вы сделаете это.
— Вот-вот, — подхватил Байрон. — Теперь тебе ясно, что он вовсе не собирался оставлять Автарха в живых? Все тиранийцы подобны змеям. Ему нужна была только информация Автарха; он не собирался платить за нее; но он не мог рисковать, убивая его собственноручно. За него это сделал ты.
— Правильно, — подтвердил Аратап, — и теперь у меня есть необходимая мне информация.
Где-то зазвонил колокольчик.
— Хорошо, — наконец прервал молчание Ризетт. — Если это доставило ему удовольствие, то же самое можно сказать и обо мне.
— Не совсем так, — прервал его Аратап, — поскольку твой юный друг не довел свои аналитические упражнения до конца. Ты совершил новое преступление. Это влечет за собой...
Внезапно он замолчал. Он услышал чьи-то шаги и скрип открываемой двери. На пороге стоял солдат.
— Что случилось?
— Общая тревога, сэр. Аккумуляторное отделение.
— Пожар?
— Еще точно неизвестно, сэр.
Про себя Аратап воззвал к небу и только сейчас сообразил:
— Где Джилберт?
Он и не заметил, как тот выскользнул из комнаты.
Его нашли в машинном отделении, где он прятался за огромными установками, и притащили в каюту Аратапа.
Аратап раздраженно спросил:
— Кто позволил вам прогулку по кораблю, мой господин? Особенно сейчас, когда объявлена общая тревога.
Потом он продолжил начатую ранее мысль:
— Мне кажется, Ризетт, на сегодня достаточно. У нас есть похищенный тобой, Фаррилл, корабль; есть и мое флагманское судно. С их помощью мы найдем мятежный мир. Мы направимся в точку, которая соответствует координатам Автарха, как только навигаторы рассчитают Прыжок. Это будет одна из тех экспедиций, которая останется в памяти грядущих поколений.
Внезапно он вспомнил о своем отце, командовавшем эскадрой, покорявшей миры. Аратап был ДОВОЛЕН, что Андроса нет с ним. Это окажется только ЕГО личным завоеванием.
Пленников разделили. Артемиду поместили с отцом, а Ризетта и Байрона увели в противоположном направлении. Джилберт стонал, что не может оставаться один, и Аратапа тронули его мольбы. Дед этого человека бы великим правителем, — так учила история. Поэтому он позволил поместить беднягу с остальными.
Джилберта поселили к Байрону. Они почти не разговаривали друг с другом. Пришла ночь, но заснуть они тоже не могли. Внезапно Джилберт прошептал:
— Байрон!
— Что?
— Байрон, я сделал это. Все в порядке, Байрон.
— Постарайся уснуть, Джил.
Но Джилберт не мог успокоиться:
— Я сделал это, Байрон! Аратап, может быть, и умен, по я его перехитрил. Разве это не забавно? Не беспокойтесь Байрон, я все устроил.
Джилберт лукаво улыбался, словно нашкодивший мальчишка.
— Что же вы сделали? — Байрон вскочил на ноги и потряс Джилберта за плечо. — Отвечай же!
— Меня нашли в машинном отделении, — зачастил Джилберт. — Они думали, что я прячусь, но я не прятался. Я включил сигнал тревоги, потому что мне нужно было остаться на несколько минут одному. Байрон, я замкнул гиператомные двигатели.
— Что?!
— Это было несложно и заняло всего минуту. Они ничего не заметили. Я сделал это осторожно. Они ничего не узнают, пока не попытаются совершить Прыжок, и тогда все — и корабль, и мы, и Аратап — все взлетит в воздух.
От неожиданности Байрон отступил назад:
— И ты это сделал?!
— Да. — В голосе Джилберта звучала гордость. — Все мы погибнем, Байрон. Я не боюсь смерти, но не хочу умирать в одиночестве. Только не в одиночестве! В момент моей смерти мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь был рядом. Это не страшно: мы все умрем быстро и легко. Это не страшно. Это...
— Идиот! Сумасшедший! — заорал Байрон. — Если бы не ты, у нас еще остался бы шанс победить!
Джилберт не слышал его. В его ушах звучал лишь собственный голос. Байрон бросился к двери.
— Охрана! — кричал он. — Охрана!
Кто знает, сколько им осталось — несколько часов или несколько минут?
По коридору загрохотали сапоги солдата.
— В чем дело?
— Я должен сейчас же увидеться с Представителем Аратапом.
— И поэтому ты поднимаешь такой шум? — У солдата было не все в порядке с логикой. — После взлета я подумаю, как это сделать.
— Дело не терпит отлагательств, — настаивал Байрон. — Это важно.
Дверей в этих маленьких каютах, приспособленных под камеры, не было, их заменяло силовое поле. Его можно было потрогать рукой: сначала оно немного подавалось, словно резина, но потом становилось твердым, как сталь.
Поле слегка подрагивало у Байрона под ладонью. Непроходимое для предметов, оно спокойно пропускало лучи нейронного станнера. Как раз он и был в руке у стражника.
— И тем не менее это подождет. Отойди от двери, или познакомишься с моим станнером.
— Смотри, — указал Байрон на Джилберта, — этот человек болен. Он может умереть. Это один из Хенриадов, и если он умрет на тиранийском корабле, потому что ты не дал поговорить мне с Аратапом, тебя ожидают не самые лучшие времена.
— А что с ним?
— Не знаю. И поторопись, если тебе не надоела жизнь.
Охранник пробормотал что-то себе под нос и исчез.
Байрон повернулся к Джилберту: в глазах того жил только страх. Он не узнавал юношу.
— Кто ты?
— Я — Байрон. Как ты себя чувствуешь?
Казалось, до Джилберта смысл его слов не доходит. Он переспросил:
— Байрон? — И потом, как бы придя в себя: — Байрон! Они совершают Прыжок? Смерть близка, Байрон!
Сердиться на него было невозможно. Сознание его явно помутилось.
Почему они не дают ему поговорить с Аратапом? Почему не приходят за ним? Байрон бессильно прислонился к стене.
И вновь зазвучали шаги. Он бросился к двери, еще не видя, кто стоит перед ним. Дождался!
Это вновь был охранник. С ним — офицер.
Байрон вздрогнул. Теперь на него были направлены сразу два станнера. Он сказал:
— Человек, пришедший с тобой, — не Аратап. Я хочу поговорить с Представителем.
Офицер одернул его:
— Если Джилберт из Хенриадов болен, тебе вовсе не нужно видеть Представителя. Нужен врач.
Только сейчас Байрон разглядел на офицере погоны лейтенанта медицинской службы.
— Хорошо. Послушай меня. Этот корабль не должен совершать Прыжок. Но подобное решение может принять только Представитель, и поэтому я должен увидеться с ним. Можешь ты это понять? Ведь ты — офицер. Ты обязан доложить ему об этом.
Доктор, искоса взглянул
