вовремя подошла Варвара Александровна — маленького роста, но подвижная женщина, так же, как Кайрат, торгующая пакетами.
— Здравствуйте, девочки, — шустро поздоровалась она. — Привет, Кайрат!
Получив подтверждение, что с нею поздоровались, Варвара Александровна обратилась к парню.
— Кайрат, как торговля? Трещотки покупают?
— Вроде раскупают товар потихоньку.
— Брак попадается?
— Нет.
— Я купила пакеты у Нади и у Алексея. Сплошной брак, — посетовала она, — растекаются по швам. Трещотки жалуются и грозятся, что станут отовариваться у тебя с Пашей.
— Попробуйте поменять брак! — подумав, ответил Кайрат. — Вы постоянная покупательница у Нади! Я уверен, Варвара Александровна, что они пойдут Вам навстречу.
— Брак деревенским сплавила, — лукаво улыбнулась Варвара Александровна, — пойдёт им на сметану и творог.
— Не жаловались?
— Они на следующей неделе только приедут. Торгуют раз в неделю. Думаю, что за семь дней забудут.
— Возможно.
Кайрат хитро подмигнул.
— Варвара Александровна, а если творожницы вернут пакеты, отдадите их директору «ТоргБанка?»
— А! — засмеялась Варвара Александровна, — было дело…
…Варвара Александровна сильно переживая за свои кровные, но небольшие накопления, решила сохранить их в широко разрекламированном коммерческом банке. «ТоргБанк» в газетных объявлениях и навязчивых телевизионных паузах между кинофильмами обещал баснословные проценты по вкладам, недвусмысленно намекая на скорое богатство и состоятельность будущих клиентов. Многие жители города купились на призывы «сохранить и преумножить средства трудового населения», желая обойти, бешено растущую инфляцию и, пытаясь выиграть, на максимальных процентах. Люди массово стали относить денежные средства в офис, любезно открывшего двери, финансового учреждения. Варвара Александровна попалась на удочку воротил в белых рубашках и строгих пиджаках и, подобно сотне таких же наивных горожан, внесла на расчётный счёт «ТоргБанка» личные сбережения. Бесспорно, у неё возникали сомнения и опасения, но весомым аргументом стало привлекательное наименование банка.
— «Торг», значит «торгующий» — размышляла она, — сейчас вся страна торгует. В том числе и я. Я зарабатываю продажами и получаю проценты. А у них…, у «ТоргБанка» денежные суммы намного превосходят мои. Значит, есть вероятность, что банковские служащие не лгут?!
Варвара Александровна сделала последний рывок и отыскала на рынке среди продавщиц, шапочных знакомых — людей, которые рискнули личными сбережениями. Она получила от них хвалебные оценки и подтверждение в получении банковских процентов. Якобы «ТогрБанк» каждый месяц, строго в заявленный день, исправно платит своим вкладчикам.
Варвара Александровна, перекрестилась и к десяти часам понедельника появилась в офисе пресловутого банковского офиса. Она прижимала к груди сумочку, в которой розовой резинкой были стянуты мелкие, а также крупные купюры, которые она обменяла на базаре у покладистых «трещоток». Заполнив заявление и, расписавшись, внизу финансовой бумаги, Варвара Александровна собственными руками отнесла в кассу банка всю накопленную наличность. Воротившись, с лёгкостью вздохнула и отметила в календаре дату первой счастливой выплаты, которую с угодливой улыбкой назначил ей управляющий. Он с необычайной сладостью в голосе, в вязком тоне, которой с лёгкостью утонула бы помойная муха, попросил разрешения прийти за начисленными деньгами, через тридцать календарных дней. Фамилия управляющего банком была Чихалов, что соответствовало содержанию и стилистике речи. Высокий и длинный, как садовая лестница, мужчина, вполне правдоподобно и доступным языком объяснил Варваре Александровне, откуда он заработает для неё деньги. Он уверенно отметил доступные и законные способы развития коммерции, обтекаемо говоря, что обширное поле бизнеса намного превышает число пахарей. Смелая на рынке и чуть притихшая на встрече с Чихаловым, Варвара Александровна, с почтительным восторгом, смотрела в глаза главному пахарю, боясь его перебить.
Потекли дни. Будние и воскресные сутки. Варвара Александровна набралась терпения и, закружившись в водовороте трудовых дней, исправно выполняла обязанности, продавая пакеты. Дела, конечно, пошли чуть хуже, потому что она не могла купить нужное количество товара. Она была ограничена в средствах, но женщина верила в будущее, когда получит свой процент от смелого вложения сбережений. Она стала получать много претензий и критических замечаний от клиенток, оттого что не хватало пакетов для всех её постоянных «трещоток». Многие торговки грозились поменять поставщика, и особо нетерпеливые даже исполнили свои гневные обещания, переметнувшись к Кайрату, Паше и Михалычу. Однако Варвара Александровна свято верила, что это ненадолго. Она ждала первоначальных банковских процентов, а затем планировала купить больше товара. Она не переживала о мимолётном предательстве продавщиц. Варваре Александрове не составляло большого труда договориться с мальчишками. Кайрат и Паша — распространители не жадные. Им хватало своих клиенток на улице, до которых Варвара Александровна никогда не доходила. Они вернут ей «трещоток», едва лишь она затоварится на полную сумку. Но ей необходимо продержаться совсем немного. Скоро ей в руки приплывут проценты, и тогда станет существенно легче.
Планам не суждено было сбыться. Последующие события явно пошли не по заявленному сценарию. Банк разорился раньше, чем несчастная Варвара Александровна могла получить начальную выплату. Она услышала печальную новость на рынке. Когда она пила кофе с бутербродом в углу маленькой, базарной кафешки, кто-то из незнакомых и многочисленных посетителей, стоящих в очереди, в случайном разговоре оборонил фразу «…этот чёртов, банк лопнул, будь он неладен!». Варвара Александровна моментально обернулась на голос и с осторожностью поинтересовалась, о каком банке идёт речь? Ответ чужака заставил ухнуть вниз сердце женщины. Она тупо уставилась на недоеденный хлеб, не веря в такое стремительное банкротство вполне благополучного на вид финансового учреждения.
— Нет! Нет же! Не может быть?! — словно старуха, сошедшая с ума, бесконечно шептала она весь остаток дня, заставляя продавщиц испугаться за её психическое состояние.
Дома она сосчитала сумму, отданными управляющему Чихалову собственными руками в «ТоргБанк» и …, разозлилась.
— Скотина! Сволочь! Козёл! — желчно ругалась она в тишине комнаты, позеленев от разбушевавшейся в душе злости.
В конечном результате, обанкротившаяся вместе с банком, женщина решила, что так просто, голыми руками она не сдастся.
— Ты вернёшь мне всё, до последней копейки! — с такими мыслями собралась неудачливая вкладчица на встречу с управляющим.
Подходя к некогда всегда распахнутому офису, Варвара Александровна заметила скопление людей перед закрытыми дверями. Мужчины и женщины, старые и молодые, пришедшие с детьми, и поодиночке были взвинчены. На двери висело, потрёпанное от ветра объявление, гласившее о том, что «ТоргБанк приостанавливает выплаты, в виду «…возникших непреложных обстоятельств, допущенных не по вине банка»». Далее в лоскутном объявлении вкладчикам предлагалось «…набраться терпения и позволить руководству изменить возникшую ситуацию». Последние строки особенно вызвали ненависть людей. Толпа гудела и кричала.
— Вы тоже пострадавшая? — спросила у Варвары Александровны женщина в модной, норковой шапке.
— Да, — обернулась Варвара Александровна.
— Какой у Вас номер? — поинтересовалась она.
Варвара Александровна непонимающе уставилась на блестящий мех, трепыхающийся на ветру.
— Что?
— Номер? Какой номер? — женщина показала клочок бумаги с написанным
