Алешка, тяжело вздохнув, потянулся к будильнику. Стрелки часов показывали, что еще было рано, и хотя солнечный луч уже радостно прыгнул и, зацепившись, повис на занавеске его окна, но около часа еще можно было смело подремать.
Альберт Понукаров, тренер местной футбольной команды «Шинник», выступавшей в самой высшей, премьер-лиге страны, пребывал во взвинченном и тревожном состоянии. Весь парадокс ситуации заключался в том, что при такой отличной безоблачной погоде, вот уже больше недели стоявшей в эти майские дни за окном, над его головой неумолимо продолжали сгущаться грозные черные тучи. И разгадкой всему был неудачный старт его команды в этом сезоне.
Нельзя сказать, чтобы этот старт был уж совсем неудачным, не как, к примеру, в прошлом сезоне, но набранных очков в копилке сегодня было все же маловато. И виною тому — неуверенное выступление и крупный проигрыш в самой первой игре сезона, затем трудная победа с минимальным счетом после спорного пенальти и затянувшаяся серия из восьми ничьих. При таком обилии ничьих у многих руководителей клуба и города жило опасение, что команда вот-вот сорвется на проигрыши и стремглав покатится в пропасть. В результате коллектив сейчас находился на четвертой строчке снизу турнирной таблицы, а руководство клуба было таким положением крайне недовольно и все настойчивее об этом тренеру намекало. Ну, а такие намеки всегда говорят лишь об одном: о том, что терпение наверху в любой момент может лопнуть, и за этим последует его неминуемая отставка.
Согласитесь, что подобное положение не из приятных. Кому же через два месяца после начала сезона охота потерять приличную работу, а с ней стабильность и уважение сегодняшнего дня поменять на моральную неуверенность и материальную неопределенность!
Сегодня же вечером предстоял матч с чемпионом страны «Спартаком», с очень сильным и неудобным соперником, и хочешь не хочешь, а уже именно завтра эти темные тучи могли разразиться самой нежеланной грозой. Понукаров нервничал и прокручивал в голове возможные картины исхода матча. И какими бы соблазнительными и радужными ни рисовались они у него в голове, в ушах все отчетливее и громче слышался негодующий свист возмущенных болельщиков и обидно резкие и безжалостные слова президента клуба. Но что поделаешь, на чудеса рассчитывать не приходилось. Как говорят французы, такова селяви. Жестокая действительность диктует тренеру быть в постоянной готовности и к неминуемым неудачам. В столице с ее денежными мешками и то не все в порядке. Что уж там о провинции говорить!
Понукаров, поморщив лицо и погладив себя по затылку, глубоко вздохнул. Конечно же, он сделает все возможное со своей стороны, чтобы настроить игроков на самую бескомпромиссную и жесткую борьбу, но этого явно недостаточно. Багаж всех предыдущих встреч был с огромным перевесом в пользу «Спартака» и морально давил на его игроков. Это он прочитал у них в глазах сегодня после тренировки в раздевалке. Эх, как все же не хочется становиться бездомным скитальцем в неполные сорок девять лет! Как в глаза жене и детям потом смотреть? Да и вообще всей настырной родне многоголосой! Как подарки какие, так сразу с подобострастием: «Ой, Альбертик, спасибо, дорогой! Успехов тебе и удачи!» А вот выгонят из команды, так и доброго слова и поддержки, наверное, нипочем не услышишь…
В дверь кабинета негромко постучали.
«Кого там еще черт принес? — вскипятился Понукаров. — Он же просил никого не пускать! Неужели так трудно выполнить скромное и, всего скорее, последнее желание на этом посту нормального, задерганного жизнью немолодого человека? Что уж, ничего человеческого у людей не осталось? Только очки да голы? Голы да очки? И попробуй не обеспечь их в нужном количестве, сразу же путь один — за ворота. Ну что ж за такая несправедливая жизнь, черт меня побери?! Как при такой ситуации думать о еще каком-то здоровье? В такой нервной передряге можно и последнее-то совсем потерять».
Понукаров приложил руку к груди и прислушался. Сердце прыгало созвучно его нервным мыслям: громко и быстро.
Да, так и до инфаркта, пожалуй, недалеко. Противная все же эта профессия — тренер футбольной команды. И, надо сказать, очень вредная. Так и норовит в могилу свести. Ну прямо как у шахтеров. Почти все время пребываешь в состоянии стресса. Выиграл — на, получай пряник, но не забывай о кнуте. Проиграл — получай кнут и помни о вкусном прянике. И все время тебя пилят и пилят, поучают и поучают, будто ты мальчишка какой сопливый! Я же главный тренер, черт бы вас всех побрал, специалист! Если ваши амбиции так велики, дайте мне то, что прошу, и не мешайте работать. Человек не тесто, сразу не испечешь то, что желаешь. В этом вся и проблема. Это же надо понимать! Если бы было все так просто, если бы все измерялось деньгами, то выделили бы, к примеру, средства прыгуну в высоту: «На-ка вот, Петя, получи сто тысяч, дорогой, но прыгни обязательно на два тридцать, а лучше — на вот, держи-ка двести тысяч, но давай уж не подведи, а сигани сразу на два сорок и будь непременно первым». А хрен с редькой не хотите, дураки? У-у, шакалы! Всех вас и не перечесть. Желаете человека напичкать деньгами, и чтобы он сразу изменился, а вы бы на этом нагрели свои рученьки загребущие! Полоумные утописты! Есть же предельные возможности человека! И вообще, человек — это большая загадка, и ключи к его способностям и возможностям не просто подобрать. А вот взяли бы, кстати, сами, да и попробовали. У вас же вон какие деньжищи по карманам рассованы! Ну что? А?! У самих-то не получается? Наоборот, от денег, от жратвы только тело расперло. Животы повывалились да щеки отвисли, а ума и других способностей ни на грамм не прибавилось.
В дверь опять негромко постучали.
— Да! Ну кто там? — выпалил он нетерпеливо. — Я же просил никого не пускать. Ну что ж, в самом деле, неужели же непонятно! Я занят, готовлюсь к ответственному матчу! А вы мне мешаете. Так же совсем невозможно!
Тут дверь приоткрылась, и в кабинете оказался неизвестный импозантной внешности загорелый мужчина в дорогом темно-сером костюме с белоснежной рубашкой, но без галстука, а с темным шарфом на шее, завязанным крупным узлом. За неизвестным тут же вбежал и небольшой черный пудель без ошейника и поводка.
Понукаров непонимающе уставился на вошедших и только хотел озвучить свое возмущение, как мужчина заговорил приятным баритоном:
— Альберт Альбертович, извините, что вынуждены нарушить ваше уединение, но иного выхода, чтобы изложить свое предложение, просто не нахожу. — И он пощипал свой правый длинный и густой, как во времена Пушкина, бакенбард.
— Простите, но что вам нужно от меня? И кто вас сюда пропустил? — опять слабо повозмущался Понукаров. — Вы, собственно, по какому вопросу? У меня ведь сегодня такой принципиальный ответственный матч!
— Как раз вот поэтому, Альберт Альбертович, я и здесь, — посверкал карими глазами неизвестный. — Разрешите представиться: доктор Гонзаго. — И он выложил на стол свою визитку, где на черной, как сажа, и матовой бумаге серебряным шрифтом на русском языке с красивыми завитками было выведено:
Доктор ГонЗго
ПреЗидент Королевской Зрелищной ассоциации,
импресарио
Ниже указан адрес и телефон офиса в Ницце, а рядом — представительства в Москве.
«Однако солидно, — отметил Понукаров, — ничего не скажешь. И даже очень солидно…»
Он только хотел выказать свое неудовольствие по поводу присутствия собаки, но доктор Гонзаго его опередил:
— Еще раз приношу извинения за двойное вторжение, но в отношении этого пса прошу не беспокоиться. На редкость понятливое и умное животное. Со всеми прививками тоже полный порядок. К тому же, должен добавить, стоит умопомрачительных средств. — Он выразительно поцокал языком. — А если точнее, то вовсе цены не имеет, так что оставить где-то за дверью — значит здорово рисковать… А этого, как вы понимаете, делать бы совсем не хотелось.
И тут же обратился уже к собаке:
— Роберто, лежать и нас ни единым звуком не беспокоить!
Пес тут же улегся рядом с входом, послушно положив голову на передние лапы.
В словах доктора Понукаров уловил лишь незначительный иностранный акцент. Во всем же остальном речь этого иноземца была практически безупречна. К тому же на безымянном пальце правой руки он заметил массивный, очевидно, золотой перстень с крупным черным граненым камнем, своей замечательной игрой сразу бросавшимся в глаза.
Солидный вид незнакомца, его галантные манеры, интеллигентная речь и поведение, как выразился доктор, бесценного пса произвели на хозяина кабинета очень благоприятное впечатление и даже здорово его заинтриговали. Он тут же поднялся с кресла и, протянув в ответ свою визитную карточку, жестом пригласил:
