал задний ход и залез еще глубже.
Слепуха живо представил себе, как его запишут теперь в аварийщики, начнут прорабатывать на всех оперативках, а то, чего доброго, и с экскаватора погонят.
Селиверстов стоял перед Слепухой и от стыда готов был провалиться сквозь землю вместе с экскаватором.
- Эх ты, - только и сказал Слепуха. - Провалил машину.
- История на две недели, - заявил один из приехавших инженеров. Шутка сказать - вытащить сто шестьдесят тонн! Потребуется не менее пяти тракторов.
Слепуха с горечью смотрел на осевшую набок машину. Еще час назад она была послушной и сильной, а теперь ковш неуклюже уткнулся в глину: казалось, "Уралец" присел на колени.
И вдруг его осенило. Машина-то цела, в ней таится огромная мощь, куда больше, чем в пяти тракторах. Пусть же экскаватор вытащит себя сам!
