был залит светом, как кабинет стоматолога. На полках магазинов громоздились ювелирные украшения, плюшевые медведи, одежда, бутылки. Артур купил пригоршню стеклянных шариков, игрушечного слона и путеводитель. Открыл его и обнаружил карту мира. Англия была на ней маленьким пятном. «Как же многого я еще не видел», — подумал Артур.
Когда объявили посадку на его рейс, у Артура от волнения свело живот. Он встал в очередь к стойке и развернул паспорт на нужной странице. Небольшой автобус доставил Артура к самолету. Он не ожидал, что тот окажется таким огромным — сверкающий белый монстр с римским профилем и красным хвостом. На борту приветливая стюардесса с короткими светлыми волосами помогла Артуру найти свое место. Он уселся, пристегнул ремень и принялся осваиваться: люди вокруг рассаживались, звучали объявления, в спинке кресла перед собой Артур обнаружил бесплатный журнал. Соседка предложила ему свою запасную надувную подушку для шеи и угостила леденцом. Взревели двигатели. Артур внимательно прослушал все инструкции по безопасности, а когда самолет оторвался от взлетной полосы, впился в подлокотники.
Он отправился в путь. В свое следующее путешествие.
Артур сидел на краю лежака, зарыв босые ноги в горячий белый песок. Кремовые льняные брюки были закатаны до колен, широкая белая полотняная рубашка небрежно заправлена за пояс. Жара обволакивала его. Шевелиться не хотелось, клонило в сон. Пот щипал кожу под мышками и мелкими каплями выступал на лбу. Артуру нравилось ощущать себя, будто в печи.
Голубое море набегало на берег, оставляя полосы белой пены. Несколько мальчишек, не раздеваясь, забежали в воду и принялись брызгаться. На берегу лежали вверх дном деревянные лодки рыбаков, вернувшихся с лова. Из расположенных неподалеку домиков уже долетал запах жарящейся рыбы. Скоро появятся и туристы в своих пестрых парео и украшениях и будут здесь ужинать и пить пиво из горлышка.
Солнце начинало садиться, и небо напоминало сари причудливой желто-фиолетовой расцветки. Пальмы тянулись ввысь, как будто хотели достать до этого волшебного свода. Ветер трепал разноцветные полотенца, саронги и накидки, развешанные на перилах прибрежных жилищ.
Артур поднялся и подошел к воде. Песок под ногами был похож на теплую пыль. В одной руке Артур сжимал шарм в виде слона, в другой держал «Общий путеводитель по Индии».
Решение предпочесть Гоа Австралии далось Артуру непросто. Но его путешествие началось со звонка мистеру Мехра, и поэтому Артур выбрал Гоа. То, что произошло после их разговора, изменило отношение Артура и к жизни, и к самому себе.
Они с Люси уже спланировали поездку в Австралию на Рождество. Ей это было удобно, поскольку совпадало со школьными каникулами.
Он разжал ладонь, и, когда золотой шарм блеснул в лучах уходящего солнца, Артур готов был поклясться, что слон подмигнул ему. «А ты стареешь, — сказал он вслух самому себе. — Уже мерещится разное». И тут же поймал себя на том, что произнес «ты стареешь», а не «ты старый». Нет, он еще не старый.
— Мистер Пеппер! Мистер Пеппер! — К Артуру подбежал мальчишка лет шести — смешные оттопыренные уши, густая копна темных волос. — Сэр, в доме все накрыто к чаю.
Артур кивнул. Он вернулся к шезлонгу, надел сандалии и вслед за мальчиком пошел с пляжа. Они прошли мимо коровы, которая задумчиво объедала кожу с сиденья ржавого красного мотоцикла. «Следуйте за мной, сэр». Они прошли через выкрашенные голубой краской железные ворота в сад. Артур был рад сопровождающему, потому что вчера, когда он сюда добрался, было уже темно, и он не запомнил дорогу.
Раджеш Мехра ждал его возле маленького, выложенного мозаикой фонтана. Струи воды отливали серебром. На круглом столике стояли чайник и две фарфоровые чашки. Мистер Мехра был одет во все белое, на голове — ни единого волоска. Его полуприкрытые глаза лучились симпатией.
— Я все еще не в силах поверить, что вы здесь, мой друг. Я так рад вам. Как провели время на пляже?
— Отлично. В жизни мне не было так тепло.
— В жару бывает душно. Но сейчас хорошее время. Мириам любила солнце. Она говорила, что ей, как ящерице, необходимо тепло.
Артур улыбнулся. То же самое Мириам говорила и ему. Стоило на небе появиться хоть лучику солнца, как она брала журнал и отправлялась в сад загорать.
Они сели пить чай у фонтана.
— Я дитя привычки, — сообщил Раджеш. — Каждый день я пью чай в одно и то же время. И газета, за чтением которой я провожу ровно полчаса, должна быть сложена так, а не иначе.
— Значит, я нарушил распорядок дня.
— Вы его не нарушили. Вы его улучшили. Встряска бывает полезна.
Артур рассказал Раджешу о своем распорядке дня, который из источника успокоения превратился в тюремные правила. И уже собирался сказать, что вырвался он из этого круга благодаря замечательной женщине по имени Бернадетт. Но вдруг понял, что сделал это сам. Он нашел браслет. И позвонил мистеру Мехра. Все перемены, произошедшие в его жизни, — его рук дело.
— Я помню, что Мириам не очень любила соблюдать распорядок. Она ценила свободу, — произнес Раджеш. — Я думаю, что Мириам была выдающимся человеком. Она прожила счастливую жизнь?
Артур не раздумывал ни секунды.
— Да, — с гордостью сказал он. — Она была вашей няней. И играла с тиграми. Поэт посвятил ей стихи. Она вдохновила художника на великолепную картину. Она была замечательной матерью. Мы с ней любили друг друга всем сердцем. Да, она была удивительным человеком.
Артур подождал, пока Раджеш нальет себе чаю, затем сделал глоток из своей чашки. Изящная, фарфоровая, она была расписана крошечными розами. Мириам бы очень понравилась.
Их с Мириам пути были как будто зеркальными отражениями друг друга. Ее жизнь, бурная и яркая, после встречи с ним стала тихой и спокойной. Он же, напротив, никогда не мечтал ни о чем большем, чем семья и дети, — но вот он здесь, сандалии побелели от песка, лодыжки обгорели на солнце, жизнь поменялась самым неожиданным и чудесным образом. И привела его сюда Мириам.
— Вы, наверное, хотите посмотреть на ее комнату?
Артур кивнул, у него перехватило дыхание.
Комната, в которой когда-то жила Мириам, оказалась совсем маленькой. В ней помещалась простая деревянная кровать и письменный стол. На белых оштукатуренных стенах остались отверстия — там когда-то висели фотографии и картины. Артур представил себе, как Мириам сидит за этим столом, смеется, глядя в окно на играющих детей, и крутит в пальцах стеклянный шарик. Возможно, здесь она писала Сонни жизнерадостные письма, не подозревая, какая трагедия
