вкуса он не чувствовал.
«Ваше тело — это паровоз, которому нужен уголь, — отвечала Бернадетт всякий раз, когда он протестовал против пирогов, супов и тушеного мяса, которые она ему приносила, разогревала и ставила на стол. — Иначе он никуда не доедет».
Артур не собирался никуда ехать. Он даже из дома выходить не хотел. Маршрут у него был один — вверх по лестнице, чтобы принять душ и лечь спать. Больше он ничего не желал делать. Чтобы не вступать в лишние споры, Артур ел принесенное Бернадетт, притворялся, что слушает ее болтовню, читал ее листовки. Но больше всего ему хотелось, чтобы его оставили в покое.
Однако Бернадетт оказалась упрямой. Иногда Артур впускал ее, а иногда ложился на кровать и натягивал на голову одеяло либо включал режим «статуя». Но Бернадетт не сдавалась.
Позже, тем утром, будто почувствовав, что Артур вспомнил о ней, Бернадетт снова позвонила в дверь. Артур, который в это время был в гостиной, застыл, раздумывая, стоит ли открывать. В воздухе пахло беконом, яичницей и свежеподжаренными тостами — другие обитатели Бэнк-авеню приступали к завтраку. В дверь вновь позвонили.
«Ее муж Карл недавно умер, — сообщила ему Мириам несколько лет назад, наблюдая за Бернадетт на каком-то церковном празднике, где та продавала кексы и шоколадный пирог. — Мне кажется, люди в горе ведут себя одним из двух способов. Одни застывают в обнимку с прошлым, а другие, наоборот, отправляются навстречу новой жизни. Эта женщина с рыжими волосами из вторых. Она не оставляет себе свободной минуты».
«Ты ее знаешь?»
«Она работает в бутике „Леди-би-лавли“. Я там купила темно-синее платье с жемчужными пуговицами. Она сказала мне, что в память о муже решила печь всякие вещи и раздавать людям. Что тем, кто устал, одинок, переживает горе или просто выбился из сил, надо хорошо питаться. По-моему, она молодец, что помогает другим».
С тех пор Артур стал замечать Бернадетт чаще на летней школьной ярмарке, на почте, в саду, где она, в цветастом халате, подрезала розы. Они говорили друг другу «добрый день» и этим ограничивались. Иногда он наблюдал, как Мириам и Бернадетт болтают на улице. Они смеялись, обсуждали погоду и уродившуюся в этом году клубнику. Бернадетт говорила так громко, что Артур слышал ее, не выходя из дома.
Она была на похоронах Мириам. Артур смутно помнил, как она подошла к нему и погладила по руке. «Если вам что-нибудь понадобится, просто скажите», — произнесла она, и Артур удивился — что может ему понадобиться от нее? А потом Бернадетт стала регулярно появляться на пороге его дома.
Вначале ее присутствие раздражало Артура. Потом он испугался, что Бернадетт рассматривает его как кандидата на должность нового мужа. Ничего подобного он не планировал. Ему никто не был нужен после Мириам. Но за все эти месяцы Бернадетт не дала ни единого повода подумать, что испытывает к нему неплатонические чувства. Артур был лишь одним из многочисленных вдовцов и вдов, которых она навещала.
— Пирог с мясом и луком, — объявила Бернадетт, когда Артур открыл дверь. — Только что из духовки.
Она шагнула в прихожую, держа пирог перед собой на вытянутых руках. Первым делом она провела пальцем по полке над батареей и, убедившись в отсутствии пыли, удовлетворенно кивнула. Затем принюхалась.
— Как-то тут немного затхло. Освежитель у вас найдется?
Артур подивился такой невоспитанности и покорно отправился за освежителем. Через несколько секунд все вокруг благоухало горной лавандой.
Бернадетт отправилась в кухню и водрузила пирог на стол.
— Кухня у вас загляденье, — объявила она.
— Знаю.
— Плита просто потрясающая.
— Знаю.
Бернадетт была прямой противоположностью Мириам. Его жена была хрупкая, как воробушек. Бернадетт отличалась пышными формами. Волосы она красила в пронзительно-рыжий цвет, а кончики ее ногтей украшали «бриллиантовые» стразы. Один передний зуб у нее был желтоватый. Ее оглушительный голос разносился по дому подобно тайфуну. Артур нервно перебрал шармы на браслете, лежавшем у него в кармане. С тех пор как вчера вечером он поговорил с мистером Мехра, Артур не расставался со своей находкой. Он много раз внимательно осмотрел каждый шарм.
Индия. Это ведь так далеко. Наверное, для Мириам это было целое приключение. Почему она не хотела, чтобы он об этом знал? Уж точно не из-за той истории, которой поделился с ним Мехра.
— Артур, с вами все в порядке? Вы о чем-то задумались?
Голос Бернадетт вернул его в реальность.
— Кто, я? Нет, со мной все в порядке.
— Я заходила вчера утром, но вас не было дома. Вы ходили к «Пещерным мужчинам»?
«Пещерные мужчины» были клубом для одиноких мужчин. Артур дважды посетил их собрания, где увидел мрачных людей с кусками дерева и инструментами в руках. Заправлял там человек по имени Бобби, похожий на кеглю — с маленькой головой и массивным телом. «Мужчине нужна пещера, — говорил он высоким голосом. — Место, где он может спрятаться и побыть наедине с собой». Артур обнаружил среди присутствующих своего соседа с дредами, Терри. Тот усердно обрабатывал деревяшку напильником. «Отличная у вас машина», — сказал Артур, стараясь быть вежливым.
«Да это просто черепаха на колесах».
«Asa».
«Черепаху я видел на прошлой неделе, когда стриг газон».
«Дикую?»
«Нет, это черепаха тех рыжих мальчишек, которые ходят босыми. Она от них убежала».
Артур растерялся. Мало ему было проблем с кошками на альпийской горке, тут еще и черепаха, гуляющая сама по себе. Он решил заняться делом и изготовил деревянную табличку с номером собственного дома — 37: Тройка вышла значительно больше семерки, но Артур все равно повесил табличку на заднем крыльце.
Ничего не стоило сказать, что он действительно ходил на собрание «Пещерных мужчин», хотя дело было ранним утром. Но Бернадетт стояла перед ним и улыбалась. Пирог источал восхитительный запах. Артур не хотел врать, особенно после того, как он выслушал рассказ доктора Мехра и узнал, как горько тот сожалеет из-за своей лжи о Мириам. Он тоже не будет больше врать.
— Вчера я от вас спрятался, — сказал Артур.
— Вы спрятались?
— Мне не хотелось никого видеть. Я собирался разобрать вещи Мириам и, когда вы позвонили в дверь, замер в прихожей и притворился, что меня нет дома. — Слова как будто сами собой слетали с языка. Артур поразился тому, как это приятно — быть честным. — Вчера была первая годовщина ее смерти.
— Спасибо за правдивый ответ, Артур. Я ценю вашу честность. И понимаю ваши переживания. Когда умер Карл… так трудно было осознать, что его больше нет. Я отдала его инструменты «Пещерным мужчинам».
Артур почувствовал, как екнуло сердце. Он
