известно, что есть прибор под названием «массометр», который может определить наличие в космосе кораблей.
— Да, да.
— Он имеет чувствительность к гравитационным эффектам. Вы понимаете, что я имею в виду?
— О да. Все обладает гравитацией, — руки Хенрика нервно потирали одна другую.
— Хорошо. Массометр действует только в тех случаях, когда корабль находится близко, как вам известно. Менее чем в миллионе миль. Он должен быть удален от ближайшей планеты на такое же расстояние, иначе все, что определит массометр, — это планета, которая намного больше.
— И обладает большей гравитационной силой.
— Отлично, — сказал Аратап, и Хенрик удовлетворенно взглянул на него. Аратап продолжал:
— У нас есть еще один прибор. Это трансмиттер, который просвечивает космос во всех направлениях и обнаруживает в нем предметы энергомагнетического характера. Другими словами, он обнаруживает космические корабли. С его помощью мы обнаружили корабль, на котором прилетели наши враги. Как вам известно, он находится неподалеку от Линганы. И, помимо всего прочего, он никуда не улетает, так что мы обязательно спасем вашу дочь.
Хенрик улыбнулся:
— Отлично, я поздравляю вас, Представитель.
Увы, Хенрик понял очень мало из того, что рассказал ему Аратап. Важнее всего для него была надежда на возвращение его дочери. Что ж...
Вновь позвонили, и вошел майор Андрос. Хенрик вцепился двумя руками в кресло, а на его лице появилось затравленное выражение. Он слегка приподнялся и начал:
— Майор Андрос...
Но Андрос уже говорил, не обращая на беднягу никакого внимания.
— Представитель, — сказал майор, — «Беспощадный» изменил свой курс.
— Значит, он не высаживается на Лингане? — резко спросил Аратан.
— Нет, — прозвучал ответ. — Он совершил Прыжок в сторону, противоположную Лингане.
— Вот как? Хорошо. Вероятно, он следует за каким-нибудь другим кораблем.
— Не за одним, а за многими. Но мы, как известно, можем обнаружить только его.
— В любом случае нужно следовать за ним.
— Приказ уже отдан. Я уверен, что в результате Прыжка он оказался на краю Туманности Лошадиной Головы.
— Что?!
— В этом направлении нет ни одной планетарной системы. Но это только мои умозаключения.
Аратап облизнул пересохшие губы и быстро вышел из рубки, кивком пригласив майора с собой.
Хенрик остался стоять посреди внезапно опустевшей комнаты, задумчиво глядя на дверь. Потом, слегка пожав плечами, он вновь сел.
Лоцман сказал:
— Пространственные координаты «Беспощадного» уже определены, сэр. Они пересекаются внутри Туманности.
— Неважно, — ответил Аратап. — Повсюду следуйте за ними.
Он повернулся к майору Андросу:
— Вот видите, в чем польза ожидания! Теперь мы знаем, куда направляются наши друзья. Наблюдая за ними, мы сможем понять и то, зачем им это нужно.
И эскадра пересекла границы Туманности.
В двадцатый раз Аратап автоматически взглянул на смотровой экран. Собственно, это было абсолютно бессмысленно, потому что за стеклом царила темнота.
Андрос сказал:
— Это уже третья остановка без приземления. Я не понимаю их. Каждая остановка длится несколько дней. Но они и никуда не высаживаются.
— Возможно, им приходится долго рассчитывать следующий Прыжок, — предположил Аратап. — Их Прыжки слишком хороши. Каждый раз они останавливаются совсем близко от звезды. Они наверняка пользуются не только массометром — им известно также расположение планет.
— Почему же они не высаживаются?
— Полагаю, они ищут обитаемую планету. Возможно, им неизвестно точное расположение конспиративного центра. — Он хитро подмигнул майору. — Нам нужно только следовать за ними.
Внезапно до его слуха донесся возглас лоцмана:
— Сэр!
— Да?
— Враг высаживается на планету.
Аратап подал знак майору.
— Андрос, — сказал он, — вы уже знаете?
— Да. Что теперь?
— Ждать. Для начала нам нужно выяснить, что это за планета. И я запрещаю вам предпринимать без моего разрешения какие бы то ни было шаги. Иначе вы вернетесь на Тиранию и вас разжалуют в рядовые.
— Разжалуют?!
— Вы поняли меня? Отлично.
Они шли на посадку, и на смотровом экране начали возникать очертания планеты.
— Поверхность кажется весьма пустынной, сэр, — заметил лоцман.
— Вы можете определить точное расположение «Беспощадного»?
— Да, сэр.
— Тогда приблизьтесь к нему, насколько это возможно.
Они пролетали сквозь атмосферу. Небо над ними было ярко-пурпурного цвета. Аратап огляделся. Их долгое путешествие практически достигло цели!
Глава 17. ...И ПРЕСЛЕДУЕМЫЕ
Для тех, кто никогда не бывал в космосе, поиски обитаемой планеты могут показаться увлекательными или по меньшей мере интересными. Для космолетчика — это одно из самых утомительных заданий; долгая утомительная процедура, требующая многократных проверок, и когда они повторяются по отношению к трем различным звездам, каждый раз с отрицательным результатом, — депрессия, как следствие, оказывается вполне нормальной реакцией.
В случае с нашими героями депрессия больше всех отразилась на Джилберте. Чем дольше продолжались поиски, тем реже находил он что бы то ни было «восхитительным».
Они как раз готовились к Прыжку к четвертой в списке Автарха звезде, и Байрон заметил:
— А все же каждый раз мы оказываемся вблизи звезд. Расчеты Джоунти верны.
Джилберт возразил:
— Статистика показывает, что каждая третья звезда имеет планетарную систему.
Байрон кивнул. Это была хорошо известная статистика. Каждый ребенок знал это из курса элементарной галактографии.
Джилберт продолжал:
— А мы так и не нашли ни одной. Где-то должна быть ошибка.
— Ты смотришь на это со своей колокольни. И потом, что такое статистика? Все, что мы знали до сих пор, касалось чего угодно, только не Туманности. Может быть, здесь другие законы. Впрочем, мои познания в космогонии невелики.
Он задумался на мгновение и неожиданно спросил:
— Ты знаешь, почему ее назвали Туманностью Лошадиной Головы?
— Первым человеком, посетившим ее, был Горас Хедд [1]. Или ты хочешь сказать мне, что это не так?
— Возможно. Но есть другое объяснение, я слышал его на Земле.
— Да?
— Говорят, что она похожа на лошадиную голову.
— Что такое лошадь?
— Это земное животное.
— Восхитительная мысль, но мне не кажется, что эта Туманность похожа на какое-нибудь животное.
— Смотря откуда смотреть, Джил. С Нефелоса она напоминает человеческую руку с тремя пальцами, но из обсерватории на Земле она и в самом деле похожа на лошадиную голову. Возможно, именно так и возникло ее название, и никакого Гораса Хедда тут никогда не было. Кто знает?
Байрон не вдумывался в смысл собственных слов.
