- Ну разумеется, будем встречаться. Будем время от времени ходить для разнообразия на "вестерны".
- А по телевизору как раз сегодня "вестерн" передают,- сокрушался Роже.-В следующий раз, дружище, мы с вами вдвоем останемся дома, проведем вечерок по-холостяцки, а жен пошлем в театр, пусть смотрят свои драмы.
Мысль о таком вечере столь явно ужаснула Жиля, что Натали нервно рассмеялась. Она тихонько смеялась еще и в театре и в темноте взяла его за руку. В ответ он забрался под ее меховую пелерину и положил руку ей на бедро, чтобы взволновать ее и подразнить, но она уже не обращала на него внимания, так ее захватил спектакль, действительно прекрасный, тогда как Жиль, в нервном возбуждении да еще отяжелев после бесконечного обеда, почти ничего не слышал. В антракте они пошли, как во-дится, выпить виски, и, пока женщины обсуждали пьесу, а Роже угрюмо глотал одну рюмку за другой, Жиль смотрел вокруг. Ка-залось, все провинциалы назначили друг другу свидание в этом театре. Тут были молодые парочки и супруги зрелого возраста, по две, по четыре пары, дамы в более или менее элегантно сши-тых скунсовых или норковых пелеринах, все были принаряжены и горды, что попали сюда, и разглагольствовали о замыслах дра-матурга самодовольным, нарочито развязным тоном, свойствен-ным французским буржуа. Жиль знал, что на премьерах бывает то же самое, только публика поэлегантнее, но ему вдруг показа-лась чрезвычайно важной именно эта элегантность - благоприоб-ретенная или врожденная. Нужно быть либо снобом, либо уж коммунистом, но Жиль не мог решиться ни на то, ни на другое. Выпив на прощанье неизбежный "посошок" в мрачном баре возле театра, они наконец расстались. Сидя за рулем в своей старой "симке", вернувшейся в строй, Жиль хранил осторожное и слегка язвительное молчание. Наконец Натали печально произнесла:
- Ты ужасно скучал, правда?
- Да нет, - ответил Жиль, - пьеса хорошая. Поедем в клуб, выпьем по последней рюмке, хорошо?
- А знаешь, она была очень славная девушка, - продолжала Натали, не отвечая на его вопрос. - Такая была милая, такая романтичная.
- Да, в ней есть обаяние, - заметил он. - Только жаль, что вышла замуж за такого типа.
- Да, очень жаль.
Жиль с улыбкой повернулся к ней.
- Знаешь, Натали, я очень тебя люблю.
Он и сам не знал, почему это говорит, - просто чувствовал, что надо сказать ей это. Натали не ответила, только сжала его руку, лежавшую на руле. Они подъехали к клубу.
Дым, галдеж, возбужденные голоса, знакомое лицо контро-лерши в дверях-все это подействовало на Жиля, как струя све-жего воздуха. Даже странно. Они сразу нашли свободный столик и торопливо выпили. Жилю стало легко и весело, ему хотелось захмелеть, говорить глупости, подраться с кем-нибудь для смеху, подурачиться. Вдруг он увидел на другом конце зала Жана в какой-то незнакомой компании. Жан поманил его рукой, и Жиль тотчас встал, увлекая за собой Натали. Ну вот, наконец-то он оказался среди своих, среди "полуночников", дегенератов, ал-коголиков, никчемных людей. Только подойдя к столику, он уви-дел Элоизу. Она была очаровательна в экстравагантном кожаном костюме с очень короткой юбкой, вся обвешанная цепочками. Она улыбнулась Жилю без всякого смущения, бросила на Натали одобрительный взгляд и представила им какого-то рослого подвыпившего американца-есть женщины, которые обожают зна-комить всех со своим официальным любовником. Жан, улы-баясь, встал, усадил рядом с собой Натали. Жиль не сомневался, что сейчас у них пойдет разговор о пьесе (Жан любил беседы такого рода) и, значит, все будет хорошо. А он, Жиль, может не-много разойтись, вновь почувствовать себя холостяком. Америка-нец обхватил его за плечи и все пытался под грохот музыки что-то сказать, но Жиль не понимал.
- Элоиз и вы... Before? Yes?*
Он, смеясь, тыкал указательным пальцем то в Элоизу, то в Жиля. Наконец тот понял и засмеялся:
- Yes, it is me**.
Встретив взгляд Натали, Жиль улыбнулся ей. В сущности, ему
-было лестно, что она познакомилась с Элоизой, да к тому же Элоиза сегодня в прекрасной форме,-право, это было для него лестно. Да и для Натали тоже.
- Да-да, это он причинил мне столько страданий!-кричала Элоиза, перекрывая галдеж.
- Bad guy***,-сказал американец, встряхивая Жиля за плечи. - А теперь вы есть одна?
- Нет,-орал Жиль, стараясь перекричать грохот музыки.- Я люблю вот.эту даму.
- Которую?
Жиль указал пальцем на Натали и, хотя заметил на ее лице мимолетную тень ужаса, не обратил на это внимания. Она, ко-нечно, поняла, о чем он говорил с американцем, - ну и что же?
-Он сказал славному симпатичному малому, что любит ее. Что тут плохого! Он ведь говорил без церемоний, в теплой ночной пустяковой беседе. Он выпил залпом большой стакан шотландского виски. После такой скучищи имеет же он право встрях-нуться? Вполне заслуженное право.
- Понравилась тебе пьеса?-спросил Жан.
- Безумно! Бе-зум-но!
Жан расхохотался и заговорил с Натали. Жилю было удиви-тельно весело, он чувствовал, что его не в чем упрекнуть, что он ни за что не в ответе. Как славно кончался этот нудный вечер.
- Ты мог бы потанцевать со мной в память о добром старом времени,-сказала Элоиза.
Жиль не любил и не умел танцевать, но что за важность? Не успев опомниться, он очутился на пятачке для танцев и смело принялся топтаться среди почти неподвижных танцоров. Муж-чины пристально смотрели на Элоизу, привлекавшую всеобщее внимание своим костюмом подруги Тарзана.
- Боже мой!-возмутилась она.-Ты все так же плохо тан-цуешь, Жиль!
-----------------
* Прежде? Да? (англ.).
** Да. Это я (англ.).
*** Скверный мальчишка (англ.).
Он только засмеялся в ответ. Он узнавал ее духи, ему было приятно видеть эту женщину-очередную веху на его пути.
- А как насчет всего прочего? -опять заговорила она.
- Какая ты стала бесстыдница! Не могу же я тебе тут отве-тить.
А почему бы и нет, в конце концов? Было бы любопытно опять закрутить роман с этой новой Элоизой. Новая Элоиза! Забавная игра слов. Он сказал ей об этом, но она, очевидно, не поняла. На-тали сразу поняла бы, Натали-образованная женщина. И тут он увидел ее-она промелькнула мимо него в объятиях амери-канца: тот немного спотыкался, а ей, по-видимому, было просто скучно. "Да развеселись же ты,-подумал он с какой-то яростью.- Развеселись!" Жиль и Элоиза вернулись на свои места, а Натали все еще танцевала с американцем.
- Твоей Натали, кажется, невесело,- заметила Элоиза.
- Должно быть, твой дружок ей все ноги оттоптал,- ответил Жиль.
- Он очень славный,-сказала Элоиза.
"А ведь два месяца назад она никогда не сказала бы о муж-чине, что он "славный",-подумал Жиль.-Должно быть, со мной она считала, что все мужчины злые". И внезапно пьяная сенти-ментальность нахлынула на него.
- Скажи мне, что. ты счастлива, Элоиза.
- Если тебе это доставит удовольствие, пожалуйста,-сухо ответила она и отвернулась.
В это мгновение перед его глазами проскользнул склоненный,. почти скорбный профиль Натали, и Жиль осушил еще один ста-кан. "Да что там! Все женщины одинаковы-никогда не чувст-вуют себя счастливыми. И всегда виноваты мы. Только с прияте-лями и можно отвести душу". И он лукаво перемигнулся с Жа-ном. Возвратилась Натали, и он поднялся. Она нерешительно по-смотрела на него:
- Ты не устал?
Ну вот, теперь ей домой захотелось, как раз в ту минуту, когда он развеселился, когда только-только начал веселиться!..
- Нет,- ответил он. - Пойдем потанцуем.
К счастью, заиграли медленный фокстрот, старый медленный фокстрот, как тогда, летом. Сразу вспомнился бал на свежем воз-духе в окрестностях Лиможа, как он вырвал у Натали согласие на этот танец, как приревновал ее тогда к родному брату. И эти безумные поцелуи, которыми они тайком обменялись, укрывшись. за деревом... Натали... Сейчас она плавно покачивалась, при-жавшись к нему, он желал ее, он любил ее, свою провинциалочку синий чулок, любил свою сумасшедшую. Он наклонился и зашеп-тал ей на ухо, и она положила голову ему на плечо. И уже не было ни приятелей, ни бывшей любовницы, ни сообщников - была только она.
А потом, гораздо позднее, уже на рассвете, они наконец вы-нырнули из этой ночи, и Натали пришлось самой сесть за руль и вести машину. Жиль едва держался на ногах, но говорил без умолку, пытался выразить свои смутные и смелые мысли. Он по-нимает, что произошло. Пока он был болен, пока она заботилась о нем, как о ребенке, он чувствовал себя цельным, собранным, полноценным благодаря ее любви. А теперь, когда он в свою оче-редь должен был заботиться о ней, защитить ее, он чувствовал свою противоречивость, раздвоенность: с одной стороны, он- прежний Жиль, а с другой-Жиль, влюбленный в Натали. Все это он объяснял ей заплетающимся языком, пока она укладывала его в постель, но она ни слова не отвечала. Утром, чуть свет, его разбудил посыльный из цветочного магазина, явившийся с огром-ным букетом цветов, и Натали, позевывая, рассказала, как аме-риканец всю ночь уговаривал ее выйти за него замуж.
