я все делала не так. Например, увезла парня в Штаты, хоть знала, что добром это не кончится. Мамаша из меня никудышная. Но он так хотел поехать, и я не смогла ему отказать.
Я никак не ожидал, что Пия, всегда сдержанная, предстанет столь растерянной и беспомощной. Она была очень искренна, и пустые слова утешения тут не годились. Наконец я сказал:
– Мойна вас понимает и благодарна за все, что вы для них сделали. Она сама так сказала.
– Наверное, она меня простила, – кивнула Пия. – Но если с Типу что-нибудь случится, жизнь ее будет кончена. И вся вина за это ляжет на меня.
– Не будем опережать события. Мы здесь, чтобы Типу вернулся. Не надо заранее готовиться к худшему.
– Вы правы. – Пия вымученно улыбнулась. – Спасибо.
– Благодарить меня не за что.
– Нет, я вправду вам очень признательна. – Она вновь коснулась моей руки. – Не знаю, что бы я без вас делала. Я чуть умом не тронулась, узнав, что Типу пропал. И обратиться могла только к вам.
Услышать это было так неожиданно, что я просто-напросто онемел.
Нам пояснили, что на судах, перевозящих мигрантов, помещения делятся на мужские и женские и только семейные пары ночуют вместе. Согласно этому правилу, кабины по правому борту “Лукании” отводились женщинам, по левому – мужчинам.
Пора было отходить ко сну, и я стал выискивать тихое местечко, где можно расстелить свой спальный мешок. После недолгих поисков я обнаружил каморку, которая использовалась как склад гуманитарной помощи, оставшейся с прежних рейсов за мигрантами: одежда, одеяла и детские игрушки, как будто кем-то забытые.
Расчистив себе гнездышко, я нырнул в спальный мешок. Железный пол и негасимая потолочная лампа отнюдь не способствовали комфорту, однако я исхитрился заснуть и даже увидеть сон, в котором с высоты наблюдал сквозь глаз бури за происходящим на земле. Вокруг творилось черт-те что, но в этом бурлящем мареве я различил человека в балахоне и тюрбане, который днем возник перед нашим автобусом.
Он буравил меня таким взглядом, что я резко проснулся, но тотчас встретил три пары других глаз, уставившихся на меня с горы одежды, – двух плюшевых медвежат и большой куклы.
Я старался вспомнить, сам ли я их туда посадил. Или это сделал кто-то другой, пока я спал? Вряд ли, шаги по железному полу меня бы наверняка разбудили.
Нервы мои разгулялись, я уже боялся закрыть глаза. Натянув куртку, по трапу я поднялся на палубу.
Ночной воздух был прохладен и свеж. Я сделал несколько глубоких вдохов и, глянув на бак, на фоне подсвеченного луной неба вдруг увидел силуэт Чинты, которая, сидя в кресле-каталке, разговаривала с Гизой.
Они явно были увлечены беседой, и я, решив им не мешать, уже хотел вернуться вниз, но Гиза меня заметила и поманила в их компанию.
– Что, и тебе не спится? – спросила Чинта. Лицо ее в ярком отсвете серебристой луны было задумчиво.
– Нет, никак.
– Гиза рассказывала, что нынче произошло, пока она пыталась дозвониться до Иммы…
Оказалось, в те жуткие двадцать минут, когда телефон ее подруги не отвечал, Гиза вдруг услышала детский голос, сказавший: “Успокойся, Элла, с ней и детьми все хорошо, ничего страшного не случилось…” Она огляделась – никого.
– Самое удивительное, что “Эллой” меня называл только один человек – Лючия, дочка Чинты. Она выбрала такое уменьшительное от “Гизеллы”.
Чинта улыбнулась и тряхнула головой, разметав волосы.
– Лючия с нами, – сказала она спокойно и уверенно. – Я ее чувствую.
Как ни странно, утро выдалось невероятно погожим.
Я уже был на палубе, когда там появилась Пия, выглядевшая так, словно собралась в экспедицию, – парусиновая шляпа, на шее полевой бинокль, через плечо рюкзак.
– Только не говорите, что будете наблюдать за дельфинами! – воскликнул я.
– А что такого? – Пия пожала плечами. – Иначе вся изведусь от беспокойства за Типу.
– Вы впрямь надеетесь увидеть дельфинов?
– Почему бы и нет? Средиземное море изобилует китообразными, у многих из них сейчас сезон миграции.
Пия скинула рюкзак к ногам и, встав на баке, навела бинокль на горизонт. Однако первый сигнал поступил от Рафи.
– Ойдже! – взбудоражился он. – Вон там, Пия-диди! Кажется, я что-то заметил!
Пия нахмурилась, перевела бинокль в указанный им сектор и через минуту проворчала:
– Томар чокх кхуб бхало то! Ну ты и глазастый!
– Что там? – спросил я.
– Определенно стая китообразных. Каких именно, не скажу, слишком далеко. Невероятно, что Рафи разглядел их невооруженным глазом. – Пия протянула мне бинокль: – Хотите посмотреть?
Я сдвинул очки на лоб и приник к окулярам, но тщетно – все было мутно и размыто.
– Ничего, сейчас увидите, – сказала Пия. – Похоже, мы движемся в одном направлении и скоро их нагоним.
Она забрала у меня бинокль, но через несколько минут я уже без помощи оптики различил пенистые буруны, среди которых мелькали темные изогнутые спины.
– По-моему, это черные гринды, пять-шесть особей, – разволновалась Пия. – Иногда они встречаются у побережья Сундарбана. Сейчас этот вид редко появляется в верховьях рек, а вот в девятнадцатом веке он добирался даже в район Калькутты. Рафи, ты когда-нибудь видел шароголовых китов?
Парень кивнул:
– Раз-другой встречались.
Пия достала из рюкзака еще один бинокль и подала его Рафи.
– Одной рукой управишься?
– Конечно.
– Тогда будешь моим помощником, согласен?
Рафи охотно вскинул бинокль к глазам. Вскоре он подал новый сигнал:
– Вон там!
Пия подправила резкость и вскрикнула:
– Стая серых дельфинов! – Она хлопнула Рафи по спине: – Отличная работа!
На палубе появилась Чинта. Понаблюдав за нами, она дернула меня за рукав, прося пригнуться, и прошептала:
– È in gamba questa ragazza, скажи, она славная девушка?
– Бесспорно, – ответил я.
Чинта окинула меня пристальным взглядом.
– Она тебе нравится, да?
Я кивнул.
– Ну? И что ты предпринял?
У меня вырвался нервный смешок.
– Я сомневаюсь, что хоть сколько ей интересен.
– Не будь дураком. Она не из тех, у кого душа нараспашку. Но, по-моему, для тебя она готова приоткрыться на щелочку. Не проморгай, понял?
– Ох, Чинта, вряд ли из этого что-нибудь выйдет.
– Но ты же надеешься, верно?
– Пожалуй…
– Ну вот! – улыбнулась Чинта. – Купец уже скрасил твою жизнь, правда?
– Это как же?
– Благодаря ему ты встретился с Пией.
Хорошая погода всех оживила: Лубна и Палаш общались с активистами, Гиза – с журналистами.
Днем все опять собрались в каюте Чинты, и Гиза поделилась последними новостями о Синей лодке, которые по телефону ей сообщил знакомый собкор в Египте.
Судя по снимкам со спутника, судно вышло в море неподалеку от города Эль-Ариш, что
