здесь постороннего.
Артемида не видела бластер. Она не видела и двух фигур на скале. Пять минут назад она заметила Ризетта и теперь следовала за ним. Но он шел слишком быстро. Догоняя его, она дважды упала, но даже не почувствовала этого. При втором падении она рассекла ногу, и теперь за ней оставался багровый след.
Из последних сил она сжимала станнер.
Как привлечь к себе его внимание? Она крикнула:
— Ризетт! — И вновь: — Ризетт!
Внезапно она споткнулась. Солнце светило ярко, но мир потемнел, сознание начало покидать её. Артемида почувствовала, что касается земли, что станнер выскальзывает из пальцев...
Чьи-то руки подхватили ее. Она с усилием приоткрыла глаза.
— Байрон? — прозвучал еле слышный шепот.
В ответ послышались слова, но это был голос не Байрона. Это голос Ризетта, поняла она.
И тут сознание окончательно покинуло девушку.
На лице Автарха было недоумение, как у ребенка, которому дали игрушку и тут же отобрали ее. Он вновь и вновь нажимал на спуск бластера, однако выстрел так и не раздался.
Байрон сказал:
— Кажется, с твоим бластером что-то не в порядке?
Автарх переводил взгляд с Байрона на оружие. С ужасом он обнаружил, что бластер разряжен. Теперь оружие было просто бесполезной игрушкой. Автарх отбросил его в сторону.
— Око за око, — голос Байрона дрогнул.
Автарх, ничего не говоря, отступил назад.
Байрон медленно шагнул к нему.
— Существует множество способов убийства, но я не буду удовлетворен, если смерть твоя наступит сразу. Тогда ты не успеешь ощутить ее. Это будет плохо. Думаю, я должен продлить этот процесс.
Внезапно до его слуха донесся отчаянный крик:
— Ризетт! Ризетт! Не стреляй!..
В ту же минуту Автарх бросился на Байрона и повалил его на землю. Его пальцы пытались сдавить шею юноши. Байрону удалось вывернуться. Автарх отскочил в сторону, тяжело дыша и готовясь повторить попытку.
Они вновь сцепились и покатились клубком по земле. Потом вскочили, держа каждый свой карбондиоксидный цилиндр наперевес. Внезапно Автарх метнул цилиндр в сторону юноши, но не попал, и цилиндр с грохотом покатился по скале.
Это разозлило Байрона. Подскочив к Автарху, он рывком втащил его на вершину скалы, подталкивая к самому краю. Автарх уже чуть не потерял равновесие, но противник вовремя схватил его за руку.
— Ты подошел слишком близко к краю, Джоунти. Я еще не хочу, чтобы ты умирал. Поэтому не торопись.
Джоунти застонал от бессильной злобы.
И тут прозвучал голос Ризетта:
— Подожди!
— Убей этого человека, Ризетт! Убей его! — заверещал Автарх. В нем возродилась надежда.
Ризетт медленно поднял оружие и прицелился.
— Как ты думаешь, — спросил Байрон, — почему твой бластер оказался разряженным, Джоунти?
— Что?! — Автарх растерянно заморгал.
— Твой бластер разрядил не я, Джоунти. Так кто же? Кто сейчас целится в тебя, Джоунти? Не в меня, Джоунти, в ТЕБЯ?
Повернувшись к Ризетту, Автарх процедил:
— Предатель!
— Не я, сэр, — громко возразил Ризетт. — Предатель тот, кто способствовал смерти Господина Вайдемоса.
— Это не я, — закричал Автарх. — Если это сказал тебе он, то он лжет!
— Это сказал мне ты сам. Я не только разрядил твое оружие, но и снабдил тебя микрофоном, который позволял слышать каждое твое слово и мне, и остальным членам команды. Теперь все знают, кто ты есть на самом деле.
— Я твой Автарх!
— Но также и самый гнусный из предателей.
Теперь Автарх лишь молча переводил глаза с одного на другого. К нему вернулось самообладание. Он холодно спросил:
— Если даже это и правда, что можно изменить? Ничего. Мы сейчас находимся на одной из планет Туманности. Эта планета должна быть мятежным миром, и только мне известны ее координаты.
Он все еще пытался играть роль вождя.
— Ты назовешь их нам, — сказал Байрон.
— Никогда!
Байрон обратился к Ризетту:
— Отправь его на «Беспощадный».
Ризетт тихо сказал:
— Леди Артемида...
— Так это она кричала? Где она?
— Все в порядке. Она вышла без карбондиоксидного цилиндра. Углекислый газ замедлил ее кровообращение, и тело автоматически ослабло. Она пыталась бежать, и это еще ухудшило положение.
— Зачем же она догоняла тебя? Чтобы убедиться, что ее дружок не умер?
— Да, именно для этого, — ответил Ризетт. — Только она думала, что я человек Автарха и собираюсь убить ТЕБЯ. Я отправлю на корабль эту крысу, а ты, Байрон...
— Да?
— Возвращайся как можно скорее. Он все же остается Автархом Линганы, и тебе, возможно, придется поговорить с командой. Трудно решиться оборвать жизнь своего господина... Она за той скалой. Поспеши же к ней, пока она не замерзла до смерти. Ее нельзя оставлять там.
Артемида приходила в себя, когда послышались его торопливые шаги.
— Как ты?
— Спасибо, немного лучше. Прости, что доставляю тебе столько хлопот.
Они стояли, глядя друг на друга, и между ними шел беззвучный диалог.
Потом Байрон сказал:
— Я знаю, что мы не сможем повернуть время вспять, и то, что сделано — сделано. Но я хочу, чтобы ты меня поняла.
— Я только и делала все эти дни, что пыталась понять. Ты снова будешь говорить о моем отце?
— Нет. Я знаю, что твой отец невиновен. Автарх оклеветал его. Моего отца убил он сам, и теперь, я думаю, ты не сможешь простить меня. Я знал, что он домогается тебя, Арта! Ты являлась объектом его матримониальных устремлений. Имя Хенриады для его целей было куда важнее имени Вайдемоса! Я оказался ненужным. Он решил, что ты в его руках, и он может смело избавиться от меня. Тогда мы с Ризеттом разработали наш план.
— И ты любил меня все это время?
— Неужели ты сама не знаешь этого, Арта?
— Почему же ты тогда не поделился со мной своими планами?
— Это была не твоя борьба, а моя. Если бы Автарх убил меня, ты бы, возможно, перестала меня ненавидеть. Ты могла бы выйти за него замуж, быть счастлива...
— И теперь ты боишься, что я буду ненавидеть тебя за то, что ты победил.
— А ты могла бы ненавидеть меня?
Она тихо сказала:
— Все это время я пыталась разлюбить тебя, но у меня так ничего и не получилось.
— Тогда прости меня!
— Я уж давно простила тебя, Байрон,
