мне не с кем было обсудить грядущие планы на свалившееся на нас счастье. Может быть, отправиться в кругосветное путешествие? Купить двадцать пар лабутенов? Десять пар лабутенов и романтические выходные в Париже с Саймоном. Будем гулять рука об руку по Сене и наслаждаться жизнью.
Предвкушая то, как я буду тратить эти деньги, я открыла вторую бутылку, чтобы отпраздновать. На эти деньги можно купить новую хорошую машину, которая не будет вонять прогнившими яблоками. Хотя какой в этом смысл, если дети не видят разницы между машиной и мусорным ящиком?!
Наконец, меня посетила и более разумная идея. Саймон всегда очень беспокоился о деньгах, особенно после Рождества. Я решила, что просто перечислю эти деньги на погашение кредитных карт. Они бы погасили почти весь наш долг.
Я решила, что не буду ничего говорить Саймону и устрою ему приятный сюрприз. В следующий раз, когда он будет проверять, какой минимальный платеж необходим в этом месяце, то обнаружит, что задолженность исчезла. А когда он спросит, что случилось, я как бы невзначай скажу: «Ах, дорогой, помнишь то приложение, которое я разработала? Ты еще тогда сказал, что оно все равно не принесет мне никакого дохода и вообще это все просто несбыточная мечта? Что ж, оно смогло-таки погасить наш кредит, да? А еще обрати внимание, как скромно и разумно я распорядилась деньгами, а не просто купила себе лабутены, КАК ВООБЩЕ-ТО ОЧЕНЬ ХОТЕЛА! Ну и что ты там говорил? Дурочка Эллен не умеет распоряжаться деньгами, а?» И тогда можно будет гордиться собой и радоваться тому, что наши вечно затянувшиеся кредиты больше нас не мучают.
Ободренная избытком красного вина, я перевела деньги, прежде чем передумаю и решу сделать с деньгами что-то поинтереснее.
Саймон пришел домой совершенно разбитый. Все, что я смогла сделать это просто ухмыльнуться и не рассказать о своем сюрпризе раньше времени, даже когда он начал ворчать из-за того, что я напилась во вторник вечером.
Тут меня осенило, что раз мое приложение заработало столько денег за пару месяцев, возможно оно принесет мне доход и в будущем! Может быть, еще есть шанс, что мое разумное и осмотрительное решение будет вознаграждено отпуском и потрясающей обувью, в которой я даже не смогу нормально ходить. Думаю, что сегодня можно справедливо похвалить себя. Скорее всего, завтра, когда меня настигнет похмелье, я буду гордиться собой чуть меньше, когда пойму, что можно было бы сделать с этими десятью тысячами.
Пятница, 4 марта
Ни словечка. Ни намека. Ни хрена. Вот, что я услышала от Саймона за все это время о нашем кредите, который вдруг был погашен как по волшебству. Почему он ничего не сказал? Он не заметил? А может, заметил, но предположил, что это какая-то ошибка или сбой в системе? Или что его сумасшедшая жена опять что-то сумасшедшее натворила, и он боится даже начинать этот разговор? Боится услышать, что я пустилась во все тяжкие ради того, чтобы расплатиться со счетами? Или что принялась обманывать маленьких старушек и вытягивать их последние сбережения? Грубо с его стороны отмалчиваться.
Однако сегодня произошло нечто необычное. Моя машина осталась в гараже (господи, спасибо, значит сегодня точно без сюрпризов во время парковок), дети сегодня пойдут ночевать к Сэму, а на работу меня подвез Саймон. После работы я рассчитывала поехать домой на автобусе, тем более что в марте небо уже не такое хмурое, и я не расплачусь на втором этаже автобуса от самостоятельно придуманных грустных историй, заглядывая в чужие окна.
Поскольку детей забирать сегодня не надо было, я осталась на работе еще пару часов, чтобы переждать всех возвращающихся домой кричащих школьников. Однако когда я пошла в сторону остановки, начался дождь, поэтому я заскочила в симпатичный магазинчик, где продавались красивые дорогие вещички и милые открытки, которые я могла себе позволить. Я решила сначала прогуляться по магазину и потом уже выбирать открытки. Все равно у меня в запасе был вагон времени, и я решила полюбоваться на милые бронзовые безделушки, которые ни за что бы не купила, даже если бы у меня были лишние 450 фунтов.
Пока я рассматривала странные декоративные предметы, ко мне приблизился крупный мужчина и встал позади меня.
Терпеть не могу, когда кто-то нарушает мое личное пространство. Мне даже не нравится, когда Саймон лежит слишком близко ко мне в постели, если на то нет веской причины. Непосредственно для сна у меня есть моя сторона, у него – его сторона. Хотя Саймон упорно говорит, что это я каждую ночь перекатываюсь на его сторону. И правильно делаю, я считаю. Учитывая, что мне неприятно даже когда отец моих детей вторгается в мое пространство, то что говорить о незнакомцах?
Мужчина, который остановился позади меня, мог остановиться где угодно в этом магазине, почему ему приспичило встать именно возле меня? Может, он хочет украсть мою сумку? Он выглядел очень респектабельно, но я вспомнила случай, как мы с Саймоном ехали в метро, и в вагоне был неопрятный мужчина, похожий на преступника. Я прижала к себе сумку и прошипела Саймону, чтобы он следил за бумажником, потому что мне не понравился вид этого попутчика. Как позже выяснилось, он оказался полицейским под прикрытием. Он подбежал к самому элегантному и опрятному парню в метро и нацепил на него наручники, потому что тот залез в сумочку рядом стоящей женщины.
Не хотелось лишний раз рисковать. Я двинулась было прочь, но перед этим бросила на мужчину тяжелый взгляд, которым гордился бы медведь Паддингтон.
Вместо того чтобы смутиться и двинуться дальше, как и полагается настоящему британцу, он остановился и улыбнулся мне. Только не это. Наверняка этот турист заблудился и сейчас попросит меня показать дорогу, а я слишком англичанка, чтобы не помочь человеку, и конечно же тогда я опоздаю на автобус и простою на остановке еще час под дождем. Хотя сегодня пятница-похератница, дети ночуют у друзей, и все, что я хочу сейчас сделать – это пойти домой, принять горячую ванну (не думая о том, что в ней вытворяла сестра мужа), выпить джина и усесться с чипсами перед телевизором. Черт побери, это же вечер пятницы без детей, и это вершина моих амбиций? Я превращаюсь в Саймона. Ну вот, он со мной заговорил.
– Эллен Грин! Я так и подозревал, что это ты, а потом узнал твой фирменный посылающий всех и вся взгляд.
– Чарли? – закричала я. – О боже! Чарли! Ты
