нетерпеливо.
– Нет, пока тоже ничего. Но еще не вечер.
– Понятно, – в ее голосе послышалось разочарование. – Пора обзванивать больницы, хватит ждать.
– Мы же договаривались. Пока никуда не звоним.
– Послушай, ну перестань! – внезапно взорвалась Юлия. – Хватит делать вид, что ничего не происходит! Мы теряем время! Твоя дочь пропала, ты это понимаешь? Вернись в реальность, пора разморозиться и начать что-то делать!
– Ты считаешь, я ничего не делаю? – сухо поинтересовался Лебедев.
– Не знаю я, чем ты там занят! – зазвенел ее дрожащий голос. – Думаю, ничем толковым! Все то же самое! Думаешь, все само собой разрешится? Закрылся в своей раковине опять? И Полина стала такой же! Твое влияние! Не удивлюсь, если и причиной ее пропажи тоже ты!
– Юля, – неожиданно для самого себя сказал Лебедев. Он даже не помнил, когда в последний раз обращался к ней по имени. – Послушай, что ты говоришь. И в какой момент.
Ответом ему было молчание и приглушенное всхлипывание. Он ждал.
– Извини, – наконец донесся ее поблекший усталый голос. – Я несу какую-то чушь. Ты хотя бы что-то делаешь, а я только сижу в четырех стенах и бешусь. Не знаю, чем помочь, растерялась как-то. Сама от себя не ожидала. Боюсь шаг из комнаты сделать, вдруг она позвонит по городскому. Или про нее позвонят. Господи… Видишь, какие мысли. Крейзи мамка совсем, то причитаю, то истерю.
– Не накручивай себя. Держись. Все будет хорошо, – попытался сказать он бодро.
Но она, казалось, не слышала и думала о другом.
– Знаешь… – заговорила Юлия после долгой паузы. – Сейчас не время и не место, но… Я подумала… Каких глупостей мы с тобой наделали. Я наделала. Эти придирки, оскорбления, выяснения… Мне хотелось тебя расшевелить, сделать кем-то другим. Сделать себя какой-то другой. Зачем? Ради чего? Какие все это пустяки по сравнению с… Я хочу сказать… Я только сегодня это поняла. Насколько все мелко, каким кажется пустым, когда приходит беда. Когда приходит прозрение. Ты смотришь назад и не узнаешь себя. Не можешь поверить в то, что когда-то казалось важным. Я не могу поверить. И не могу толком объяснить. Ты прости меня. За все, что я натворила и наговорила. За все эти годы рядом со мной. Я часто была несправедлива, нетерпелива, груба. Меня часто захлестывали эмоции. Сама знала, что неправа, но сожаления, угрызения так и оставались при мне. Чтобы моя гордость не пострадала. Теперь уже ничего не изменить и слишком поздно для этих слов, но… Мне захотелось, чтобы ты все же их услышал. Пока я в состоянии высказаться.
Она помолчала. Он напряженно слушал, прикрыв глаза рукой.
– Найди ее, Володя, – выдохнула она с мольбой. – Найди нашу дочь и верни, если сможешь.
Лебедев выпрямился на скамейке.
– Я найду ее, – сказал он твердо. – Ты слышишь? Веришь мне?
– Да, – после короткой паузы отозвалась она с робкой надеждой. – Береги себя.
– И ты.
Лебедев положил телефон в карман и резко поднялся на ноги. Впервые за долгое время он почувствовал себя сильным.
Дверь под вывеской «Юридическая помощь» оказалась заперта, но, когда Лебедев нажал на звонок, она почти сразу издала приветственный писк и поддалась. Поднявшись по короткой лестнице, он увидел единственную дверь с табличкой и, толкнув ее, снова очутился в приемной.
На этот раз она не пустовала. Ее хозяйкой оказалась привлекательная брюнетка с телефоном в руках. Коротко взглянув на Лебедева, девушка какое-то время продолжала сосредоточенно набирать текст. Наконец, отложив аппарат, она вновь посмотрела на посетителя.
– Извините, добрый день, – улыбнулась она смущенно, но с каким-то озорством. – Вы к Денису Михайловичу?
Лебедев кивнул.
– Очень приятно, – с торжественностью в голосе произнесла девушка. – Меня зовут Эльвира, как могу обращаться к вам?
Он представился. Девушка заглянула в монитор.
– Вы, кажется, не записаны? – спросила она.
– Нет, а разве Денис Михайлович не у себя?
– У себя, но… – замялась Эльвира, пожав плечами. – Сейчас я узнаю, одну минуту.
Она вышла из-за стола и направилась к двери напротив, не без гордости, как показалось Лебедеву, демонстрируя едва прикрытые короткой юбкой стройные ноги. Постучавшись, девушка зашла в кабинет и через несколько секунд вернулась.
– Проходите, вас примут, – с любезной улыбкой сказала она, пропуская его и закрывая дверь.
Входя в кабинет Веселова, он ожидал увидеть солидного пожилого человека в костюме, с мудрым проницательным взглядом из-под очков. Но стереотипные представления Лебедева о внешности опытного юриста не оправдались.
Развалившись в кресле, за столом сидел молодой парень, на вид не старше тридцати, в дорогой рубашке с расстегнутым воротом. Его скучающий взгляд был устремлен под потолок, на большой плазменный экран. Заметив вошедшего, он с ленцой протянул руку, нащупал на столе телевизионный пульт и убрал звук.
– Приветствую, присаживайтесь, – бросил молодой человек и небрежно кивнул то ли Лебедеву, то ли креслу за соседним столом. У него был странный, будто надтреснутый голос, больше подходивший подростку.
Лебедев молча сел.
– Чем могу служить, – без вопросительной интонации проронил Денис, разглядывая лежавшие перед ним в беспорядке бумаги.
– Моя фамилия Лебедев. Я разыскиваю свою дочь.
– Я не брал, – буркнул юрист.
– Что?
– Такой нелепый юмор у меня, не обращайте внимания, – принявшись перебирать документы, невозмутимо объяснил он.
– Вас не затруднит оторваться от бумаг и уделить внимание мне? – отважился на замечание Лебедев.
Молодой человек приподнял брови, не отрываясь от документов, без спешки собрал их и убрал в стол.
– Я весь внимание. Вам нужна консультация? – поинтересовался он не без иронии и взглянул на посетителя.
Глаза Веселова смотрели в упор, самоуверенно и даже нагловато, без намека на хотя бы официальное радушие. Впрочем, в памяти Лебедева была еще свежа безупречно доброжелательная улыбка Комовой, как и то, что за ней таилось.
– Я разыскиваю дочь. Вы можете мне помочь?
Денис повернулся к компьютеру.
– Прошу вас назвать ее имя и точный возраст.
Лебедев назвал и стал напряженно следить за тем, как пальцы юриста быстро скользят по клавиатуре.
– К сожалению, ничего. Вы уверены, что она к нам обращалась?
– Нет. Даже скорее всего не обращалась, – Лебедев провел рукой по лицу, подбирая слова. – Вы не совсем поняли. Я пришел лично к вам.
Молодой человек посмотрел на него изучающе, как будто что-то в словах Лебедева пробудило в нем искренний интерес.
– У вас есть ее фотография?
Лебедев протянул ему телефон со снимком Полины. Тот взглянул, затем насмешливо повертел аппарат в руках.
– Даже не думал, что такие еще у кого-то есть, – пробормотал он и, отдав телефон, пожал плечами. – Фотография плохого качества, но по-моему я не знаю эту девушку. Ушла из дома и
