на такие мелочи. Наверное, у Семена до сих пор оставался страх, после того судьбоносного нападения в молодости, и теперь, даже столько лет спустя он не спешил открывать двери, не убедившись, что это безопасно. Наверняка, старик сейчас украдкой подсматривает за ним из-за занавесок. Хотя откуда Андрейке знать? У него нет никаких предположений так думать в действительности, а на основе своих догадок он не имеет права обвинять человека в трусости и малодушии. Так делает только… только бабушка.
Изнутри вновь послышались шаги, кашель и скрип половиц. На этот раз в прихожей зажегся свет, и скоро дверь отворилась. Андрейка успел заметить, какой толстой и монументальной она оказалась – ясень не меньше ладони толщиной с внутренней стороны, обитой стальным листом с целым рядом всевозможных замков, щеколд и цепочек. Но через секунду Андрейка увидел еще кое-кого, стоявшего за рослой фигурой деда Семена. Это был его внук – Кирюша, тот самый невзрачный на вид мальчик, поразивший Андрейку внутренним светом своего сознания и необъяснимой для обычного смертного глубиной понимания вещей. Он с едва зачавшимся интересом в синих глазах выглядывал из сеней посмотреть на неведомого пришельца, которые, судя по всему, не так часто посещают их дом, да еще и затемно. Когда Андрейка увидел рыхлую фигуру мальчика, одетого в светлую пижаму, его осенило в ту же секунду. Вот же идеальный претендент на приношение потусторонним силам. Все это время он был у него под носом и как только он сразу не догадался?
Внезапно для Андрейки стало все так пронзительно ясно и очевидно, что он даже скривился, удивляясь собственной умственной близорукости. Ну, какие муравьи? Какие кошки? Если ты что-то хочешь получить, ты должен отдать взамен нечто эквивалентное, равноценное. За спасение одного человека нужно заплатить смертью другого человека. Кирюша же был не простым человеком и, принеся его молодую жизнь в жертву, он втройне заплатит за бабушкину, ветхую и захудалую. Теперь у Андрейки не было ни единого сомнения в успехе. Это должно было сработать наверняка. Времени придумать план уже не было, поэтому Андрейка решил импровизировать. В следующую секунду вселенная, а может, те самые неведомые силы, будто подслушав его мысли, решаются ему помочь и подстраивают события в его пользу.
– Господь милостивый! Парень, с тобой все в порядке? Что с твоим лицом? – восклицает дед Семен, который наконец разглядел мальчика за порогом.
Он делает резкий шаг вперед, но спотыкается о порог и валится прямо на Андрейку. Мальчик в последний момент успевает среагировать и уклоняется от жилистого тела старика, и тот растягивается прямо на земле. Вот он – шанс! Андрейка молниеносно залетает в прихожую и с ужасным лязгом закрывает могучую дверь, попутно защелкивая все замки и щеколды. С той стороны двери теперь слышатся болезненные охи и возгласы удивления, но Андрейка уже перевел свое внимание на ошалевшего от происходящего мальчика с синими глазами. Поздно раздумывать – что сделано, то сделано.
Необходимо было действовать дальше, привести план в исполнение – и быстро. Видимо, Кирюша прочел на лице Андрейки нечто недоброе, потому что в следующее мгновение развернулся и, насколько позволяло его слабое тело, проворно ринулся в избу. Андрейка, не теряя времени, помчался за ним. Все происходящее казалось нереальным, а потому страшно не было. Словно ты находишься в осознаваемом сне, где ты способен, на что угодно, и, в случае чего, всегда можешь проснуться. Андрейка забежал в небольшую гостиную, которая освещалась лишь скудным светом экрана телевизора в углу. На экране тетенька с обеспокоенным лицом едва слышно говорила что-то о военных действиях, о больших потерях и скромных успехах. Мелькали лица совсем еще молодых солдат, в зрачках которых уже успели отпечататься все ужасы войны. «За чью-то жизнь необходимо заплатить чей-то смертью,» – вертелось по кругу в голове у Андрейки.
Андрейка окинул взглядом комнату и, не найдя Кирюши, нырнул за занавесь, которая разделяла единственную комнату в доме на гостиную и кухню. Здесь было совсем темно. Андрейка различил только глыбу печи, возвышающейся почти до потолка, и, опираясь на нее, тихонько пошел вперед, напряженно прислушиваясь к каждому шороху. Через пару метров печь закончилась, и Андрейке показалась вытянутая комнатка с крошечным столом и пузатым холодильником. Все это освещалось слабым лунным светом через единственное окно в дальнем конце комнаты. Андрейка с удивлением понял, что на подоконнике сидит Кирюша и пытается маленькими пухлыми ручками отворить ставни. Но старые рассохшиеся рамы не по силам маленькому, щуплому человеку. Андрейка, словно хищник, загнавший добычу в угол, почувствовал прилив сил и веселую ярость и уже совершенно уверенно, не колеблясь в действиях, стал сближаться с жертвой.
Кирюша на миг обернулся и, увидев Андрейку, стал только яростнее колотить кулачками по окну. Он не визжал и не плакал от страха, как полагается всем детям в таких ситуациях, но Андрейку это не удивило – он знал, что Кирюша – необычный ребенок. Он лишь натужно пыхтел, но в движениях его не было нервозности или скомканности, присущих любому испуганному человеку. И лишь неумелость была единственным недостатком, который не позволял ему теперь спастись от неминуемой расправы. Но Кирюша и не был создан для того, чтобы лихо выбивать ставни и затем прытко выскакивать из оконных проемов. Андрейка, поняв, что бедолаге не уйти от него, даже сбавил шаг. Проходя мимо кухонного стола, он вытащил из стойки большой нож. Кирюша, услышав, что недоброжелатель уже за его спиной, разом прекратил свои потуги и развернулся лицом к Андрейке. Он не рыскал взглядом по сторонам в поисках спасения и не смотрел завороженно на угрожающе выставленный вперед и холодно поблескивающий в полумраке клинок. Рыхлый мальчик смотрел прямо, не отводя взгляда от своего мучителя. В синих глазах, как и на его лице, не было страха, лишь предельная сосредоточенность и как будто бы даже легкий интерес. Так мог выглядеть подросток, который пришел в серпентарий поглазеть на кормление удава, ожидающий чего-то пугающего, но необычного и занимательного. Андрейка даже замешкался на секунду, он ожидал чего угодно, но только не такой реакции.
Ему даже стало чуть жаль такого удивительного человечка, ведь, наверняка, потенциально тот мог бы вырасти выдающимся человеком, возможно, даже одним из тех, кто толкает брыкающееся человечество в лице самого Андрейки, бабушки, родителей и всей деревни, всего мира на шаг вперед к лучшей и светлой жизни. И как часто, должно быть, недальновидное и невежественное общество перемалывает таких людей, не давая им раскрыть свой потенциал… а ведь им всего лишь нужно помочь открыть окно, чтобы те могли выпорхнуть из него и лететь навстречу звездам, освещая внутренним светом путь для последователей.
Андрейка поднял руку с зажатым в ней ножом. Плевать. В этом мире нет места жалости, и свои интересы нужно ставить на первое место. И сейчас, и потом он сожжет все вокруг ради своих целей. Если не я, то меня. Только так работает этот проклятый мир. Но как бы он ни убеждал себя в истинности этих установок, чем больше он смотрел на умиротворенное, спокойное даже перед гибелью лицо Кирюши, воздетая над головой рука его с каждым мгновением стала ослабевать, нож дрожал мелко и противно, а левый глаз наполнялся мутной жидкостью – набухшей в нем слезой. Мысли его стали путаться, и он перестал видеть вокруг хоть что-то, кроме двух синих звезд, смотрящих на него с холодным пониманием в ожидании ненужного, бессмысленного злодейства в их адрес, не осуждая и не придавая особого значения такой мелочи, как собственная смерть.
Андрейка, чувствуя, что не может исполнить задуманное, бессильно простонал, вкладывая в стон всю горечь, разочарование от собственной горемычной участи, слабости и невезения. Он выронил нож из руки и одним сильным движением, в которое вложил всю свою боль, раскрыл окно за Кирюшиной спиной. После чего быстро отвернулся от мальчугана, упал на колени и горько зарыдал, проклиная себя и свою жизнь. Но уже через секунду к чрезвычайному его удивлению, на плечо ему легла мягкая, теплая ладошка.
Андрейка обернулся и увидел Кирюшу. Тот все также спокойно глядел на него, только теперь без интереса, а скорее с пониманием. Одной рукой Кирюша держал Андрейку за плечо, а вторую поднес ему к лицу, взялся за повязку на правом глазу и стянул ее с головы. Немедленно Андрейка увидел знакомые изменения в образе мальчика с синими глазами. Он вновь превратился в живую лампу, наполненную неземным светом. А следом Андрейка почувствовал, как вся
