было.
Это была не победа, это было чудо – подумал я, глядя на звезды.
Дорога к Бойсуканге
Проснувшись утром, я понял, что обесточен.
Во мне нет электричества.
Мне надо было срочно сменить обстановку.
Уехать из Сан-Паулу. Этот город уже утомил меня.
В голове родилась мысль – ОКЕАН.
И я подумал: сейчас или никогда.
Позвонил адвокатам и сказал, что уезжаю и приеду в воскресенье вечером для того, чтобы присутствовать на оглашении приговора в следующий понедельник.
Они сказали о-кей, только сообщи нам отель, в котором ты остановишься, и мы уведомим об этом судью. А главное, не пытайся выехать из страны. Я заверил их, что про это уже даже не думаю.
Я доверился Судьбе.
Итак, океан.
Да и как, побывав в Бразилии, не увидеть океан.
Мне вспомнились слова одной моей знакомой, которая рассказала о месте, где я бы мог увидеть настоящий океан, не туристический, и как до него добраться.
Называлось это место – Бойсуканга.
Название мне понравилось.
И я решил поехать туда.
Приехав в один из многочисленных терминалов Сан-Паулу, я с большим трудом нашел кассу, продающую билеты в нужное мне направление, и потом еще с большим трудом место, откуда отправлялся автобус.
Оставалось несколько часов. Я пошел в бар. Он был пуст. Только барменша и официантка оживленно разговаривали о чем-то. Я заказал кашасы. Не знаю, сам я, мой внешний вид, то, что я иностранец, или мой неожиданный заказ (а было около одиннадцати утра), или все факторы вместе, в общем, они с интересом, без тени смущения (это качество не свойственно бразильским девушкам) стали рассматривать меня. А я разглядывал их.
Жизнь слишком коротка, чтобы стесняться.
Несколько слов о прямолинейности бразильских девушек: если им что-то интересно – они будут это делать, не мечтать, а именно делать.
А если неинтересно, то не будут.
Если им что-то нужно, они прямо скажут: да, мне нужно это. Не знаю, по-моему, это ценное качество.
Выражать свои желания. Не стесняться их.
Ведь, выражая желания, ты выражаешь себя.
Делать то, что ты считаешь нужным.
В данный момент.
Делать, а не мечтать и фантазировать.
Так мы просидели где-то полчаса.
Девушки только изредка отворачивались от меня, наверное, им было скучно в баре, где никого не было, а здесь этот странный интересный иностранец.
А скуку бразильцы и бразильянки ой как не любят.
Только по-настоящему веселый народ может так долго, часами, танцевать. Причем, надо заметить, без допинга.
Дети солнца, что там говорить.
А я, привыкший уже к такой непосредственности, рассматривал их.
Смущения не было.
Представить такое в России сложно. Это было бы истолковано как агрессивное поведение как с их, так и с моей стороны.
Но здесь не было агрессии.
Бразильянки были очень расслаблены, их плавные движения напоминали ленивые, кошачьи.
Также надо понимать, что такую открытость в Бразилии не стоит воспринимать исключительно в сексуальном контексте. Это просто интерес.
Откровенный интерес.
Я долго смотрел на кашасу (бразильянки, облокотившись на барную стойку, – на меня, не прекращая вести между собой неспешный диалог), пить ее совершенно не хотелось, но делать было совершенно нечего. Взял стаканчик (они сразу замолчали, я почувствовал себя каким-то актером на сцене) и раз, сделав усилие над собой, выпил небольшой глоточек.
Кашаса обожгла горло.
Далее, отключившись, молча сидел в приятной полу-дреме.
Еще небольшой глоточек, и вновь впал в прострацию.
Затем встрепенулся и допил эту гадость.
Чувствуя небольшой прилив сил, встал и подошел к девушкам, протянул деньги, сказав: «Налейте еще».
Они спросили, откуда я?
Я привык уже к этому вопросу. «Из России, – говорю, – из Москвы, Алехандро».
«Ааа, ууу», – с интересом произнесли они, назвав свои имена.
Холодно, говорят, у вас.
«Да, – говорю, – поэтому все русские каждое утро привыкли пить водку, несколько стопок, как кофе у вас. Традиция у нас такая». Они были удивлены. Поверили. Я взял налитый мне стаканчик и сказал: «Russian Coffe».
Они заулыбались.
Второй стакан немного развеселил меня и действительно взбодрил подобно кофе.
Поездка не знаю куда уже не казалась такой страшной.
Так незаметно прошло время.
В баре стали появляться посетители.
И они своим возникновением нарушили тот
микроклимат, который здесь был.
Вышел из кафе, немного побродил по терминалу и стал вновь искать свой автобус.
Нашел.
Это был очень комфортабельный, по российским меркам, автобус.
С посадочным местом, с креслом, практически полностью откидываемым назад, двухэтажный новый автобус.
Мы поехали.
Автобус выехал из Сан-Паулу.
Через пару часов мы миновали равнинную часть и въехали в горы.
И дальше началось интересное.
Дорога была окаймлена настоящей буйной тропической растительностью, которая задевала своими ветками автобус.
Был очень сильный туман. Видимо, из-за большой влажности.
Водитель максимально сбросил скорость и ехал на минимально возможной. В некоторых местах туман рассеивался, но местами мы попадали в зону абсолютной невидимости.
Без преувеличения.
Я просто не знаю, как он мог ввести автобус при такой видимости.
Учитывая еще то, что дорога была с многочисленными поворотами, горная. Не такая извилистая, как у нас в Крыму, и без обрывов в пропасть, но с жутким туманом, таким насыщенным, концентрированным.
Водянистым.
У нас в средней полосе такого не бывает, нечто подобное я видел только в окрестностях Магадана, когда наша машина взбиралась на сопку и сразу попадала в плен тумана. Спускаясь с сопки, мы вновь ныряли в ясный солнечный день. И так раз за разом. Такие перепады были забавны.
Во время полной потери видимости водитель замедлялся максимально и автобус передвигался с черепашьей скоростью. Я специально подошел к нему посмотреть, как видит дорогу именно он. Там была сплошная пелена. Меня это даже не испугало, а удивило. Ну не видно же вообще ничего.
Как он управляет автобусом?
Водитель же вел машину, наклонившись вперед всем телом, периодически просовывая голову в окно. Он был полон концентрации. Двигаясь на ощупь, ему надо было ловить малейшее изменение дороги впереди и моментально на это реагировать.
Он был подобен саперу.
Я вернулся в свое кресло. Лучше не смотреть.
Да и не видно ничего.
Испуга не было. Наверное, потому, что ехавшие в автобусе бразильцы воспринимали данную ситуацию достаточно спокойно, лишь время от времени некоторые из них, когда мы погружались в абсолютный туман, с интересом и озабоченностью на лицах замирали, а когда мы выныривали из него, как из воды, радостно ойкали.
Другие же вовсе расслабленно наблюдали за происходящим, периодически проваливаясь в сон и, если просыпались от шума, вызванного ойканьем встревоженных пассажиров, посмотрев немного в окно, в котором практически ничего не было видно, вновь погружались в сон.
Да и что нервничать – все равно от тебя ничего не зависит.
Наверное, такое поведение было правильным.
Пассажиры по-настоящему встревожились только один раз, когда водитель резко затормозил и мы оказались на краю дороги. Но он смог быстро среагировать на ситуацию и скорректировал движение автобуса.
На их возгласы он не обращал никакого внимания.
Он был весь в дороге.
Достигнув высшей точки горы, мы стали постепенно снижаться.
Тумана становилось все меньше и меньше.
Мы выехали на равнинную часть дороги.
Начались остановки, и люди стали постепенно выходить.
Местами
