16 января 1899 г.
Печатается по подлиннику (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ЛН, т. 87, стр. 260.
Телеграмма. Датируется по телеграфной помете: Принята 16 I 1899.
А. С. Суворин ответил 16 января 1899 г.: «Вопрос права собственности только на изданные сочинения. Не правда ли. Я не понимаю, зачем вам торопиться с правом собственности, которое будет еще расти. Во всяком случае на первый вопрос отвечайте. Понедельник переговорю с Колесовым. Семь раз отмерьте сначала. Разве ваше здоровье плохо. От вас давно нет писем. Суворин» (ЦГАЛИ; ЛН, т. 87, стр. 261).
2572. М. П. ЧЕХОВОЙ
16 января 1899 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: с пропуском — Письма, т. V, стр. 294–295; полностью — ПССП, т. XVIII, стр. 20.
Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 16 I 1899; Москва. 20 I 1899.
Ответ на письмо М. П. Чеховой от 12 января 1899 г.; Мария Павловна ответила 22 января (Письма М. Чеховой, стр. 96–98).
Получил письмо от Гаврилы Харченка… — См. письмо 2581.
Александре Александровне — Хотяинцевой.
…едет Лавров с Софьей Федоровной! — М. П. Чехова отвечала: «На твоих именинах у нас было очень много гостей, не хватало ножей и тарелок. Пирог был вкусный. Были Лавров с супругой. Я тебе не завидую, конечно, их общество весьма скучно!» В. М. Лавров приехал в Ялту 21 января (см. письмо 2582).
Степана Алексеевича — Петрова.
2573. Ал. П. ЧЕХОВУ
16 января 1899 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XVIII, стр. 21.
Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 17 I 1899; С. Петербург. 20 I 99.
Ал. П. Чехов ответил 23 января 1899 г. (Письма Ал. Чехова, стр. 377–379).
Кончив сегодня твой рассказ… — Рассказ А. Седого «Профессор черной и белой магии» («Новое время», 1899, № 8212 и 8217, 7 и 12 января).
Получил письмо от Гаврилы Харченко… — См. письмо 2581.
Пиши. Потому что завтра я именинник. — Ал. П. Чехов поздравил брата в письме от 16 января 1899 г. (Письма Ал. Чехова, стр. 376).
2574. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
17 января 1899 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Неизд. письма, стр. 54 (без обозначения года).
Год устанавливается предположительно.
Это за корабль, поднесенный маленькой Мусмэ. — В комментарии Неизд. писем говорится: «По некоторым предположениям семьи Чеховых, эти слова могут относиться к поднесению торта с сахарным кораблем одной из знакомых Чехова и Гольцева» (стр. 56). Японское слово Мусмэ — не имя, а обозначение молоденькой девушки; чьим прозвищем оно было, установить не удалось.
2575. А. С. СУВОРИНУ
17 января 1899 г.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Письма, т. V, стр. 295–296, 298.
Год устанавливается по времени переговоров с А. Ф. Марксом.
Ответ на телеграмму А. С. Суворина от 16 <января> 1899 г. (ЦГАЛИ; на телеграфном бланке месяц не проставлен).
Я и сам знаю, что не следует торопиться, но получить сразу несколько десятков тысяч — это так заманчиво! — Отклик на телеграмму Суворина от 16 января (см. примечания к телеграмме 2571*). Суворин послал Чехову еще одну телеграмму (см. примечания к письму 2580*).
Точка зрения Суворина изложена в письме Сергеенко к Чехову от 18 января 1899 г.: «Дорогой Антон, вчера послал тебе телеграмму, но не успел управиться с письмом, решивши написать его после свидания с Сувориным. Должен сказать тебе, что Маркс один из тех людей, из которых можно выковать желательные формы только в известный момент, доведя его до раскаленного состояния. Благодаря горячей рекомендации Льва Ник. относительно тебя и предварительному настойчивому накаливанию со стороны секретаря Грюнберга, мне, в сущности, приходилось только ковать. Вчера я подписал предварительный договор с Марксом, по которому Маркс обязывается уплатить тебе за всё тобою напечатанное по день подписания договора 75 т. в три срока по 8 месяцев (20 т. при заключении и т. д.). При подписании договора можно, я думаю, уговорить будет Маркса дать не 20, а 25 т., если тебе очень нужны деньги. Доход с пьес пожизненно при<на>длежит тебе. Покупая твои произведения, Маркс, разумеется, не мог не обеспечить себя относительно будущих твоих работ. Я торговался, как жид, но выше не мог натянуть, как 250 р. за печатный лист. И Грюнберг мне посоветовал не натягивать более тетивы. Вот главные пункты договора. Если Маркс при составлении договора выставит какие-нибудь детали для обеспечения себя от обмана с нашей стороны, то, мой совет, в пустяках надо уступить ему. Вчера, получив твою телеграмму, я фразу о Суворине почел для себя обязательной в смысле свидания с ним. Если ты телеграфируешь ему как другу, то мы сообща можем наиуспешно и наилучше сохранить твои выгоды, и он своим опытом может оказать значительную услугу. Если же ты телеграфируешь ему как издателю, которого предупредить считаешь своим долгом, то тем более я должен свидеться с ним. Может быть, он даст нам больше, и зачем же тогда нам брать меньше. Но из очень продолжительной и интересной беседы с ним я вынес относительно нашего дела самое удручающее впечатление. Нам не дают ничего, кроме жалких слов, которые могут только затемнить наше и без того перемежающееся умосостояние. Что такое 75 т.? 75 т. вздор. Чехов всегда стоит дороже. И зачем ему спешить. Денег он всегда может достать. <…> Когда же я, пользуясь раскаленностью железа, сказал: значит, вы дадите больше, чем Маркс? послышалось шипение, и только. „Я не банкир. Все считают, что я богач. Это вздор. Главное же, понимаете, меня останавливает нравственная ответственность перед моими детьми и т. д. Как я могу навязывать им в будущем различные обязательства и т. д. А я дышу на ладан“. Словом, я вышел от него сбитым с толку и даже в тревоге, уж не сооружаю ли я леса будущих нареканий за то, что продешевил тебя… Во всяком случае имей в виду, что подписанный мною договор юридической силы не имеет и ты вправе его не утвердить. Но если б считал выработанные условия для тебя подходящими, немедленно вышли на мое имя доверенность и инструкции, куда тебе перевести деньги и т. д. Звание мое: „славяно-сербский мещанин“. Доверенность с обозначением полномочий вышли: „Москва. Лубянка мебл. комн. Бельвю“. Но о факте высылки доверенности телеграфируй мне и Марксу. Ему: „приготовьте нотариальный договор, высылаю для подписи доверенность Сергеенко“. Кстати, в наших купеческих грамотах моя фамилия „Сергеенко“, а в моем паспорте „Сергиенко“, потому в доверенности надо писать: Сергеенко (Сергиенко). Относительно стеснений ты, пожалуйста, оставь всякие тревоги. Для меня истинное удовольствие оказать тебе услугу. А Лев Ник. даже сказал, что завидует мне в этих хлопотах. И я вполне его понимаю. Он очень тепло и душевно к тебе относится. Мы целый вечер говорили о выработке условий, и он просил передать Марксу его настойчивый совет поскорее издать твои произведения, которые гораздо интереснее, чем искусственные вещи Тургенева и Гончарова. Он даже хотел писать неоднократно тебе и просил меня непременно передать всё это. Что же касается расходов, сопряженных с поездками, то я поставлю тебе в счет до копейки все расходы. Мне даже Маркс предложил погасить мои расходы. Но я рассчитываю впоследствии сорвать с него какой-нибудь куш для доброго дела. Ты так чуток и так глубоко умеешь заглядывать в человеческую душу, что поймешь вполне мое радостное чувство, в котором я буду находиться, оказав тебе посильную услугу, и оставишь в зародышевом виде всякие терзания, что ты причиняешь мне какие-то затруднения. Душевно любящий тебя П. С.
Если у тебя есть какие обязательства с издателями, то в доверенности упомяни, что уполномачиваешь расторгать обязательства» (ЦГАЛИ; «Красный архив», 1929, № 6, стр. 201–203). Суворин вспоминал: «г. Маркс требовал от Чехова как можно больше рассказцев и составил из них несколько томов. Естественно, что г. Маркс выручил всю уплаченную Чехову сумму первым же изданием. Эта продажа составляла одно из мучений его за последние годы. Получи он 75 000 разом с г. Маркса, он мог бы еще что-нибудь сделать с этим капиталом. Но, получая их по частям в три года, он затеял строить дачу, и в несколько лет эти тысячи растаяли и растаяла мечта о независимости и свободе» («Новое время», 1904, № 10179, 4 июля). Впоследствии, через год, столь же подробно изложил точку зрения Суворина М. П. Чехов в своем письме к Чехову от 22 января 1900 г. (см. 9 т. Писем). По его версии, Суворин не предполагал, что речь может идти о рассрочке, и думал, что надо выплатить сразу 75 тысяч, а это он как издатель счел для себя рискованным. Версия правдоподобна, так как и сам Чехов не предполагал в то время, что рассрочка окажется такой длительной.
